Андреа Кремер - Невидимый
Не успев дотронуться до волос Стивена, я опускаю руку – этот порыв вновь взметает вихрь мыслей.
– Слишком много информации, – говорит Стивен, наблюдая, как я поднимаюсь.
– Да, – соглашаюсь я.
Потрясающе. Эти мои вновь обнаруженные способности превратили меня в убежденного нарцисса. Я не могу перестать думать о том, кто я и что это означает, а тем временем Стивен остается невидимым. И все еще про́клятым.
– Если честно, мне нужно вздремнуть, – говорит Стивен, потягиваясь для пущего эффекта. – А если ты пойдешь со мной, я не смогу заснуть.
Я киваю, стараясь улыбнуться в ответ на его проявление чувств, но мысли мои о другом.
– Ты знаешь, где меня найти.
Он уже покидает комнату, когда меня осеняет, что не только я не могу сосредоточиться. Оба наших мира порядком встряхнуло. Ему так же, как и мне, необходимо время, чтобы разобраться со всеми составляющими жизни – а тут и семья, и магия, и предательство. У нас было время, когда мы обнимали друг друга. Когда мы просто были. Но теперь нас разлучают наши нужды – у каждого они разные. Каждый из нас должен понять, какая история именно у него. Кое-что мы сможем сделать вместе. Какие-то вещи нам придется делать поодиночке.
Едва он исчезает из виду, я начинаю жалеть, что сказала ему о том, что мне нужно побыть одной. Внутри у меня пусто, как обычно бывает, когда очнешься после кошмара и вспоминаешь, что слишком взрослая, чтобы звать маму.
Я спешу домой и тоже сразу же направляюсь в свою комнату. Лори не видно, но когда я иду по коридору, то слышу, как он разговаривает по телефону. Я уже намереваюсь просунуть голову в дверь, чтобы проверить, не решил ли он поделиться результатами наших исследований с Шоном. Однако я слишком устала, чтобы рискнуть и поспорить с братом, поэтому я прохожу мимо его двери и захожу прямо к себе.
Наверное, я тоже вздремну, как и Стивен. Но, рухнув на кровать, через несколько минут понимаю, что поспать не получится. Мой мозг не останавливается. Шум у меня в голове похож на бесперебойную барабанную дробь, которая никак не может завершиться звоном тарелок. Это сводит меня с ума.
Я переворачиваюсь на бок и вытаскиваю из-под кровати принадлежности для рисования. В случае сомнений – рисуй. Но наброски на свободную тему сейчас не помогут. Нужно что-то, что полностью затянет меня в работу, и тогда я решаю погрузиться в историю, над которой я работала. Я надеюсь, что в один прекрасный день я смогу показать это издательствам Vertigo или Dark Horse, чтобы проложить себе дорогу в мир комиксов и графических новелл.
Я перебираю свои зарисовки – некоторые из них уже с картинками и диалогами, другие пока что лишь наброски сцен, – и вдруг мои руки начинают медленнее перебирать листы. Я называла эту серию «В плену теней», потому что это рассказ о людях, чьи шаги скованы невидимой силой, подчинившей себе каждое мгновение их существования, что, как правило, приводит к печальным результатам. Я смотрю на лист, вглядываясь в дело собственных рук. Они начинают дрожать.
Я лгала Милли.
И самой себе.
– Они прокляты, – шепчу я.
Я начинаю перелистывать страницы заново, созерцая, как незавершенные иллюстрации изображают мир, полный людей, терзаемых магией, которую они не понимают и от которой отчаянно жаждут освободиться.
Я могу видеть заклятия. Я рисовала их все это время. Вот поэтому я могу нарисовать Стивена, тогда как Милли может только чувствовать, но не видеть его.
Я открыла свой талант от природы. Он всегда у меня был, но находился в скрытом состоянии и только ждал, когда я его обнаружу и признаю.
Мне хочется закричать. Хочется заплакать. Хочется разразиться таким маниакальным смехом, чтобы меня отправили в психиатрическую лечебницу, чтобы я случайно не увидела ничего такого, с чем я не готова иметь дело. Но тут у меня возникает подозрение, что половина пациентов психиатрических лечебниц находятся там по причине проклятий.
Отталкивая папку, словно она меня обжигает, я отступаю к двери своей комнаты. Потом я резко разворачиваюсь и мчусь по квартире, захлопнув за собой дверь комнаты.
– Эй! – кричит Лори с дивана, на котором смотрит телевизор. – Пожар?! Горим?!
Не ответив, я распахиваю входную дверь и несусь по коридору. У меня нет времени дожидаться лифта. Я ужасно спешу. Я сбегаю вниз по лестнице.
Огонь пылает у меня в крови, он несется по моим венам. Я должна узнать, права ли я.
Я останавливаюсь, только выбежав из дома. Наклоняюсь, опершись руками о колени, судорожно хватая воздух в ожидании, пока сердцебиение замедлится.
