Маргарет Пембертон - Всего дороже. Вилла Д’Эсте (сборник)
Наконец он закончил разливать воду, и Полли стала завинчивать пробки. Поскольку с ее стороны для этого требовались немалые усилия, майор молча взял грелки и уверенным движением рук завершил дело.
– Спасибо, – поблагодарила Полли.
Она говорила тихо, но в ее голосе чувствовалась твердость и здравый смысл. Дарт подумал, что, пожалуй, у нее было гораздо больше здравого смысла, чем у ее спутников. Он спросил:
– Скажите, в вашем отряде женщины настроены так же решительно, как мужчины? Они намереваются продолжать путь на Запад?
Полли кивнула.
– Даже старухи?
– Да. Нам некуда возвращаться. Толпа негодяев сровняла с землей дом Марриотов, а дом Спенсеров разграблен. Вандалы перепугали до полусмерти даже сестру Шалстер, когда та сидела в своей собственной гостиной.
– Сестра Шалстер – это старушка с резким голосом?
– Да.
Складки вокруг его рта стали глубже.
– Отнесите грелки тому, кому они нужны, и возвращайтесь, я хочу, чтобы вы рассказали мне больше.
Это была не просьба, а приказ.
– Хорошо, – снова кивнула Полли.
Она поспешила к фургону, чувствуя, как ее сердце болезненно колотится в груди. Сидеть поздно ночью с этим ужасным майором одной, без компаньонки, – такое нарушение приличий нелегко простил бы даже добрый Том Марриот, однако искушение было слишком велико, и Полли не устояла.
Когда Полли ввернулась, майор пододвинул к огню еще один ящик и поставил его рядом со своим. Полли поплотнее запахнула плащ и села на ящик.
– Мормоны, которых я видел в Ричардсон-Пойнте, говорили о преследованиях и нетерпимости, но я не представлял, что все настолько чудовищно.
– Это невозможно передать словами, – тихо сказала Полли. – Когда мне было десять лет, мы с родителями жили на ферме недалеко от Шоул-Крик. Был солнечный день, и я играла с другими детьми на берегу реки. Я, конечно, тогда этого не знала, но оказывается, горожане уже несколько недель требовали, чтобы мормоны отказались от своей веры или уехали. – Полли помолчала. – Вскоре мы с детьми разошлись по домам. Я стояла с мамой в гостиной, и вдруг мы увидели, что к кузнице и мельнице скачет большой отряд вооруженных всадников. Намерения их были совершенно очевидны. Кто-то из соседей крикнул: «Мир!» – но его застрелили. Потом у нас на глазах эти люди загнали наших соседей в кузницу, и мы услышали выстрелы и крики. – Полли замолчала и задумчиво посмотрела на огонь. – Сынишка Смитов, Сардиус, испугался и спрятался под кузнечные мехи, но его нашел мистер Глейз из округа Кэрролл и убил выстрелом в голову. В тот день убили восемнадцать человек. Моего отца не было дома, он уезжал покупать скот, а когда вернулся, то сказал, что ему стыдно жить среди убийц и что хотя он не мормон, он здесь не останется и пойдет с ними. Тогда-то мы и переехали в Киркленд.
Майор вопросительно поднял брови.
– Значит, вы не мормонка?
– Нет. Пока нет. – В голосе Полли слышалась неуверенность.
Это заинтриговало майора, но он не стал задавать вопрос на эту тему.
– Что произошло в Киркленде?
– Нас и там не оставили в покое, поэтому мы переселились в Наву.
– И там вам тоже не дали жить спокойно?
– Не дали. Отец не был религиозным человеком, но он говорил, что нетерпимость – один из самых тяжких грехов. Нетерпимость и лицемерие.
Губы майора скривились в невеселой улыбке.
– На этот счет он был прав. – Он произнес это с таким чувством, что Полли перестала думать о собственных воспоминаниях.
– Вы тоже пострадали от нетерпимости? – полюбопытствовала она.
– Да, но об этом я говорить не буду, – отрезал майор.
Полли подумала, не пора ли ей вернуться в фургон. Взглянув на суровое лицо майора, она решила, что он больше не желает с ней беседовать – очевидно, его мысли были сейчас далеко от забот маленького отряда и от нее самой.
Чувствуя себя неловко, она встала.
– Ваши спутники знают, что вы находитесь на границе индейской территории? – спросил майор.
– Э-э… да. – Полли не знала, известно им это или нет. – Раньше у нас были дружеские отношения с индейцами, – добавила она, как будто оправдываясь.
Он засмеялся.
– Индейцы, чья территория впереди, это не шауни и не делавары, это пауни. Сомневаюсь, что у вас будут с ними дружеские отношения.
– Вы много о них знаете?
– Больше, чем кто бы то ни было, – сказал майор.
