Все ради любви - Петерсон Элис

– Нет.

– А логично. Спенсер же спит со всеми.

Включая меня, чуть было не ляпнула я.

– Дженьюэри, я не имею права ничего тебе рассказывать, но, пожалуйста, дай Уорду шанс исправиться. У каждого из нас бывают сложные периоды, но я тебе клянусь, лучше его с этой работой не справится никто.

Я навожу порядок на своем рабочем месте. Я не могу перестать думать о том, что сказал Джереми. Что он скрывает? Я уже собираюсь уйти, как вдруг мне звонит миссис Робертс. Я в замешательстве, с тоской уставившись на дверь офиса.

Проходит пять минут.

– Да, все верно. Ваш сын хотел бы, чтобы вы жили дальше. Нет, он не стал бы винить вас. Новая должность вашего мужа – это прекрасная возможность… Именно, новый старт.

Я слушаю.

– О, это здорово, тогда я скажу, что вы приняли их предложение.

Мы заканчиваем разговор, сблизившись, и я тронута, что она поблагодарила меня. И тогда я решаю быстренько позвонить еще и покупателям. Хочу, чтобы они знали. И вдруг слышу, как дверь открывается. Вешаю трубку, надеясь, что Уорд пройдет мимо и поднимется к себе. Я задерживаю дыхание, молясь, чтобы Спад не залаял. Но Спад лает. Конечно.

– Дженьюэри.

Уорд стоит у дверей.

– А я уже собралась уходить.

Я отвязываю Спада, и мое сердце учащенно бьется.

– У нас был хороший день, миссис Робертс приняла предложение, и…

– Не уходи.

Я притворяюсь, что не расслышала, и иду к двери, пожелав ему хороших выходных. Уорд хватает меня за руку и не отпускает.

– Нам нужно поговорить.

– Я опаздываю.

– Всего пять минут.

Он ведет меня вверх по лестнице, в свой кабинет. Я держу себя в руках – с какой стати мне должно быть неловко? Как сказала Лиззи, это Уорду нужно объясниться.

– Прости, пожалуйста, – говорит он наконец.

И просит меня сесть.

– Вчера я повел себя просто ужасно, – продолжает он.

– Да, было страшно.

– Не надо было так реагировать на Спенсера и кричать на тебя и Надин.

– То есть дело только в этом? В Спенсере?

– Да.

Уорд тоже совершенно не умеет врать.

– Вы больше ничего не хотите сказать мне, Уорд?

– О чем ты?

– Вы можете мне доверять.

– Нет, нет, все хорошо. Я просто взбесился, и все. Больше не повторится.

– Но…

– Так ты говоришь, миссис Робертс согласна?

– Ага. Я позвоню покупателям.

– Уверен, ей понравилось то, как…

– Уорд, мне в самом деле пора.

Я встаю и собираюсь уйти.

– Я думал, что потерял тебя.

Я останавливаюсь. Оборачиваюсь. Что-то в его голосе заставляет меня остаться.

Он проводит рукой по волосам, как будто сомневаясь, стоит ли говорить мне.

– Мне сейчас так трудно – нужно спасти компанию, и – ну…

Я жду.

– Правда в том, что… Я не могу потерять тебя. Только ты нас всех и держишь. Джереми заставил меня пообещать, что я буду за тобой присматривать… И… О, послушай, я бездарь. Но знаешь, никто еще мне не осмеливался перечить. – Он выдавливает из себя улыбку: – Ты тоже умеешь за себя постоять.

– Это не первое мое сражение. Я привыкла бороться.

– Ты имеешь в виду… за Айлу?

Он впервые произнес ее имя с момента, как я их познакомила.

– Вы проницательны, – говорю я.

– Если не хочешь обсуждать это со мной, я пойму.

Как ни странно, я еще больше хочу с ним об этом поговорить.

– Почему не хочу?

– Конечно. То есть я…

– Если вам нужен диагноз, то у нее ДЦП.

– Нет, не нужен. Правда не нужен.

– Для меня это просто моя дочь, у которой тонкие ножки. И она может все.

Почему, стоя перед ним, я чувствую себя такой уязвимой? К моему удивлению, я вдруг начинаю рассказывать Уорду о первых двух годах жизни своей дочери.

– Прости, это, наверное, глупо, но я всегда представлял себе больных ДЦП в инвалидной коляске.

