Джонатан без поводка - Розофф Мег

Медики завезли носилки в служебный лифт, и все стихло.

В переговорной никто, за исключением Луизы, не двинулся с места и не сказал ни слова. Легче всего было встать, подойти к двери, не смотря по сторонам, и выйти. Это было легче всего, и все так и сделали. Уэс и Грили остались на месте, стараясь не смотреть друг на друга. Загорелое лицо Эдуардо посерело. Он направился в свой кабинет шагом, которым обычно идут люди, несущие гроб.

Джонатана стало клонить в сон еще до того, как скорая набрала скорость, и когда он попытался спросить, что с ним, все, что он смог сказать, было «вытянутый рыбный принц». Дружелюбный молодой медик посоветовал ему не разговаривать и заверил, что его жизни ничего не угрожает. Это успокоило Джонатана, и впервые за много дней он провалился в глубокий сон.

Ему приснилась высокая женщина-врач со странной, изогнутой улыбкой. Она сказала, чтобы он не беспокоился, потому что она кастрировала уже сотни собак, и больно не будет. Джонатан проснулся в холодном поту, не понимая, где находится. Каково же было его облегчение, когда он понял (украдкой проведя расследование), что все жизненно важные части тела по-прежнему в его распоряжении. Тогда он снова провалился в сон и проснулся немного позже, плотно завернутый в кокон больничных одеял. На него пристально смотрела мультяшная Кошка Феликс. Он заморгал.

– Джонатан! – позвала Кошка Феликс.

У нее были круглые черно-белые глаза и улыбка до ушей в форме гигантской буквы U.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.

Голос принадлежал Джули, но кошачья морда упрямо отказывалась трансформироваться в человеческое лицо. Джонатана это очень смущало.

– Розовое бумажное дерево.

Феликс склонила мультяшную голову и погрустнела.

– Не разговаривай. Меня предупредили, чтобы я тебя не утомляла. Я просто побуду здесь, а ты отдыхай.

– Отблеск Лимпопо?

– Закрой глаза и засыпай.

Вдруг его охватила паника, и он дернулся, чтобы сесть в постели.

– Лошадки!

– Не волнуйся, Макс привел собак домой. Я о них забочусь.

Он откинулся на спину, закрыл глаза и снова погрузился в забытье.

Когда он проснулся в следующий раз, Собака Вилма просматривала какие-то документы и разговаривала с Кошкой Феликс. Джонатан закрыл глаза.

Когда он снова их открыл, молодой доктор, весь в зеленых ветках вместо одежды, стоял у кровати и изучал результаты анализов Джонатана.

– Здравствуйте, Джонатан. Меня зовут доктор Дивай. Нелегко вам пришлось.

Он нахмурился. У доктора Дивай была черная шерстка и пуговицы вместо глаз.

– Вы меня понимаете?

Джонатан кивнул.

– Как вы себя чувствуете?

– Колтево, – ответил Джонатан, наклоняя голову сначала влево, а потом вправо, чтобы получше рассмотреть доктора и его фетровые уши.

– Головная или другая боль не беспокоит? Нет покалывания в пальцах?

Джонатан покачал головой.

– Бедняга, он перепуган, – сказала Джули.

– Вы слышите какие-либо посторонние звуки? Голоса, шумы, звон в ушах?

Джонатан снова покачал головой, а доктор Дивай записывал его ответы. Он снова взглянул на доктора и даже на несколько сантиметров поднял руку, с трудом сдерживаясь, чтобы не погладить его.

– Травм головы в последнее время не было? – с серьезным видом спросил доктор.

– Нет, – ответила Джули.

Ему нравился доктор Дивай.

– Есть ли у родственников психические заболевания?

Джули уставилась в пол.

– Шизофрения, биполярное расстройство, аффективные расстройства, мания, паранойя?

Джонатан качал головой.

– Может, вы хотите о чем-то сообщить?

Джонатан не знал, как ему донести до доктора, что практически все окружающие трансформировались у него в голове в мультяшных героев, а доктор – в плюшевую игрушку.

– Мутики, – проговорил он. – Губка Поп.

Джули и доктор молча смотрели на него.

– Губка Поп! Донар Дак! – сжимал он кулаки от бешенства. – Милки Маюс!

Джули пожала плечами.

Доктор Дивай сочувственно посмотрел на нее и что-то записал.

