Джастин Элиот - По требованию, или Люкс для новобрачных
– Странный ты.
– Ага. Поэтому я тебе нравлюсь.
– Да, пожалуй.
Потом мы целовались до тех пор, пока посиневшие губы и окоченевшие пальцы не убедили нас, что на улице слишком холодно.Люкс для новобрачных
Вот уж не думала, что попаду в люкс для новобрачных. Я девушка принципиальная и очень стараюсь… гм… связываться с мужчинами, которые однозначно женаты. А кто женат однозначнее жениха? Поэтому люкс, в котором стоят кровать с пологом, ведерко с шампанским и гигантская корзина с фруктами, казался мне недосягаемым.
До сегодняшнего дня.
Нет, читатель, я не вышла за Ллойда. Мы не обменялись ни кольцами, ни даже клятвами в вечной любви и верности. Просто Ллойд кое-что предложил, и я согласилась. Поэтому сегодня мы отмечаем заключение договора в люксе для новобрачных.
Люкс – сама чистота и невинность. Мне даже стыдно пятнать его своими низменными намерениями, но мой спутник куда менее щепетилен. Едва мы переступаем порог, Ллойд берет меня на руки, бросает на кровать и падает рядом. Я зарываюсь в подушки и вдыхаю аромат розового масла, которым пропитано постельное белье.
– Здор-рово! – урчу я, растягиваюсь на хрустящей простыне, собираю розовые лепестки и словно конфетти бросаю Ллойду на голову. – Этот номер стоит и заплаченных за него денег, и даже замужества. Может, стать профессиональной невестой? Перво-наперво папиками обзаведусь.
– Ага. – Пальцы Ллойда скользят вверх по ложбинке моей груди. – Давай-давай. Вижу тебя в форме школы Сент-Триниан [22] . Сядешь на колени к престарелому политику и давай надувать губки и локонами играть.
– Запросто. Надеюсь, папик будет в темном блейзере и галстуке старой школы. И не дряхлый. Лучше седеющий, а не седой.
– Гм, член палаты лордов подойдет? – Пальцы Ллойда скользят мне по ключице, легко очерчивают горловину шелкового платья. – Потрындит днем о политике, попьет херес в клубе, а вечером как следует тебя отшлепает и уложит спать.
– Для этого мне лорд не нужен, – замечаю я.
– Для последней части – нет. – Губы Ллойда льнут к моей шее, горячее дыхание обжигает ухо. – Тем более с папиками ты будешь лишь играть, а возвращаться всегда ко мне. Я сам тебя отшлепаю и уложу спать.
– Уже укладываешь.
– И останавливаться не намерен. – Подол платья медленно скользит мне вверх по бедрам. На застежке пояса Ллойд мешкает и прижимает ладонь к ажурному борту чулка. – Думаешь, хоть одна невеста-девственница в этом номере побывала?
– Думаю, девственниц-невест было не больше, чем девственников-женихов.
– М-м-м, представлю, что ты моя застенчивая девственница-невеста, – говорит Ллойд, пожирая меня похотливым взглядом. – А я злодей, в лапы к которому ты угодила. Дорогуша, я охочусь за твоим приданым, хотя юное тело – очевидный плюс. Ты понятия не имеешь, что тебя ждет.
Я ежусь на покрывале, наслаждаясь игрой.
– Боже милостивый! – восклицаю я на манер мультяшной героини. – И это невестина участь?!
– Дорогуша, все только начинается. – Ллойд покусывает мне мочку. – Ты же не думаешь, что я позволю тебе надеть уродливую сорочку, которую приготовила матушка?
– Это семейная реликвия! На ней старинное кружево. – Палец Ллойда проникает под эластичный борт чулка, ноготь то и дело задевает ажурный нейлон. – Не хочешь ли ты сказать, что я должна быть… нагой?
– Именно это я хочу сказать, дорогуша. Я купил товар и намерен как следует его рассмотреть.
– Товар!.. Боже праведный, как он выражается!
– Дорогуша, прекрати рыдать и раздевайся, не то я раздену тебя сам.
Я отталкиваю Ллойда, но он не отстает и начинает расстегивать пуговки, спускающиеся от горловины к подолу моего платья-рубашки. Я представляю, что это свадебное платье с лифом цвета слоновой кости и пышной тюлевой юбкой, что Ллойд срывает его с меня, обнажая белоснежный корсет.
Между прочим, сегодня на мне белое белье, я выбрала его интуитивно, узнав, что мы собираемся в люкс для новобрачных. Прозрачный белый бюстгальтер и такие же трусики, расшитые розовыми сердечками, – получилось менее вызывающе, чем мой обычный будуарный наряд, хотя пояс для чулок неминуемо повышает градус.
Ллойд расстегнул платье и, увидев белье, хищно осклабился. Значит, угодила. Он проводит рукой по моей груди, кладет ладонь на живот и впивается в губы с жадностью, мало похожей на нежность поцелуя. Настоящая Софи растворяется в его объятиях, а Софи-невеста охает, ахает и тщетно отталкивает наглеца. Ллойд дает понять, что его неутомимый язык не оставит без внимания ни одну точку у меня во рту, даже самую отдаленную между губами и миндалинами. Я только рада: притворное сопротивление сходит на нет, киска пульсирует в предвкушении: сейчас, сейчас ее возьмут штурмом.
