Джессика Гилмор - Город сбывшихся желаний
– Все в порядке? – спросил он. – Так и должно быть?
– Срок еще очень маленький. Сколько у вас – одиннадцать недель? Но все выглядит отлично. Вам нужен снимок?
Снимок. Гейб наконец-то понял смысл этих снимков, понял смысл желания следить за каждой минутой жизни. Он посмотрел на Полли – она ничего не ответила. Но она, конечно, хочет иметь снимок.
– Si, то есть да, пожалуйста.
Полли молчала.
– Полли, все хорошо?
Она заморгала, будто пробудилась ото сна, потом повернулась к нему – ее лицо светилось от радости. Было даже больно смотреть на нее.
– Да, – сказала она. – Все замечательно.
Менее двух часов назад она лежала на кушетке, беспомощная, полагаясь на суждение и компетенцию других, а сейчас она стоит перед членами совета, и здесь эксперт она, она управляет всем, включая повестку дня.
– Все вполне подходит, – произнес дед. Он сидел во главе стола. Его взгляд любовно задержался на книжных шкафах, на картинах. Полли хорошо понимала деда. Магазин – его жизнь, его наследие.
Как и ее.
– Действительно, интересная презентация, Пол, – заявил Рафф. Это было первое заседание для брата как члена совета директоров «Рафферти». Он внимательно слушал, но не встревал, хотя и задал несколько вопросов по существу.
Полли ощущала его поддержку на первом официальном совете, где выступала как исполнительный директор.
Она улыбнулась брату:
– Спасибо, Рафф.
– Мне очень нравится идея «попапс». Где ты думаешь начать?
– В магазине, в центре Большого холла. Я нашла прекрасного дизайнера – она абсолютно никому не известна, работает с винтажными материалами, но в современном решении. Это удачно вписывается в здание. Для нее мы – спусковая площадка. Это то, что я искала. Уникальность и творчество.
– А когда расширение нашей деятельности коснется еды? – задал вопрос дед.
– В следующем году. Сезон заканчивается, и на все лучшие фестивали уже поданы заявки, а начинать где-нибудь еще нет смысла. Но мы прощупываем почву, устраивая попапс в городе, – площадок достаточно: Гайд-парк, Саут-Банк, Хампстед-Хит. Пикники и все такое. Мы сейчас в процессе получения лицензий.
– Роешь землю, да? Неплохо. – Дед перевел взгляд на Гейба. – Все это очень хорошо, но я так и не знаю ничего о твоей цифровой стратегии. Это рискованно.
– Это не моя сфера, а Гейба, – уточнила Полли. – Ведь ты сам сказал мне, чтобы я передала все, что связано с цифровыми технологиями, ему.
– А что тебе подсказывает интуиция?
Она посмотрела на Гейба. Он убрал лэптоп в портфель и защелкнул замок, потом повернулся к сидящим за столом, не сводя глаз с Полли.
– Честно говоря, у меня двойственное отношение, – призналась она. – Это блестящая инновация, но технология не опробована в таких масштабах, а расходы огромные. Сердцем я за, но ум меня сдерживает. С другой стороны, если мы будем ждать, то кто-нибудь нас опередит, и мы окажемся в проигрыше, утратив конкурентоспособность и преимущество в рекламе. Гейб, что вы думаете?
– Мои родители используют что-то похожее, – после долгого молчания произнес он. – Их веб-сайт и цифровое обеспечение очень отличаются от их конкурентов: более интерактивны и представляют винодельческое хозяйство, ресторан и гостиницы виртуально так, как это выглядит в действительности. Почему бы вам не поехать туда и не посмотреть? Увидеть, как реальность сочетается с тем, что есть онлайн, а Натали расскажет о показателе кликабельности, заказах и издержках.
Полли занервничала:
– Поехать в Прованс?
Поехать в родной край Гейба, встретиться с его родителями и сестрами, увидеть место, где он вырос?
– Прекрасная идея, – с энтузиазмом поддержал Рафф. – Полли, ты должна поехать. – Он взглянул на Гейба. – Если Пол сочтет, что это работает, тогда мой голос за тебя.
– Я согласен. – Дед задумчиво смотрел на нее. – Не спеши и рассмотри это со всех точек зрения, а потом выскажешь свое мнение. Но, Полли, нужно твое определенное одобрение, чтобы мы с Раффом были за. Мы рискуем очень многим.
– Если мы поедем на этот уик-энд, как раз попадаем на фестиваль вина. – Гейб сверился с записями в телефоне. – Найдется, что позаимствовать для попапс в «Рафферти».
Полли кивнула, но в голове все смешалось.
Она провела прошедшую неделю, пытаясь установить границы в общении с Гейбом. И Гейб, очевидно, тоже. Теперь у обоих отдельные кабинеты, теперь он проводит в Хоупфорде так мало времени, что она уверила себя, что тот вечер, когда она показала свою слабость, был одноразовым отклонением от нормы. Проявлением шока.
