Джонатан без поводка - Розофф Мег

Даффи пожала плечами.

Феликс поднялась, поцеловала своего жениха и пообещала вернуться в ближайшее время.

– Поправляйся, Джонатан.

«Пока-пока», – сказал про себя Джонатан.

К большому удивлению Джонатана, его состояние привнесло позитивные изменения в их отношения с Джули, она же Кошка Феликс, которая часами находилась в больнице и понимала его речь лучше, чем все остальные. Про свадьбу она не упоминала.

Берете ли вы эту женщину в законные жены? Согласны ли любить и заботиться?

«Балаклава».

Родители приехали навестить его в образах Тома и Джерри, и он был немало позабавлен, наблюдая, как они бегают друг за другом по палате. Ему стало очень грустно, когда им пришлось уехать, но медсестра сказала им, что у Джонатана поднялась температура и ему нужно отдохнуть.

Макс приехал на следующий день, после работы. Он выглядел как обычно. Джонатан моргнул. Что, даже не Супермен, не Спайдермен и не Элмер Фадд? Странно.

– Как дела, птенчик?

Джонатан состроил мину и отмахнулся.

– Ты все так же забавно говоришь?

– Орган.

– Тебе тоже орган, дружище. Не говори ничего. Вот тебе сводка новостей. На работе все хорошо. То есть, конечно, все нехорошо, но всех очень впечатлило, что «Бродвей Депо» довел тебя до инсульта или нервного срыва, или что там у тебя. Мы, конечно, очень сожалеем, что ты здесь, но если смотреть на все как на шоу, то это просто фантастика. Эдуардо теперь все время прячется под столом и непрерывно переговаривается с адвокатами. Он боится, что ты умрешь и его посадят за непредумышленное убийство. Я, конечно, не предлагаю тебе умереть, чтобы я мог выиграть офисное пари, но, если ты умрешь, обещаю закатить тебе шикарные поминки.

– Панацея.

– Именно это слово лучше всего здесь подходит. Вот представь: ты умираешь, Эдуардо становится банкротом, я выигрываю пари. Проигравших нет.

Какое-то время они молчали. Потом Макс сменил позу и подался вперед.

– Слушай, Джей. А что там со свадьбой теперь? Ты ведь отменишь ее, да? Может, тебе через все эти неведомые языки знак хотят подать? Мол, ты съехал с катушек, и это самая худшая твоя задумка. А лежачего ведь не бьют.

Джонатан посмотрел на него.

– Смотри, какая метафора: большой блестящий полноприводный гибрид корейского производства. В него помещается восемь человек, и до Сеула можно на одном баке доехать. Подогрев сидений, независимый климат-контроль – это все Джули. Отличная вещь. Только тебе-то нужен шоссейный велосипед – на нем и доехать можно куда угодно, и по дороге еще удовольствие получишь. Даже больше скажу – ты ведь меня слушаешь? – тебе и не хочется эту навороченную машину. Если дождь пойдет, ты всегда на автобусе сможешь доехать.

– Форель Али-баба, – вырвалось у Джонатана в порыве любви к другу.

– Ты знаешь, что я хочу тебе только счастья. Нельзя тебе жениться на Джули. А сейчас у тебя железобетонное алиби. Джули ведь… Скажем так: я очень давно тебя знаю, и сколько бы я ни старался – я не представляю вас вместе.

– Папа док банановый корабль.

– Хорошо, ладно, – пожал плечами Макс. – Ты сам все решишь, только… – и тут он понизил голос. – Может, перенести хотя бы? А когда поправишься, может, что-то и изменится у тебя в голове.

– Погремушка.

Макс поднялся уходить.

– Ладно, друг, мне надо идти, но подумай о том, что я сказал. Я всегда хотел супермашину для попкорна, которую купил тебе в подарок на свадьбу. И я без проблем оставлю ее себе. Или могу тебе ее просто подарить, и для этого тебе необязательно жениться.

Джонатан закрыл глаза. Когда он их снова открыл, Макса в комнате не было.

