Линн Грэхем - Одержимый тобой
Николая охватила паника при виде стоящей в море Эллы. Он сломя голову бросился вниз по склону. Ветки апельсиновых деревьев хлестали его по лицу, но он ничего не замечал, отчаянно желая как можно скорее добраться до Эллы. Примчавшись на пляж, он в два мощных прыжка оказался около Эллы и, выдернув ее из воды, молча вынес на берег.
– Что ты делаешь? Немедленно отпусти меня, – негодующе пискнула Элла, стараясь освободиться из его крепких объятий.
– Не пущу, пока не уверюсь, что ты в порядке, – задыхаясь, прохрипел он.
Элла слышала, как громко бьется его сердце.
– Не понимаю, о чем ты, – спокойно ответила она.
– Ты стояла в воде. Я испугался, – нехотя признался он.
– Неужели ты подумал, что я из-за тебя могу навредить себе или нашему ребенку? – обрушилась на него Элла. Слезы мгновенно высохли, от жалости к себе не осталось и следа. Ее охватила ярость. – Ты в своем уме? Я несколько лет наблюдала, как Пол боролся за жизнь. Жизнь – бесценный дар!
Николай по-прежнему не разжимал объятий.
– Ребенок… когда ты про него узнала?
Элла прекратила попытки освободиться из его рук, крепко ее обнимавших.
– Накануне свадьбы я обнаружила, что имплантат устарел и стал негодным к тому времени, как мы занялись сексом, – четко ответила она.
– Это был не просто секс, а нечто более значимое.
– И это говорит человек, не умеющий отличить нечто значимое от пощечины, – заявила Элла.
– Почему ты не сказала мне, что беременна? – настаивал Николай. – Ты практически солгала мне, пытаясь избежать ответа на мой вопрос, почему не пьешь вино.
Элла поджала губы.
– Без комментариев.
– Мы можем просто посидеть здесь, – спокойно заметил Николай.
– Я вся мокрая, – воскликнула Элла, – да и ты не лучше.
Воцарилось тягостное молчание, нарушаемое лишь шумом набегающих волн.
– Я не вынесу расставания, – нехотя признался Николай. – Я сделаю все возможное и даже невозможное, чтобы удержать тебя.
– Боже мой, видно, теперь ты одержим сексом, – едко ответила Элла.
– Да, – согласился Николай. – Но между нами не только сексуальное притяжение, и ты прекрасно об этом знаешь.
– Я больше ничего уже про тебя не знаю.
– Если подумаешь, то поймешь, что знаешь обо мне гораздо больше, чем хочешь признать. Например, тебе известно, что я не идеален.
– Ты считаешь, что заслуживаешь аплодисментов и криков «браво» за такой проницательный вывод?
В темных глазах Николая блеснул опасный огонек.
– Хочешь, чтобы я сбросил тебя в море со скалы? – усиливая хватку, спросил он без тени улыбки на лице.
Элла крепко зажмурилась, почувствовав краску стыда на заплаканном лице, и стиснула зубы. Он сказал, что сделает все, чтобы она осталась, но не сказал, что готов быть растоптанным и униженным, а она только этого сейчас и хотела. Элла была не в состоянии трезво мыслить, в ней кричала только обида.
– Я хочу вернуться в дом, если ты не оставляешь меня одну здесь, – тихо сказала она.
Николай молча выпустил ее из объятий, принес с берега ее сандалии и надел ей на ноги. По дороге к дому Элла почувствовала усталость, и ей захотелось прилечь. Эта эмоциональная стычка с Николаем отняла слишком много сил. Она чувствовала себя опустошенной.
Николай последовал за Эллой наверх.
– Я хочу немного поспать, – пробормотала Элла, тщетно пытаясь захлопнуть дверь перед его носом.
– Позволь мне помочь тебе…
Ее обида была так глубока, что никакая забота не могла ее утешить. Он чувствовал вину, и она знала это, но не хотела ему помогать. Это его проблема, у нее и своих достаточно. Сняв с себя платье и белье, она нырнула в кровать голой.
– Хочешь, я принесу тебе чаю? – ласково спросил Николай, поправляя и без того гладкое одеяло.
– Нет, спасибо. – Элла закрыла глаза, пытаясь заснуть и забыть все случившееся.
Николай молча уселся на стул в углу спальни. Элла была бледная, как полотно, на осунувшемся лице застыли печаль и обида. Этого он боялся больше всего. Николай чувствовал себя беспомощным, а он к такому не привык. Но он обязан был сказать ей правду, она это заслужила. Ему вдруг пришло в голову, что она еще не услышала всей правды, но вряд ли она ему поверит.
Проснувшись, Элла увидела склонившегося над ней Николая.
– Тебе нужно надеть вот это. – Николай протянул ей зимнюю пижаму.
– Зачем?
– Доктор ждет внизу, когда ему можно будет подняться, чтобы осмотреть тебя.
