Джулия Куин - Тысяча поцелуев
– Она хочет играть! – вскипела Айрис.
Сара не сразу поняла, а когда поняла, едва не задохнулась от ярости:
– Нет!
– Да. Даже скрипку привезла из Лондона, – подтвердила Айрис.
– Но…
– И Хонория перевезла свою скрипку в Фенсмор, ну а пианино, конечно, есть в каждом приличном доме!
Айрис стиснула зубы – очевидно, это были слова Дейзи.
– Но твоя виолончель! – запротестовала Сара.
– Ты на это рассчитываешь? – разбушевалась Айрис. – Я бы не стала – она подумала обо всем! Леди Эдит Гилкрист привезла свою виолончель, и Дейзи хочет, чтобы я ее позаимствовала.
Сара инстинктивно огляделась в поисках вышеупомянутой леди.
– Ее еще нет, – деловито заметила Айрис. – Но мне нужно найти ее первой.
– Но к чему леди Эдит было привозить виолончель?
– Она играет, – пояснила Айрис, словно Сара была умственно неполноценна.
Сара подавила порыв закатить глаза.
– Но зачем привозить ее сюда?
– Очевидно, чтобы не утратить навыки. Наверное, она профессионал.
– И что общего это имеет с происходящим?
Айрис пожала плечами:
– Как многие великие музыканты, скорее всего она предпочитает практиковаться каждый день.
– Я не знала, – вздохнула Сара.
Айрис взглянула на нее с сочувствием.
– Мне нужно найти ее прежде Дейзи: она не должна ни при каких обстоятельствах одалживать для меня виолончель.
– Если она сама профессионал, то возможно, не захочет отдавать инструмент даже на время, по крайней мере одной из нас.
Сара поморщилась. Леди Эдит прибыла в Лондон сравнительно недавно, но, конечно, успела узнать о музыкальных вечерах Смайт-Смитов.
– Заранее прошу прощения, если придется срочно покинуть тебя, – пробормотала Айрис, не сводя глаз с дверного проема, – возможно, даже оборвать на полуслове, когда увижу ее.
– Да я, вероятно, удеру первой, – кивнула Сара. – Мне тоже кое-что поручили на этот вечер.
Должно быть, сказано это было с отвращением, потому что Айрис удивленно повернулась к ней.
– Мне предстоит нянчиться с Хью Прентисом, – расстроенно поведала Сара, ощущая всю тяжесть своих обязанностей. Но как приятно хоть с кем-нибудь поделиться, пусть даже с кузиной, что ей предстоит ужасный вечер.
– Нянькой Хью… о боже!
– Только попробуй засмейся! – угрожающе прошипела Сара.
– И не собиралась, – явно солгала Айрис.
– Хонория настояла: считает, что без няньки это великовозрастное дитя будет неловко себя чувствовать.
– И на роль няньки она выбрала тебя?
Айрис с сомнением оглядела кузину, и выражение ее лица выводило из равновесия. Было что-то в ее глазах, водянистых, светло-голубых, с неестественно тонкими, почти невидимыми ресницами, отчего Сара совсем стушевалась.
– Ну, не совсем так…
Не такими словами. И Хонория отрицала, что это так, но куда лучше изображать себя жертвой.
На собраниях, подобных этому, было принято на что-то жаловаться. Вроде тех мальчишек из Кембриджа, которых она встретила прошлой весной. Они казались счастливыми лишь тогда, когда могли сетовать на то количество работы, которую приходится выполнять.
– Но что она хочет от тебя? – допытывалась Айрис.
– О, многого. Я должна сидеть с ним за свадебным завтраком, а также развлекать перед ужином, потому что Артур заболел.
– Ну хоть одна хорошая новость, – пробормотала Айрис, на что Сара согласно кивнула. – Он уже здесь?
– Нет, слава богу… пока.
– Не обольщайся, – остерегла кузина. – Он непременно спустится вниз. Если Хонория попросила тебя присмотреть за ним перед ужином, наверняка специально подойдет к нему и пригласит.
Сара в ужасе уставилась на Айрис: Хонория поклялась, что не станет заниматься сводничеством…
– Но не думаешь же ты…
– Нет-нет, – фыркнула Айрис, – она не посмеет разыгрывать сваху, во всяком случае с тобой.
У Сары чесался язык спросить, что она подразумевает под сказанным, но прежде чем она успела издать хоть звук, Айрис добавила:
– Ты знаешь Хонорию. Она любит, чтобы все было идеально. Если хочет, чтобы ты присмотрела за лордом Хью, значит, сделает все, чтобы он был здесь и нуждался в присмотре.
Сара обдумала заявление кузины и, снова согласно кивнув, провозгласила:
– Ну, эти два дня, конечно, будут ужасны, но я сделаю все, что обещала Хонории, потому что всегда выполняю свои обязательства.
Айрис едва не поперхнулась:
– Ты?!