– Главный невролог назначил дополнительные исследования… – когда Собака подняла голову от бумаг, Джонатан снова стал удивленно ее разглядывать.

Тем временем к доктору обратился стажер, и тот переключил внимание на него. Джонатан закрыл глаза.

Через несколько минут, у поста медсестер, Джули робко обратилась к доктору Дивай:

– Прошу прощения.

– Да?

– Я, вообще-то, невеста Джонатана. И у нас скоро свадьба. Как вы думаете, будет ли он… Я имею в виду, как вы думаете, нам стоит отложить свадьбу?

– Вот как… – этот вопрос привел доктора в замешательство. – А насколько скоро?

– Через три недели.

Доктор Дивай посмотрел Джули прямо в глаза.

– Сейчас никто не скажет, что происходит с вашим женихом, но с ним явно что-то… не то. Это, конечно, не профессиональный термин, – улыбнулся доктор и снова взглянул на Джули. – Боюсь, я ничего определенного не могу вам сейчас сказать, но на вашем месте я бы дважды подумал о том, стоит ли устраивать свадьбу.

– О, – у Джули на глаза набежали слезы.

– Наверное, это не то, что вы хотели услышать, – сказал он. Тут у него завибрировал пейджер. – Прошу меня извинить, но я ничем не могу вам помочь сейчас, – сказал он и отвернулся.

Проснувшись в очередной раз, Джонатан сразу же увидел Феликс. На каждой руке у нее было всего по три больших белых пальца. Джонатан понимал, что так быть не должно, но, как он ни старался, у него не получалось трансформировать кошку в свою невесту. Он был помолвлен с Кошкой Феликс.

Тут в палату кто-то вошел.

– Привет, Лоренца, – приветствовала ее Джули. – Спасибо, что пришла.

– Как он?

– Спит. Состояние примерно то же самое.

– Думаешь, он придет в себя к свадьбе? Уже меньше трех недель осталось. Если нет, нам нужно будет найти кого-то на замену.

– Лоренца, это, может, даже инсульт. Или опухоль мозга.

Джонатан почти что услышал, как та пожимает плечами.

– Ты не думала, за кого еще ты можешь выйти замуж? Потому что на этом этапе уже невозможно остановить процесс.

Опухоль мозга? Об этом он не подумал. Исключать такую вероятность нельзя. Интересно, может ли опухоль превращать людей в мультяшных героев, а докторов – в мягкие игрушки? Он приоткрыл глаз. О, боже! Лоренца была уткой Даффи Дак. Ну да, все сходится. Когда Джули вышла в туалет, Даффи подошла вплотную к кровати Джонатана, нагнулась и стала клацать ему на ухо своим большим оранжевым клювом.

– Оригинальный ты придумал ход, чтобы слиться со свадьбы, Джек. Может, просто соберешь остатки смелости и скажешь Джули все как есть?

Джонатан закрыл глаза.

– Мог бы, вообще-то, и сказать ей. Хотя после всего этого надо быть полной идиоткой, чтобы выйти за тебя замуж.

Он крепче зажмурил глаза, чтобы не слышать это лязганье этого большого оранжевого ужасного клюва.

Феликс вернулась в комнату и встала напротив Даффи. Сейчас они обе нависали над ним.

– Ну, так что, Джули? Я серьезно. У тебя есть кто-нибудь в списке запасных? – прокрякала утка.

– Неужели ты думаешь, что у меня и правда может быть еще один жених за пазухой? – злобно смотрела на нее Джули.

Даффи вздохнула.

– Видимо, придется просить Хелен и Инджи. Есть вероятность, что они согласятся. И Инджи, скорее всего, подойдет костюм, если его немного ушить. Да и давно уже у нас не было достойной лесбийской свадьбы.

Джонатан все-таки решил, что у него не инсульт. И не опухоль мозга, а что-то гораздо проще. Как будто сразу несколько систем взяли и отключились. У него заболела голова, и хотелось, чтобы все ушли и оставили его в покое. Желательно, навсегда.

Он открыл глаза, взял ручку и написал записку Лоренце: «Ухо иди».

Она посмотрела на записку и повертела ее в руках. Он вырвал ее у нее из рук.

«Ище Зне», – нацарапал он.

– Думаю, он хочет, чтобы мы его оставили в покое, – сказала Джули, посмотрев на клочок бумаги.