Но если все так, то какой вред причинит уик-энд? Это просто деловой уик-энд, похожий на многие.
Вообще, это даже хорошо, это шанс доказать себе, что она полностью владеет ситуацией.
– Замечательно, – сказала она. – Рассчитывайте на меня.
Глава 7
Гейб сожалел, что они не посмотрят Париж, но лететь прямо в Тулузу было проще.
– Я бы очень хотел показать вам «Демулен».
Представительница ведущей британской торговой фирмы и сливки парижской моды… Такая встреча была бы весьма интересной.
Гейб сел за руль и указал Полли на пассажирское место. Было время, когда Прованс казался ему деревней, где негде развернуться, а сейчас кровь бурлит от напоенного родными запахами воздуха.
– Я никогда не была в Париже. – Полли смотрела в окно, любуясь яркими полями лаванды.
– Стоило побывать. Такая женщина, как вы… Бизнес, романтика, покупки…
Она покачала головой:
– Ну, бизнесом я занимаюсь в Лондоне. Романтика? – Она невесело улыбнулась. – В двадцать лет у меня не было времени на романтический отдых. Что касается этого года, то лучше промолчать. – И погладила живот.
Гейб успел заметить, что она очень часто делала это, словно ее толкало первобытное желание ощутить связь с жизнью внутри.
– А покупки я делаю в «Рафферти». Или в Милане, или в Нью-Йорке, если захочу устроить себе день отдыха.
Гейб не мог этому поверить. Разве все не стремятся попасть в Париж?
– А Недели моды?
– Это для тех, кто занимается закупками. Я плачу людям, у которых нюх на такие вещи, и они сделают это лучше меня.
О нет, она себя недооценивает. У нее есть нюх. Конечно, ей помогают ее рост и стройная фигура, как у модели. Но она носит вещи с изяществом, а это уже не заслуга дизайнера. Это врожденное качество. Даже сегодня в узких джинсах и желтом в цветочек топе она заставляет мужчин поворачиваться в ее сторону.
– Но почему? Сколько это займет времени? Два с половиной часа? Поездка всего на один день.
Полли улыбнулась немного застенчиво и покраснела.
– Это глупо.
Гейб был заинтригован.
– Я умею хранить секреты, – сказал он.
– Знаю. – Она поморщилась. – Вам и так известно слишком много моих секретов.
Она права. Ему известно даже то, чего не знает ее брат.
– Справедливо. А как насчет того, что я расскажу вам два моих секрета, а уж потом вы мне ответите?
Она задумчиво откинулась на сиденье.
– Это должны быть секреты, о которых вы никогда никому не говорили.
– О’кей. – Гейб вздохнул. Он расскажет ей пару секретов. У него их много, так что есть из чего выбирать. Неплохо поделиться, чтобы облегчить ношу.
Гейб смотрел вперед на дорогу, руки сжимали руль так крепко, что побелели костяшки.
– Когда я болел, то ненавидел родителей настолько, что не мог даже на них смотреть.
Он услышал, как у нее вырвался прерывистый вздох.
– Почему?
– Потому, что они слишком сильно переживали. Каждая игла в моей вене протыкала их в два раза сильнее. Когда меня рвало, они сгибались пополам. Моя болезнь чуть их не убила. Они так отчаянно хотели, чтобы я жил, боролся, что когда мне становилось хуже, я знал: я их подвожу.
Он снова все это ощутил: стыд, боль, гнев.
– Они, очевидно, очень вас любят, – произнесла Полли.
– Да. И я их люблю, но это было уж слишком. В такой ситуации ты должен быть сильным для себя, быть устремленным на это. А то, что это нужно им, на меня давило, слишком давило.
– Вы поэтому не хотите иметь детей?
Он ответил не сразу:
– Наша жизнь такая хрупкая, наше счастье так зависит от других. Я уже десять лет не думаю о своей болезни. Но она может вернуться. Я не хочу подвергать жену или ребенка тем страданиям, через которые прошли мои родители. Я не хочу снова страдать за кого-то еще. Разве это того стоит?
Наступила пауза, и Гейб, даже не глядя, знал, что ее рука потянулась к животу.
– Не знаю, – сказала она, помолчав. – А ваш второй секрет? – И отвернулась.
Гейб, не раздумывая, произнес:
– С того момента как я поцеловал вас в кабинете, я хотел сделать это опять.
Снова молчание, на этот раз более напряженное. Он до боли ощущал ее близость, ее обнаженные руки, светлые волосы, стянутые в пучок, то, как у нее прервалось дыхание, когда он это сказал.
Слова дали выход желанию, о котором он даже не догадывался. Тот поцелуй был абсолютно неуместен – они коллеги, она – его босс. Он не хотел осложнений, да и не нужны они ему. Все, что связано с Полли Рафферти, не может быть простым.
