Линн Грэхем - Одержимый тобой
– Ты пытаешься найти оправдание для себя, почему занялся со мной сексом? – ледяным тоном спросила Элла.
Его темные глаза опасно сверкнули.
– Нет, я был бы последним лжецом, если бы сказал тебе, что сожалею об этом. По правде говоря, с того момента ты овладела мной полностью и без остатка.
– Овладела тобой? – изумленно переспросила Элла. – Из-за секса?
Николай залпом выпил бокал вина. Ему было так трудно сделать главное признание Элле в ее нынешнем настроении.
– Отнюдь, – отклонил ее предположение Николай. – Подозреваю, что именно тогда я и влюбился в тебя. Ты свернулась калачиком у меня под боком, и хотя я не признался себе, но мне понравилось. Мне до сих пор это нравится. И это так необычно для меня. Я никогда не испытывал подобного раньше…
Элла едва не выронила стакан из рук. Она уставилась на него, покраснев от негодования.
– Ты снова обманываешь меня. Тебя по-прежнему мучает совесть, ты пытаешься загладить свою вину. Ты знаешь, что я люблю тебя, вот и говоришь мне, что, по-твоему, мне хотелось бы слышать.
– Но ты не слышишь меня, – беспомощно сказал Николай. – Ты только судишь меня, решив, что я законченный ублюдок. Я таким и был до встречи с тобой.
– И в нашу первую встречу, да и во вторую тоже, – напомнила ему Элла.
– Но я изменился благодаря тебе. Не спрашивай меня, как это произошло. Сейчас я так же одержим тобой, как когда-то местью Сайрусу, – свирепо закончил Николай. – Что бы я ни делал, где бы я ни был, я постоянно думаю о тебе.
Элла наконец-то начала прислушиваться к его настойчивым излияниям. Даже собаки навострили уши, потому что Николай размахивал багетом во время своей выразительной речи, и Рори с Бучем надеялись полакомиться свежим хлебом, если багет вдруг выпадет у Николая из рук.
– Это правда?
– Истинная, – усмехнулся Николай. – Ты свела меня с ума.
– Ты странным образом это показываешь, – сказала Элла.
– Я не могу любить тебя и не признаться в этом. Это было бы нечестно.
Элла посмотрела на него долгим, изучающим взглядом, пытаясь определить, насколько он откровенен и уверен в том, что говорит. Ей казалось, что сейчас он искренен.
– Когда я призналась тебе в любви, ты мне не ответил, – напомнила она.
– Я должен был первым признаться, но я… я…
– Что ты? – нетерпеливо спросила Элла.
– Боялся… ОК? Теперь ты удовлетворена? – огрызнулся Николай. – Я до смерти боялся, что потеряю тебя, но не мог больше скрывать от тебя свою любовь.
Элла порозовела от смущения и опустила глаза.
– Ах, – едва слышно прошептала она, удивляясь, зачем так долго мучила его недоверием.
Да, он ее обидел, но нашел в себе силы сказать всю правду и покаяться. Элла глубоко вздохнула. Николай Дракос любит ее. Лучик счастья пробился сквозь серую пелену горя и сожалений. Ей было страшно почувствовать себя счастливой и поверить Николаю. Но и он испытывал страх.
Любовь, как и люди, не дает никаких гарантий. Да, он далек от идеала, но и она не святая. Она любит его больше жизни. Элла медленно встала из-за стола.
Почувствовав изменение ее настроения, Николай устало взглянул на нее:
– Я буду делать все, как ты захочешь. Я знаю, что сам все испортил…
– Помолчи, пожалуйста, – сказала Элла, садясь к нему на колени. – Что было, то быльем поросло. Я люблю тебя таким, какой ты есть. Я могу рассердиться, накричать, бросить кольца в лицо, но я все равно очень, очень тебя люблю. Я все смогу простить, кроме измены, – торопливо добавила она.
Николай крепко обнял ее и поцеловал в макушку.
– Никаких других женщин, кроме тебя.
Элла лучезарно улыбнулась.
– Значит, ты принадлежишь мне одной? – лукаво спросила она.
Глаза цвета расплавленной карамели излучали радость.
– Да, именно так я порой чувствую.
– Это потому, что мы одно целое, – обняла его Элла. Слезы увлажнили ее глаза. Элла испытала огромное облегчение. Николай все-таки подарил ей сказку, влюбившись в нее. И они оба не поняли, как это случилось. Но разве это имеет значение?
– Мы ждем мальчика или девочку? – спросил Николай, нежно поглаживая ее пока еще плоский живот.
– Мне все равно, – рассеянно проговорила Элла, нежно водя мягкими губами по его чувственному рту.
– Мне тоже, – хриплым от вожделения голосом сказал Николай, поднимаясь со стула с Эллой на руках. – Можешь родить мне хоть дюжину детишек, – улыбнулся он.