– Доктор? – удивилась Элла, быстро схватив пижаму. – Зачем ты его позвал?
– Потому что у тебя был эмоциональный стресс, а ты беременна, и тебе нужно быть осторожной, – упрямо сказал Николай. – Я делаю то, что должен. Я стараюсь проявить заботу о тебе.
– Да уж, сначала пихнул меня вниз, переступил через меня, а теперь вновь поднимаешь? Хороша забота, нечего сказать.
– Мистер Теодопулос – ведущий гинеколог на острове. Доркас и Дидо порекомендовали его, – сказал Николай спокойно, не обращая внимания на выпады Эллы.
– Теперь и они в курсе моей беременности, – проворчала Элла.
– Я так горжусь тобой, – заявил Николай, взбивая подушки и поправляя одеяло. – Доктор довольно молод для такой должности. Может, ты предпочитаешь кого-то постарше или женщину-врача? – В его голосе явно слышалась надежда.
Когда в комнату вошел молодой красивый врач, с первых же слов расположивший к себе Эллу, она поняла, почему Николай спросил, не сменить ли врача. Он банально ревновал ее. Николай оставался в спальне на протяжении всего осмотра. Он угрюмо стоял в дальнем углу комнаты, ревниво отслеживая адресованные врачу улыбки Эллы.
Конечно, с ее здоровьем было все в порядке. На ранней стадии беременность может быть немного утомительной, не более того.
Проводив врача, Николай снова поднялся к Элле. Она только что вышла из душа, совершенно не стесняясь своего обнаженного тела, хотя вряд ли ей стоило появляться перед ним в таком виде.
– Ты не выглядишь беременной, – заметил он.
– Естественно, на таком маленьком сроке еще ничего не видно. – Элла достала из шкафа одежду, надеясь, что он поймет, что его присутствие здесь неуместно. – Изменения станут заметны через пару месяцев. Разве тебе это не известно?
– Нет, я совершенно ничего не знаю про беременных, – признался Николай. – Но я могу изучить этот предмет.
– Зря будешь стараться, мне это ни к чему, – сухо сказала Элла.
– Почему ты не сказала мне раньше? – настойчиво спросил Николай, пока Элла расчесывала мокрые волосы, стоя у туалетного столика.
– Я сама была ошеломлена этой новостью. Когда мы с тобой обсуждали нашу семейную жизнь, мысль о возможном отцовстве не вызвала у тебя восторга, – бесстрастно напомнила Элла. – Я не хотела тебя огорчать в наш медовый месяц. Но я и представить себе не могла, что ты приготовил мне еще больший «сюрприз».
– Надень, пожалуйста, кольца, – попросил Николай, положив их на туалетный столик.
Элла поджала губы.
– Нет, – твердо ответила она.
– После нашей первой встречи на парковке, когда ты меня отвергла, я бежал от тебя, как черт от ладана, – выдавил из себя Николай, немало удивив Эллу. – В глубине души я понимал, что если свяжусь с тобой, то могут возникнуть отношения, к которым я в тот момент был не готов.
– У тебя разыгралась фантазия, Николай. Не думаю, что выражение «бежать как черт от ладана» является в данном случае комплиментом, – подчеркнула Элла.
– Но это чистая правда.
– Правда в том, что ты стал искать меня только потому, что Сайрус положил на меня глаз, – напомнила ему Элла.
– Да, я был одержим местью. Пять лет я не мог думать ни о чем другом. Я думаю, что мой мозг был отравлен жаждой мести.
– И теперь я тоже ядовита, – с горечью констатировала Элла, оставаясь при своем мнении.
– Макс накрыл для нас ланч на веранде, – сказал Николай, открывая дверь спальни.
Стол был изумительно сервирован: аппетитные закуски на тончайшем фарфоре, хрустальные бокалы, антикварные греческие вазы с букетами роскошных цветов. Элла глубоко вздохнула. Собаки крутились у ее ног, ожидая ласки. Элла наклонилась, чтобы их погладить.
Николай с завистью смотрел на животных. Лапы, свалявшаяся шерсть, виляющие хвосты, у него не было таких преимуществ, и, стало быть, ласки ему не дождаться. Прервав грустные размышления, он постарался сосредоточиться на позитиве. Элла пока не пакует чемоданы, не говорит, что собирается улетать. Мысль, что она может покинуть Крит и его, была невыносима.
– Мы не отравлены, – заявил Николай, наливая Элле воды. – И я не огорчен по поводу ребенка. Я очень практичный, как и ты. Мы оба умеем приспосабливаться к новой ситуации.
– Я любила тебя, – неожиданно призналась Элла.
Николай съежился, услышав прошедшее время.
– Наши отношения меняются очень быстро. Сначала я планировал только появиться с тобой на благотворительном вечере и поселить тебя в лондонском доме. Но на каком-то этапе я утратил контроль над ситуацией.