– Не всегда это так. Существуют различные типы, различные степени. Если у тебя ДЦП, это еще не значит, что ты не можешь жить самостоятельно, выйти замуж, иметь детей, вести нормальный образ жизни.

Я перечисляю все, что мне так хотелось бы, чтобы было у Айлы.

– Лекарства нет, но можно немного смягчить последствия болезни. Айла делает физиотерапию дважды в день, или, по крайней мере, почти всегда. Иногда после работы у меня просто не хватает сил этим заниматься.

– Я могу представить. Мне жаль.

– Мне не нужна ваша жалость, – отвечаю я, снова нервничая. Я понимаю, что Уорд пытается мне сказать, но я ненавижу жалость. И Айла тоже ненавидит, когда ее жалеют. Она столь же упряма, как и я, и ей не нравится думать, что есть что-то невозможное, что есть причина, по которой ей не добиться в чем-то успеха.

Уорд открывает шкаф и достает бутылку красного вина. Он не спрашивает, хочу ли я выпить, а просто наливает вино в бокал.

У меня звонит мобильный. Я говорю Уорду, что это отец Айлы, и выхожу из офиса, чтобы поговорить в спокойной обстановке.

Поговорив, я иду обратно. Уорд спрашивает:

– Почему Дэн вернулся?

А он умеет слушать, с этим не поспоришь.

– Долгая история.

– Я никуда не спешу. Может быть, закажем еду в офис?

Он роется в ящике своего стола.

– Китайскую или тайскую?

– Стоп. Разве тебе еще не пора домой? – спрашиваю я, внезапно перейдя на «ты». Что-то идет не по плану. Я запуталась: то я злюсь на него, ненавижу, а потом вдруг распиваю с ним вино в кабинете. Уорд извинился, я приняла извинения, и нам обоим пора по домам. Мне – к Айле, Уорду – к своей жене.

– Останься. Расскажи мне еще о себе.

– Зачем? Ты мне о себе ничего не рассказываешь.

– Потому что рассказывать нечего.

Он лжет.

– Тебя ведь ждет жена?

– Ее нет дома.

– В самом деле?

– К чему все эти вопросы?

– Можешь говорить.

– Честно. Слушай, я понимаю, что тебе пора домой, к Айле.

Я как бы невзначай упоминаю Руки.

– Но я вот, например, собираюсь остаться тут, немного перекусить, так что если у тебя не запланировано какое-то потрясающее свидание или встреча с друзьями… – начинает Уорд.

Я в нерешительности, а потом в моей голове снова звучит голос Лиззи: «Разве тебе не хочется узнать, что происходит за закрытыми дверями? Потому что, поверь мне, там точно что-то есть!» И после разговора с Джереми я убеждена, что Лиззи была права.

Я звоню Руки и спрашиваю, может ли она посидеть с Айлой. Конечно, я объясняю все срочной работой, но по голосу Руки я понимаю, что она уже подумала про свидание с таинственным незнакомцем.

Повесив трубку, я говорю:

– Я расскажу тебе про Дэна, но при двух условиях. Первое: ты объяснишь, что за проблемы со Спенсером.

– А второе?

– Закажем что-нибудь тайское.

Он улыбается.

– Конечно. Но сначала я. Так почему Дэн вернулся?

20

2006 год

Айле три года. Я беру ее на руки и подношу к окну. Должна прийти Рози, моя подруга из патронажной службы. Рози уже больше года приходит к нам раз в неделю, помогает мне с Айлой. Она хочет стимулировать развитие ребенка, играя с моей дочерью и общаясь с ней в увлекательной интерактивной форме. Сначала я была настроена скептически – мне не очень нравилась мысль, что какая-то посторонняя женщина будет приходить ко мне и играть с моей дочерью. Но я ошиблась – все оказалось совсем иначе.

Когда Рози пришла в первый раз, она буквально влетела в гостиную, клубок положительной энергии, с огромным рюкзаком игрушек. На ней был красный костюм, а ее длинные черные волосы были собраны в высокий конский хвост. Айла прижалась к моим ногам, замерев: «Мне не нравится эта тетя». Она, наверное, боялась, что эта женщина очередной врач, который будет дергать ее за ножки. Когда я предложила чаю, Айла поползла за мной на четвереньках на кухню, умоляя меня заставить Рози уйти. Но та быстро поладила с моей дочерью.

– Ура! – машет Айла, когда Рози подъезжает к дому и сигналит.