Великолепная Софи - Хейер Джорджетт

— Не надо портить себе настроение только потому, что Сили слегка флиртует с сэром Винсентом! Ты должен радоваться тому, что она обратила внимание на кого-нибудь, кроме мистера Фонхоупа. Но это не нравится тебе!

— Конечно, мне не нравится такое знакомство!

— О, тебе нет причины тревожиться! Сэра Винсента интересуют только наследницы, и он не собирается просить руки Сили.

— Благодарю, я тревожусь не из-за этого, — ответил он. Она ничего не успела сказать, так как в этот момент та пара подошла к ним. Сесилия, выглядевшая красивее, чем всегда, рассказала, как любезно сэр Винсент нашел слугу, который дал им кукурузы для голубей, и она покормила их. Ее кузина подумала, что она получала больше удовольствия, заставляя голубей брать кукурузу у нее изо рта, чем от комплиментов сэра Винсента.

Вскоре к ним присоединился Хьюберт. Он так шаловливо взглянул на Софи, что она подумала: несмотря на ей рубашку с высоким воротником, изысканный галстук и модный жилет, он скорее похож на мальчишку, чем на городского щеголя, каким он себя считал. Она не могла догадаться, что за шалость он успел сделать за то короткое время, что они не виделись, но прежде чем она задумалась над этим, ее внимание отвлекла маркиза, которая появилась в окне гостиной и махала им, чтобы они зашли в дом. Вежливость заставила даже мистера Ривенхола подчиниться этому призыву. Маркизу так освежила дремота, что она даже оживилась. Леди Омберсли, просыпаясь, пробормотала загадочные слова — лосьон германских дам, которые так подействовали на хозяйку, что заставили ее выпрямиться и воскликнуть:

— Никогда! Уверяю вас, очищенный сок зеленых ананасов лучше!

В то время, когда группа с южной лужайки входила в дом, две старших леди подробно обсуждали все известные им способы сохранения цвета лица. И хотя они расходились в вопросе, препятствует ли сырая телятина, накладываемая на лицо на ночь, образованию морщин, их взгляды на благотворное воздействие вишневой воды и давленной клубники полностью совпадали.

Прошло не меньше двух часов после легкой закуски, маркиза чувствовала настоятельную потребность снова подкрепиться и тепло пригласила своих гостей на чай с пирожками. Тогда-то леди Омберсли и заметила отсутствие мисс Рекстон и мистера Фонхоупа и спросила, где они. Сесилия, пожав плечами, ответила, что они, вероятно, читают друг другу стихи в лесу, но когда они не появились и через двадцать минут, не только леди Омберсли, но и ее старший сын немного встревожился. В этот момент Софи вспомнила шаловливый взгляд Хьюберта. Она взглянула на него, и его выражение полной незаинтересованности происходящим насторожило ее. С нехорошим предчувствием она под каким-то предлогом села возле него и, под прикрытием общего разговора, прошептала:

— Ужасное создание, что ты сделал?

— Запер их в лесу! — прошептал он в ответ. — Это научит ее правилам приличия!

Ей пришлось подавить смешок, и она смогла сказать с подобающей суровостью:

— Не поможет! Если у тебя есть ключ, передай мне его, чтобы никто ничего не заметил.

Он сказал:

— Ты все испортишь! — но все же вскоре ухитрился, не привлекая внимания, уронить ключ ей на колени. Ему пришло в голову, что хотя идея запереть лесную калитку была превосходной, но когда пару найдут, будет сложно избежать скандала.

— Это так не похоже на дорогую Эжени! — сказала леди Омберсли. — Я не представляю, что могло их задержать!

— В сущности, это не так уж сложно представить! — заметила маркиза, веселясь. — Такой красивый молодой человек и такое романтичное окружение!

— Я пойду поищу их, — сказал мистер Ривенхол, вставая и выходя из комнаты.

Хьюберт встревожился, но Софи внезапно воскликнула:

— Интересно, не мог ли кто-нибудь из садовников запереть калитку, решив что все уже вернулись из леса? Извини меня, Санчия!

Она догнала мистера Ривенхола возле кустов и крикнула ему:

— Так глупо! Знаешь, Санчия очень боится грабителей и приучила своих слуг никогда не оставлять ни калитку, ни дверь незапертой! Один из садовников, решив, что мы все вернулись в дом, запер лесную калитку. У Гастона был ключ, вот он!