В больнице он провел еще неделю – все необходимые анализы и исследования были сделаны, вопросы заданы. Симптомы у него были из ряда вон – никто из неврологов еще ни разу не сталкивался с пациентом, который бы мысленно превращал людей в мультяшных героев. Прочие симптомы были проходящими. Например, какое-то время ему слышалось дыхание призраков, и он не узнавал собственные руки. В комбинации все эти симптомы не складывались ни в один известный науке синдром.

– Судя по особенностям вашей речи, можно предположить, что соединительная ткань между зонами Брока и Вернике в верхней части височной доли, вот здесь, – и главный невролог больницы указал на зону мозга, которая показалась Джонатану похожей на очертания Мадагаскара, – оказалась каким-то образом травмирована. И это привело к сочетанию двух видов афазий – при восприятии импульса и его проведении. Другими словами, ваши слова не выражают ваших мыслей. Способность строить грамматически правильные предложения у вас достаточно сохранна, но содержание этих предложений случайно. Мы иногда называем это словесным салатом.

Словесный салат. Какое хорошее определение.

Джули подняла руку, как первоклассница.

– У него был инсульт?

Доктор пожал плечами.

– Нервные пучки могут поражаться вследствие инсульта. Иногда мы находим заметные поражения. Но результаты исследования Джонатана не выдают ничего серьезного. Нам остается только ждать. В вашем возрасте это вообще загадка, – добавил доктор, устало взглянув на Джонатана.

– А что будет дальше? – спросила Джули и до побеления костяшек вцепилась в ручку сумки.

– Ему сейчас больше всего нужен отдых. Я дам вам письмо для работодателя, и нужно будет привести Джонатана на осмотр через месяц. Конечно, если у него появятся другие необычные симптомы, сразу же дайте нам знать.

Джули сомневалась, что существуют еще более необычные симптомы, чем уже имеющиеся.

Ни Джонатан, ни Джули не спросили доктора, является ли комбинированная афазия помехой к свадьбе. Джонатан думал, что об этом спросит Джули, а Джули надеялась, что, если не спрашивать, можно не услышать того, чего слышать не хочется. Что бы это ни было. «Никакой свадьбы!», может, даже не так страшно, как «нет повода откладывать».

На выходе из кабинета невролога они столкнулись с доктором Дивай.

– Фрейд, – сказал Джонатан.

– Нормальная речь так и не вернулась? – серьезно спросил врач.

Джули покачала головой.

– Удачи вам, – рассеянно пожелал доктор и поспешил удалиться.

Оказавшись вне стен медицинского заведения, Джонатан задавался вопросами, как он будет зарабатывать на жизнь, разговаривать по телефону. Вдруг он никогда не выйдет из этого состояния? Кто согласится заниматься сексом с человеком, который даже слово «секс» не может произнести.

Когда они с Джули вошли в квартиру, радости собак не было предела. У Джонатана слезы навернулись на глаза, и он подумал: «Мы банда».

Следующие несколько дней Джули ухаживала и за ним, и за собаками. Она перевезла в квартиру еще несколько чемоданов своих вещей и с удовольствием обходилась минимумом общения, ожидая, когда его речь вернется к норме. Сейчас, когда разговаривать он не мог, они ладили друг с другом лучше. И когда они вместе лежали в постели, он чувствовал, что ближе, чем сейчас, они не были никогда.

Джули была уверена, что все пройдет. Пока он страдал от этого странного синдрома, она гораздо меньше его критиковала. И через несколько дней образ Кошки Феликс в голове Джонатана побледнел и уступил место чему-то больше похожему на Джули. Но она по-прежнему выглядела странно, как будто какой-то другой женщине сделали множество пластических операций, чтобы она стала похожей на Джули.

В целом, несмотря на гипотезу невролога, что у него нарушены пучки нервов, что-то неуловимое подсказывало Джонатану, что это что-то вроде психического срыва, внезапная и чрезвычайно эмоциональная реакция на события в определенных сферах жизни, и Джули вполне может оказаться одной из этих сфер. Он закрыл глаза и задумался о докторе Клэр, что было немного удивительно, но очень приятно.

Закончив акробатическое выступление, посвященное возвращению Джонатана, Сисси и Данте ходили по квартире тише воды ниже травы и по очереди его охраняли.