Эль Кеннеди - Сделка
Но после поцелуя она все равно пошла на вечеринку, чтобы увидеться с ним.
Верно, мысленно соглашаюсь я. Ну, это было после поцелуя, но до всего остального. До секса. До тех секретов, что мы открыли друг другу. До того как я лежал, прижимая ее к себе.
«Говорил тебе, болван, что все это было ошибкой».
Сидящий во мне циник устраивает в моем сознании полнейший хаос, на меня вдруг наваливается страшная усталость. Нет, Кол наверняка заливал. Не может быть, чтобы Ханна согласилась на свидание с ним и не предупредила об этом меня.
Точно?
– В общем, я подумал, что ты должен знать, – заканчивает Логан.
Это очень трудно – говорить, когда у тебя комок в горле, но мне все же удается выдавить:
– Спасибо.
Глава 31
Я получаю сообщение от Гаррета в тот момент, когда собираюсь ложиться спать. Мы с Элли вернулись в буквальном смысле пять минут назад, и меня удивляет, что Гаррет снова дает о себе знать. Я думала, что он рухнет в постель сразу, как переступит порог дома.
Он: Надо поговорить.
Я: Сейчас?
Он: Да.
Ладно. Можно ограничиться эсэмэсками, но тогда будет трудно вычислить его тон. А он явно чем-то взбешен.
Я: Гм. Конечно. Позвонишь?
Он: Собственно, я здесь, за дверью.
Я резко поворачиваюсь к двери, ожидая увидеть его там. Потом понимаю, что он имел в виду дверь в общежитие, а не в комнату. Да-а, должно быть что-то серьезное, ведь обычно Гаррет не появляется без предупреждения.
От нехорошего предчувствия у меня холодеет в желудке, пока я по коридорам иду к входной двери. И точно, Гаррет стоит снаружи. На нем все еще хоккейная куртка и тренировочные брюки – такое впечатление, что он не заезжал домой, чтобы переодеться, а сразу поспешил сюда.
– Привет, – здороваюсь я, приглашая его войти. – Что случилось?
Он оглядывает нашу гостиную.
– Где Элли?
– В кровати.
– Мы можем поговорить в твоей комнате?
Моя тревога усиливается. Я не могу разобрать, что выражает его лицо. Глаза закрыты, голос напрочь лишен эмоций. Может, это как-то связано с его отцом? Я не слышала их разговор, но, даже глядя на них, можно было понять, что оба озлоблены. А вдруг они…
– У тебя в выходные свидание с Джастином? – выпаливает Гаррет, едва я закрываю дверь своей комнаты, и я понимаю, что его приезд никак не связан с отцом.
А только со мной.
Меня охватывает удивление, но когда я встречаюсь с Гарретом взглядом, во мне поднимается острое чувство вины.
– Кто тебе рассказал?
– Логан. Но он узнал это от Кола.
– Ох.
Гаррет не двигается. Он не расстегивает куртку. Он даже не моргает. Он просто пристально смотрит мне в глаза.
– Это правда?
Я сглатываю.
– И да, и нет.
Впервые, с тех пор как он пришел сюда, на его лице отражается хоть какая-то эмоция – раздражение.
– Что это значит, черт побери?
– Это значит, что он пригласил меня, но я еще не решила, пойду или нет.
– Разве ты не приняла приглашение? – В его голосе появляются зловещие нотки.
– Ну да, но…
Его взгляд становится грозным.
– Так ты ответила «да»? Когда он тебя пригласил?
– На прошлой неделе, – признаюсь я. – На следующий день после вечеринки у Бо.
Выражение на его лице смягчается. Чуть-чуть.
– Но до дня рождения Дина? До того как мы с тобой?..
Я киваю.
– Ладно. – Парень переводит дух. – Ладно. Все не так плохо, как я думал. – Но тут его лицо снова каменеет. – Подожди… в каком смысле ты еще не решила, пойдешь или нет?
Я с беспомощным видом пожимаю плечами.
– Ханна, ты никуда не пойдешь!
От его резкого тона я вздрагиваю.
– А кто это сказал? Ты? По последним данным между нами ничего нет. Мы с тобой просто дурака валяем.
– Так вот как ты на самом деле… – Он замолкает, на лице появляется презрительная усмешка. – А знаешь что? Ты, наверное, права. Думаю, мы и вправду валяем дурака.
Я с трудом поспеваю за резкими сменами направлений его мыслей.
– Ты же говорил, что тебе не нужны постоянные отношения, – выдвигаю я слабый аргумент.
– Я говорил, что у меня нет времени на постоянные отношения, – парирует Гаррет. – Но приоритеты меняются… так бывает.
– Так что, ты хочешь, чтобы я была твоей девушкой? – нерешительно произношу я.
– Да, возможно, именно этого я и хочу.
Я закусываю нижнюю губу.
– Зачем?
– Что зачем?