Кто-то садится на корточки рядом со мной.
– С тобой все в порядке?
Лори выглядит напуганным. У него такой вид, как в тот день, когда ему было девять и у него заболел хомячок.
Я киваю, все еще пытаясь отдышаться.
– Видишь ли, я не могу принять такой ответ, – говорит Лори. – Ты едва не преодолела звуковой барьер, вылетая из квартиры.
Я выпрямляюсь.
– Просто… я кое-что поняла.
Брат вопросительно приподнимает брови.
– Мне нужно ненадолго уйти, – говорю я, намереваясь уйти. Он хватает меня за руку.
– Ну да, сейчас, – говорит Лори, поворачивая меня к себе лицом. – Что стряслось?
– Серьезно тебе говорю – все в порядке.
– Ты что, снова собираешься в этот странный магазин с подземной библиотекой в качестве бонуса? – спрашивает он, морщась. – Та дама ничего не сделала, чтобы нам помочь.
– Нет, – говорю я. – Тут кое-что другое.
– Но все равно это связано с нашим квестом. – Брат скрещивает руки на груди. – Ни за что не поверю, что ты бежишь в магазин за молоком. Кстати, оно у нас кончилось.
Мгновение я смотрю на него. Какая-то часть меня думает, что это квест для одного. И все-таки мне страшно.
Я решила сделать шаг ему навстречу.
– Мои рисунки.
– Что с ними такое? – спрашивает Лори.
– Все, что я рисую, посвящено тем, кто проклят… по крайней мере, я так думаю.
Глаза брата широко раскрываются.
– Да ты что! Правда?
– Я почти уверена… Но мне надо прогуляться.
– И чем прогулка тебе поможет? – Лори смотрит на меня, склонив голову.
– Мне нужно посмотреть на людей.
То, как я это говорю, со стороны звучит по-идиотски. Но я знаю, что это правда. Я должна посмотреть на них… и увидеть.
Лори распрямляет плечи.
– Ладно. Давай сходим на прогулку.
– Нет, – протестую я. – Я пойду одна. Ты вовсе не должен.
– Нет, я должен, – настаивает брат. – Я не позволю тебе бродить по магической стороне Манхэттена в одиночестве. Даже если ты искательница заклятий, ты все-таки в этом деле новичок. Не хочу, чтобы какие-нибудь торговцы заклинателями похитили тебя, наивную дурочку, чтобы использовать в гнусных целях.
– Я не думаю, что существуют торговцы заклинателями, – возражаю я. – Но кто его знает… Все может быть.
Он видит, как тень промелькнула на моем лице.
– Вот видишь. Я знаю, что прав. Считай меня своим помощником, пусть и лишенным магических свойств.
– Хорошо, – отвечаю я, стараясь, чтобы он не понял, с каким облегчением я принимаю его предложение. – Но если будешь меня отвлекать, я тебя прогоню.
– Лишенный магических свойств помощник обязуется не отвлекать нашу героиню! – Он замолкает, а потом прибавляет с траурным вздохом: – Вот блин…
– Что? – спрашиваю я, шагая по тротуару. Лори старается не отставать от меня.
– Как лишенный магических качеств помощник, я обречен, – говорит брат, ухмыляясь мне. – Бестолковые подельники никогда не доживают до конца истории.
Я качаю головой.
– Не говори глупостей.
– Я мог бы привести километры примеров из книг и фильмов, чтобы доказать, что ты ошибаешься, но ты и сама знаешь, что прав я.
– Ты не обречен, – отвечаю я, ускоряя шаг, – потому что я скорее умру, чем позволю, чтобы с тобой что-то случилось.
Лори опускает глаза, потому что знает: это действительно так.
– Давай здесь остановимся, – предлагаю я.
Мы стоим перед магазином с большим тентом.
Я делаю вид, что изучаю упаковки фруктов, но на самом деле рассматриваю других посетителей.
– Что мы делаем?
Я шикаю на брата, но стоит ему посмотреть на меня щенячьими глазами, я пасую.
– Ладно. Купи что-нибудь, чтобы мы не вызвали подозрений, а потом позволь мне с этим разобраться.
Довольный тем, что у него есть задание, Лори весьма серьезно инспектирует фрукты, уделяя особое внимание спелости бананов.
Я делаю глубокий вдох и пытаюсь повторить то, что делала с Милли. Я сосредоточиваюсь, позволяя миру отступить. Я не могу допустить, чтобы ревущие гудки автомобилей, или твердость асфальта, или даже ветерок вернули меня в обыденность. Мое видение слегка расплывается. И вот я вхожу туда.
Я не знаю, где это место. Даже те пару раз, когда мне это удалось, я не понимала, что это такое. Про себя я начала называть это «задним планом». Такое ощущение, что обычная вселенная, в которой я живу, все еще здесь, но я могу видеть и происходящее за кулисами. А именно за кулисами живет магия.