Порой мы трахаемся так, порой совершенно иначе. Порой я соблазняю Ллойда за ужином – под столом лезу носком ему в штанину, порой врываюсь к нему в душ и требую мыльно-пенного ублажения, порой тащу его в темный переулок, вытаскиваю член и делаю экспресс-минет. Порой настроение у нас совпадает, порой нет, но договориться получается всегда.
Сегодня мы деремся, пинаемся, кусаемся, изображая злодея-жениха и девственницу-невесту. По-настоящему я в роль не вживаюсь, иначе от души дала бы коленом ему по яйцам и лишила бы себя бурного секса.
Ллойд крепко держит меня и зубами опускает чаши лифчика. Я дергаю его за волосы, а он рычит и терзает мне грудь. Он сосет, кусает, языком обводит мне сосок, пока белые трусики не промокают насквозь. Теперь я дергаюсь от удовольствия, а не в знак фальшивого протеста.
– Ой, ой, про такое мне мама не рассказывала! – пищу я, ведь под трусики рвется кулак, а грубые пальцы терзают мне влажные губки. Ллойд опускает колено у самой моей промежности и склоняется надо мной, как хищник, который вот-вот вцепится в плоть.
– Твоя мама не встречалась с сэром Джаспером Баддуном, – грозно говорит Ллойд, и я хихикаю, а потом осекаюсь: трусики падают мне на колени. Ллойд пальцем тычет туда, где давно нет плевы, и грудью прижимает меня к кровати. – Да-да, здесь все так туго и замечательно. Девственный подарок сэру Джасперу.
– Вы негодяй, сэр!
Ллойд усмехается и приподнимает таз, чтобы вытащить член из джинсов, которые надел на сегодняшнее свидание пиетету вопреки.
– Ага, – кивает он.
Секундой позже я кричу по-настоящему: Ллойд резко входит в меня, мигом лишая воинственности. Слава богу, по правде я не девственница, ведь сэр Джаспер не самый нежный любовник. Игра требует безжалостного бурения, его мне Ллойд и устраивает. Он заблокировал мне руки и долбит так, что кровать стонет, даром что хорошо смазана. Он втыкает так глубоко, что я прекращаю сопротивляться, не то пораню бедра и лобок.
– Возьму то, что мое по праву, – сквозь зубы рычит он. – И позабочусь, чтобы-ты-это-запомнила.
Глубина толчков, частота фрикций, пальцы, теребящие клитор, – все сливается воедино и заставляет воспарить над телом, растворившись в ощущениях.
– Я твоя, покажи мне, что я твоя! – хриплю я, ритмично ударяюсь головой о мягкую спинку кровати и дрыгаю ногами. Потом я кончаю так бурно, что напрашивается сравнение «как поезд, на всех парах летящий в туннель».
– Хорошо! Как хорошо! – восклицает Ллойд, запрокинув голову, и отстраняется. Разве он кончил? Эрегированный член говорит, что нет. – Нужна девственная кровь, – пугающе заявляет Ллойд, но не раздирает мне вены, а берет из корзины несколько ягод клубники и забивает мне в раздолбанную киску. Клубника холодная, я ерзаю, однако Ллойд, искусно распалив меня, столь же искусно успокаивает. Сочные ягодки он давит о клитор и смахивает пюре в растянутую норку.
– Очень… приятно… – лепечу я, искренне переживая за белоснежные простыни. Надо будет чем-то задобрить прачку.
– Приятно, что течет девственная кровь? Вот так новость! Обычно девы иного мнения, – говорит Ллойд, еще не расставшись с ролью. – Смотри, сколько крови! Тебе больно, юная невеста? Я был слишком настойчив? Слишком сильно растянул тебя?
Ллойд мажет мне лобок клубничным пюре и внутри, и снаружи. Пальцы у него, как кисти.
– Сэр, вы надругались надо мной! – упрекаю я и дергаюсь, когда Ллойд приникает губами к моей сочной норке и начинает лизать.
– Вкусная ты, – урчит он. – Фруктовая.
Ллойд снова тянется к корзине с фруктами, выбирает несколько крупных черных виноградин, раскусывает пополам и накрывает мне соски. Вскоре на животе у меня расплываются сиреневые пятна, по бедрам течет персиковый сок. На одних губах клубника, на других малина, из киски торчит банан. Ллойд съедает банан, насколько может достать, заодно слизывает соки, потом зубами и языком вытаскивает из меня оставшиеся полбанана и скармливает мне. М-м-м, какой необычный вкус! Ллойд раздвигает мои ноги, становится на колени и смотрит на меня.
– Вот так фруктовый салат! – с благоговением говорит он. – Только сливок не хватает.
Рот мой забит «бананом под соками Софи», туда же Ллойд вгоняет свой член, который мигом покрывается фруктовым пюре. Ллойд держит основание члена и задает ритм. Я доедаю банан, он вытаскивает член и со стоном кончает мне на перепачканные ягодами титьки. Теперь они впрямь окроплены сливками, которые Ллойд втирает в меня, смазывая диковинным коктейлем грудь, живот и почти весь лобок.