– Ну, о таком количестве я не задумывалась, – сказала Элла, дрожа от головы до пят от страстного поцелуя мужа. – Мы идем в спальню? – улыбнулась она.
– Не могу дождаться этого момента, любовь моя, – прошептал Николай, не прерывая поцелуя. – Ты меня так сегодня напугала. Я должен знать, что ты моя жена. Надень, пожалуйста, кольца.
– Я подумаю, – лукаво промурлыкала она, упиваясь силой его чувства. Так приятно сознавать, что ты желанна и любима.
– Когда я женился на тебе, я очень хотел сделать тебя счастливой, – признался Николай. – И когда сегодня…
– Это уже в прошлом, – прервала его Элла. – Ты сделаешь меня невероятно счастливой, если еще раз скажешь, что любишь меня.
– Ну сколько раз можно повторять? – заныл Николай.
– Да, это твое наказание… – прошептала Элла, глядя прямо в его янтарные глаза, излучающие любовь. Да, он любит ее. Она это видит, она это чувствует, и это удивительное чувство…
Эпилог
Тобиас Дракос, пятилетний непоседа, кубарем скатился с лестницы. За ним спешила Элла. Макс уже широко распахнул входные двери загородного особняка Тейфорд-Холл в ожидании хозяина.
– Я же говорил тебе, мамочка, что слышу вертолет… Это папа возвращается!
Элла с любовью посмотрела на сына, который был копией своего отца: высокий для своего возраста, с копной каштановых волос и глазами цвета расплавленной карамели. Она подавила вздох, понимая, что ей вряд ли сегодня удастся вовремя уложить сынишку в постель. Она бы не возражала, если бы не сочельник. У нее была куча дел, и она надеялась, что Тобиас не будет отвлекать ее. Но мальчик не видел отца целую неделю, и это повод отступить от строгого распорядка дня.
Элла всегда неукоснительно следовала расписанию. При их с Николаем дикой загруженности жить по-другому было просто нельзя. Рори и Буч уже мчались по лужайке вдогонку за их отпрыском по кличке Макси, единственной из помета Рори, которая осталась у хозяев. Макси являла собой беспорядочную смесь собачьих генов и выросла в довольно крупную собаку, не в пример своим мелким родителям. Элла не успела вымолвить и слова, а Тобиас уже понесся вслед за собаками к приземлившемуся вертолету.
Элла осталась стоять на верхней ступеньке лестницы, ведущей в сад. По правде говоря, ей тоже хотелось броситься вслед за сыном и собаками навстречу мужу. Сейчас Николай не так часто уезжал в командировки, тем не менее Элла очень по нему скучала. И вот она увидела его, своего единственного, – высокий смуглый красавец направлялся к ней. Сынишка что-то тараторил, собаки юлили у его ног.
Николай подхватил Тобиаса на руки и обнял его. Сердце Эллы заколотилось от радости, ей очень нравилось видеть своих любимых мужчин вместе. Николай так беспокоился о том, каким родителем он будет, но, как все целеустремленные люди, стал прекрасным отцом. Он старался дать сыну все, чего сам был лишен в детстве. Они много времени проводили вместе: играли, читали, плавали, мастерили поделки. Николай и Тобиас были настоящими друзьями.
Элла разгладила короткое алое платье, поправила выбившуюся из прически медно-рыжую прядь волос, нетерпеливо переминаясь на высоченных каблуках коротких сапожек в тон платью, с нетерпением ожидая Николая. В душе у нее все пело. Ей было достаточно просто смотреть на мужа, чтобы чувствовать себя счастливой. Сегодня Элла была счастлива вдвойне, и ей не терпелось поделиться отличной новостью с мужем.
Николай смотрел на стройную фигурку жены в ярком платье и думал, что он невероятно счастливый человек. Двери дома были гостеприимно распахнуты, в глубине холла виднелась высокая рождественская ель с приветливо мигающими огоньками гирлянд и блестящими елочными украшениями, в камине весело потрескивали поленья. Все это создавало атмосферу семейного уюта, счастья и покоя. Он купил этот дом, когда Элла была беременна, и она обожала деревенскую жизнь. Получив образование ветеринарного хирурга, Элла устроилась на работу в ветеринарную клинику неподалеку. Она знала и любила свою работу и пользовалась уважением местных жителей. Теперь, когда у нее было свое дело, а Тобиас пошел в школу, они не могли сопровождать его в деловых поездках, и Николай очень без них скучал, стараясь быстрее завершить дела и вернуться домой.
Николай заключил Эллу в объятия и, изобразив на лице удивление, театрально спросил:
– А где моя жена? Последний раз я видел ее растрепанной, в лабораторном халате и бахилах, а сейчас передо мной модель, сошедшая с подиума модного показа.