В его голосе слышались какие-то странные нотки, Полли не поняла, что это значит. Ей хотелось расспросить его еще, но она понимала, что оставаться дольше было бы неприлично.
– Майор, надеюсь, мои ответы вам помогли и вы узнали то, что хотели узнать.
– Да, я узнал, что ваши женщины так же упрямы, как мужчины, независимо от возраста. И что вы идете на верную гибель, желая спастись от смерти в городах, из которых вас выгнали. Да, в этом вы мне помогли.
Он не пожелал ей спокойной ночи, и Полли резко повернулась и направилась к фургонам. Но она не успела сделать и нескольких шагов, как ноги запутались в подоле юбки, и Полли, споткнувшись, упала на снег. Еще до того, как она хотя бы попыталась встать, сильные руки взяли ее за талию, подняли и поставили на ноги. Поднимая Полли, Дарт Ричардс заметил, что талия у нее на удивление тонкая, а обнимать ее очень приятно.
От падения и от неожиданности у Полли сбилось дыхание, и сердце почему-то забилось учащенно. Майор сжал ее талию еще крепче, привлек к себе, и не успела Полли возразить, как он коснулся губами ее губ. Она подняла руки и уперлась кулаками в его плечи, пытаясь его оттолкнуть, но, конечно же, справиться с ним ей было не по силу. Майор раздвинул языком ее губы, и Полли поняла, что хотя она и сопротивляется, ее единственное желание – подчиниться. Обвить его шею руками и целовать так же страстно, как он ее целовал.
Все закончилось слишком быстро: он отстранил ее от себя и, продолжая держать за плечи, заглянул ей в глаза. На его лице играла насмешливая улыбка.
– Кто бы мог подумать, что в лагере мормонов есть маленький цветок страсти? Интересно, они сами-то это понимают?
Удовольствие от поцелуя мгновенно сменилось у Полли раздражением.
– Почему вы обращаетесь со мной как… как с вавилонской блудницей?!
Майор отпустил ее и засмеялся.
«Отвратительный, мерзкий тип! Как он посмел со мной так обращаться?» – думала Полли, лежа в фургоне под одеялом.
Будь рядом Нефи или Джаред, майор бы не повел себя так. Он бесчестно воспользовался ситуацией. Майор Ричардс определенно не джентльмен! Щеки Полли до сих пор горели. Он не джентльмен, а она не леди. Она помнила, как все ее тело откликнулось, когда он накрыл ее губы своими. Полли раньше и представить не могла, что поцелуй мужчины может вызвать такой отклик. Когда ее целовал Джаред, с ней ничего подобного не происходило. Поцелуи Джареда были теплыми, успокаивающими, безопасными. А поцелуй майора Ричардса взбудоражил ее так, что она готова была сгореть от стыда, он пробудил в ней желания, о существовании которых она раньше даже не подозревала. Хуже всего, что утром ей придется предстать перед ним и вести себя так, будто ничего не произошло.
Смех майора до сих пор звучал у нее в ушах, и Полли закрыла уши ладонями, как будто это могло его заглушить. Люси Марриот была права. Мужчины, которые не принадлежат к их церкви, сластолюбивы и ищут лишь удовольствий для себя. Счастье женщины только в браке с добрым, понимающим членом братства, с таким мужчиной, как Джаред.
Ворочаясь под одеялами и пытаясь уснуть, Полли сердито подумала, что, если бы Джаред поцеловал ее так, как майор Ричардс, она бы завтра же вышла за него замуж. Но он никогда этого не сделает, потому что он ее уважает, и она должна этому радоваться. А ее мысли – низменные, и грязные, и неподобающие девушке.
– Зубы Господни, – прошептала Полли.
Выпустив гнев, Полли закрыла глаза и постаралась выкинуть из головы все мысли о майоре Ричардсе и его насмешливых черных глазах.Наступило утро. У Тома Марриота лихорадка все еще не прошла, и лошадей запрягал Джаред. Он был против обыкновения мрачен, и Полли подозревала, что он таким и останется, пока незваный гость их не покинет. Но у нее не было времени поговорить с Джаредом: нужно было приготовить завтрак и покормить животных. Обходя в спешке фургон, Полли чуть было не свалилась в жестяной таз с водой, неустойчиво поставленный на бочку с пшеницей. Мормоны были не настолько закаленными, чтобы раздеваться до пояса и мыться в таких условиях, когда вода в считанные минуты замерзает, но майора Ричардса мороз не пугал. В тот момент, когда Полли чуть не упала, он как раз потянулся за рубашкой, и Полли увидела его широкую грудь с порослью темных курчавых волос. Под смуглой кожей такого же оливкового оттенка, как лицо, бугрились крепкие мускулы.
– Доброе утро, мисс Керкем. Надеюсь, ночь прошла без приключений?
– Да, это была совершенно обыкновенная ночь, ничем не запоминающаяся! – ответила Полли и решительно удалилась, шурша юбками.