Повернув по гравиевой дорожке, они увидели калитку. Возле нее стояла мисс Рекстон, и даже невнимательному наблюдателю было ясно, что она не склонна веселиться. Позади нее, сидя на взгорке, мистер Фонхоуп считал слоги и, судя по его виду, не интересовался окружающим миром.

Пока мистер Ривенхол вставлял ключ в замочную скважину, Софи произнесла:

— Мне так жаль! Все это результат нелепых страхов Санчии! Вы сильно утомились и замерзли, мисс Рекстон!

Мисс Рекстон уже полчаса сдерживала свое раздражение. Обнаружив, что они заперты в лесу, она сначала спросила мистера Фонхоупа, не может ли он перелезть через ограду, а когда он просто ответил, что не может, она попросила его покричать. Но ода, рождавшаяся в его голове в это время, полностью захватила его, и он ответил, что лесистое место было как раз тем, чего требовало его вдохновение. После этого он уселся на взгорок, достал карандаш и блокнот, и как она ни убеждала его спасти ее, все, что он ответил отсутствующим голосом, было:

— Тихо!

Неудивительно, что она уже готова была убить его, когда показалась спасательная партия и подверглась несправедливому обвинению.

— Это сделали вы! — набросилась она на Софи, побелев от гнева.

Софи, сочувствуя ей из-за смешного положения, в котором та оказалась, успокаивающе ответила:

— Нет, это сделал глупый слуга, который решил, что мы уже все вернулись в дом. Не придавайте этому значения! Пойдемте, выпьете превосходного чая Санчии!

— Я вам не верю! Вы безнравственны и вульгарны и…

— Эжени! — резко сказал мистер Ривенхол.

Она сердито всхлипнула, но промолчала. Софи вышла за калитку, чтобы вывести мистера Фонхоупа из его оцепенения, а мистер Ривенхол сказал:

— Это был просто несчастный случай, и не стоит из-за этого так выходить из себя.

— Я уверена, что это сделала твоя кузина, чтобы посмеяться надо мной, — тихо ответила она.

— Чепуха! — холодно ответил он.

Она увидела, что он, бесспорно, был на стороне Софи, и сказала:

— Мне вряд ли стоит говорить тебе, что моей единственной целью было не позволить Сесилии провести весь день в компании этого ужасного молодого человека.

— И тем самым передать ее Тальгарту, — резко ответил он. — Тебе не следовало так беспокоиться, Эжени. Присутствие моей матери, не говоря уж о моем, сделали твой поступок — я скажу — ненужным!

Могло показаться, что эти слова порицания наполнили чашу терпения мисс Рекстон до краев, но когда она вошла в гостиную, оказалось, что ей еще предстоит вынести замечания маркизы. Маркиза заговорила о той свободе, которую позволяют юным английским леди, противопоставив ее строгому надзору за испанскими девицами. И все, за исключением мистера Ривенхола, который был заметно молчалив, разделили досаду мисс Рекстон и постарались успокоить ее. Софи пошла так далеко, что уступила ей свое место в бричке по дороге домой.

Мисс Рекстон постепенно успокаивалась, но когда позже она попыталась объяснить свои действия жениху, он коротко оборвал ее, сказав, что и так слишком много шума было поднято вокруг незначительного происшествия.

— Я не верю, что виноват кто-то из слуг, — продолжала настаивать она.

— Однако тебе лучше притвориться, что ты поверила в это.

— Значит, ты тоже так не считаешь! — воскликнула она.

— Нет, я думаю, это сделал Хьюберт, — спокойно ответил он. — И если я прав, то тебе следует благодарить мою кузину за скорое спасение.

— Хьюберт! — закричала она. — Позволь, зачем ему так не по-джентльменски поступать!

Он пожал плечами.

— Возможно, ради шутки, возможно, потому что ему не нравится твое вмешательство в дела Сесилии, моя дорогая Эжени. Он очень привязан к сестре.

Она обиженно сказала:

— Если это так, надеюсь, ты призовешь его к порядку!

— Я ничего подобного не сделаю, — самым невозмутимым голосом ответил мистер Ривенхол.