– Что ты хочешь этим сказать? – возмутилась Сара.
– О, не смеши меня, – презрительно фыркнула кузина – так можно вести себя только в разговоре с ближайшими родственниками, зная, что тебе все простят и не станут обижаться.
Сару ее тон оскорбил:
– Прошу прощения?
Но если Айрис и заметила, что расстроила Сару, то не обратила на это внимания. Или ей было все равно.
– Не помнишь прошлый апрель? – подсказала Айрис. – Четырнадцатое апреля, если быть точной.
Музыкальный вечер, от участия в котором Сара отказалась в день выступления.
– Я была больна! И не могла играть.
Айрис не сказала ни слова. Да и к чему? Сара лгала, и обе это знали.
– Хорошо. Не была больна… по крайней мере настолько.
– Приятно слышать, что ты наконец-то сказала правду, – заметила Айрис невыносимо снисходительным тоном.
Сара неловко переступила с ноги на ногу. В ту весну они играли с Хонорией и Дейзи. Хонория была счастлива блеснуть своими талантами в кругу родственников, а Дейзи убедила себя, что вот-вот станет виртуозом. И только Айрис и Сара обсуждали, как можно лишиться жизни от музыкальных инструментов. Юмор висельников. Единственный способ пройти через очередное испытание.
– Я сделала это ради тебя, – заявила Сара.
– Да неужели? – скептически поинтересовалась Айрис.
– Надеялась, что выступление отменят.
Айрис, очевидно, это не убедило.
– Но это правда! – стояла на своем Сара. – Кто мог подумать, что мама заставит играть вместо меня бедную мисс Уинтер? Хотя все обернулось к лучшему, верно?
Мисс Уинтер – мисс Энн Уинтер, которая через две недели должна была выйти замуж за кузена Дэниела и стать графиней Уинстед, – совершила огромную ошибку, поделившись как-то с матерью Сары, что умеет играть на фортепьяно. Леди Плейнсуорт, очевидно, это хорошо запомнила.
– Дэниел все равно влюбился бы в мисс Уинтер, – парировала Айрис, – так что не пытайся успокоить свою совесть.
– Я и не пыталась. Просто объясняю, что никогда бы не смогла предвидеть…
Она нетерпеливо выдохнула. В ее голове все звучало совсем по-другому, чем те же слова, высказанные вслух.
– Айрис, ты должна знать, что я старалась спасти тебя.
– Ты старалась спасти себя.
– Скорее нас обеих, просто все получилось не так, как я задумала.
Во взгляде Айрис не было тепла. Сара ждала ответа, но его все не было, а кузина буквально смаковала каждое мгновение.
– Просто скажи, что думаешь, – не выдержав, сдалась наконец Сара.
Айрис вскинула брови.
– Что бы там ни было, лучше сказать сразу. Очевидно, что-то у тебя на душе… – Айрис помолчала, словно никак не могла подобрать нужные слова, наконец выдавила: – Ты знаешь, что я тебя люблю.
Такого Сара не ожидала, как и того, что, к сожалению, последовало дальше:
– И всегда буду любить, – продолжила Айрис. – Но этого нельзя сказать о большинстве наших родственников, поскольку ты ужасно эгоистична. И что хуже всего, даже не видишь этого.
Сара подумала, что ничего более странного в жизни не слышала. Она хотела что-то сказать – было просто необходимо что-то сказать, – потому что именно так она всегда поступала, когда сталкивалась с чем-то неприятным. Айрис не имела права называть ее эгоисткой и ожидать при этом, что Сара будет просто стоять и слушать.
И все же сейчас именно это она и делала: стояла столбом и молчала, похоже, потеряв дар речи, и могла только думать, что это неправда! Она любила свою семью и сделала бы для родных все. И то, что Айрис могла вот так назвать ее эгоисткой, сильно ранило.
Сара смотрела в лицо кузины, ощутив тот момент, когда та собралась уйти и тот факт, что только что назвала ее эгоисткой, больше не был самым важным в мире, словно что-то могло быть важнее.
– Вот и она, – деловито объявила Айрис, – леди Эдит. Нужно добраться до нее раньше Дейзи. – Уже сделав несколько шагов к двери, она обернулась и добавила:
– Можем поговорить об этом позже. Если захочешь.
– Предпочитаю оставить все как есть, спасибо, – сухо проговорила Сара, вытащив наконец свою индивидуальность из той дыры, в которую сама ее и загнала.
Но Айрис ее не слышала, потому что уже шла к леди Эдит. Сара осталась одна в углу, несчастная и обескураженная, как брошенная невеста.
И, конечно, именно в этот момент появился Хью Прентис.
Глава 6
Сара сердилась, и ей самой это казалось странным. Она считала, что злится на Айрис, которой следовало быть более тактичной и внимательной к чувствам других. Если ей так уж хотелось назвать кузину эгоисткой, могла бы по крайней мере сделать это в более подходящей обстановке.