– Зачем тебе это надо? Ты же заточен только на хоккей, помнишь? Кроме того, мы слишком много ссоримся.
– Мы не ссоримся. Мы спорим.
– Это одно и то же.
Он закатывает глаза.
– Нет, не одно и то же. Спорить можно весело и в хорошем настроении. А ссориться…
– О господи, мы ссоримся даже из-за того, как ссориться! – перебиваю его я и не могу удержаться от смеха.
Мой смех немного успокаивает Гаррета. Он делает шаг ко мне, внимательно изучая мое лицо.
– Я знаю, Уэллси, что ты втюрилась в меня. И я в тебя втюрился. Что плохого, если мы признаем это официально?
Я опять сглатываю. Терпеть не могу, когда меня ставят в затруднительное положение, к тому же я сейчас не в том настроении, чтобы размышлять на серьезные темы. Я нечасто действую импульсивно. Я никогда не принимаю решения, все тщательно не обдумав, и хотя других девчонок перспектива иметь «официальные» отношения с Гарретом Грэхемом привела бы в щенячий восторг, я воспринимаю это прагматично. Я не ожидала, что этот парень мне понравится. Или что я пересплю с ним. Или что я окажусь в положении, когда у меня будут все основания назвать его «своим парнем».
– Не знаю, – наконец отвечаю я. – В том смысле, что я не рассматривала нас с тобой в плане постоянных отношения. Я просто хотела… – У меня начинают гореть щеки. – …проверить свою привлекательность и выяснить… ну, ты понимаешь. Но я не думала, что мы зайдем так далеко. – От смущения у меня в голове царит полнейший хаос. – Я плохо представляю, что все это такое, или куда это может нас завести, или…
Я замолкаю, замечая выражение на лице Гаррета. Боль, которую я вижу в его глазах, пронзает меня, будто острый нож.
– Ты не знаешь, что это такое и куда это заведет? Боже, Ханна, если ты… – Он судорожно вздыхает и сникает. – Если ты до сих пор всего этого не знаешь, тогда мы просто зря теряем время. Потому что я точно знаю, что это такое. Я…
Его слова действуют на меня, как удар хлыста.
– Ты что?.. – шепчу я.
– Я… – Парень опять замолкает. Его серые глаза темнеют. – А знаешь, забудь. Ты, наверное, права. Все затевалось ради проверки твоей привлекательности. – В его голосе звучит непередаваемая горечь. – Я просто твой сексолог, верно? Хотя нет, я твой флаффер.
– Флаффер? – непонимающе повторяю я.
– Это из порно, – бросает он. – Флафферов используют в студии между дублями, чтобы у мужиков член стоял. – Его голос буквально звенит от гнева. – Ведь в этом моя работа, правда? Хорошенько раскрутить тебя для Кола? Подготовить тебя, чтобы он тебе вставил?
От негодования моя кожа покрывается мурашками.
– Первое: это мерзко. Второе: это нечестно, и ты сам это знаешь.
– Между прочим, я вообще ничего не знаю.
– Он пригласил меня до того, как я переспала с тобой! И я, может быть, вообще не собиралась идти!
Гаррет издает хриплый смешок.
– Ты, может быть, вообще не собиралась идти? Ага. Спасибо и на этом. – Он делает шаг к двери. – Знаешь что? Иди ты на это чертово свидание. Ты получила от меня что хотела. Думаю, Джастин будет в восторге.
– Гаррет…
Но он уже за дверью. Свой уход он ознаменовал хлопком моей двери, быстрым топотом по лестнице вниз и громким треском входной двери.
Я таращусь на то место, где он только что стоял.
Я точно знаю, что это такое.
Резкие слова Гаррета все еще звучат у меня в голове, от бури эмоций сердце болезненно сжимается в груди, потому что и я абсолютно точно знаю, что это такое.
И я боюсь, что из-за секундной нерешительности я все это разрушила.
Глава 32
Кажется, пока я был в Бристоль-Хаусе, температура упала градусов на двадцать. Когда я вылетаю из здания, мне в лицо ударяет резкий порыв ветра, а пока я иду к парковке, у меня от мороза начинает щипать уши.
Видите? Вот поэтому я и избегаю всяких отношений. Проклятье, я должен был бы радоваться и веселиться, потому что наша команда разгромила Гарвард, а я бешусь, я разочарован и расстроен сильнее, чем ожидал. Ханна права: мы просто валяем дурака. Точно так же я валял дурака с Кендалл или с другими телками. Ведь я ни о чем не заморачивался, когда спал с ними, так какого черта я так расстроился сейчас?
Хотя хорошо, что я выкарабкался из всего этого. Еще секунда – и я выставил бы себя полный дебилом. Стал бы говорить вещи, которые говорить не следовало бы, может, даже принялся бы умолять. Господи. Если меня сейчас чисто по-бабски не послали, тогда я не знаю, что это такое.
На полпути к машине я слышу, как Ханна зовет меня.
