Джанис Мейнард - Рядом с любящим сердцем
Уинни почистила зубы и в последнюю минуту положила личные вещи в сумку. Ее руки дрожали так сильно, что она выронила и разбила флакон дорогих французских духов.
Аромат был экзотическим и манящим – полное несоответствие ее характеру. Их ей подарила на прошлое Рождество знакомая из социальной службы. Уинни хотела взять духи в Волфф-Маунтин. Но флакон разбился. Не касаясь осколков стекла, она обмакнула кончики пальцев в бледную жидкость и нанесла ее за ушами и между грудей.
Осколки флакона она положила в ящик. Возможно, духи не выветрятся до ее возвращения. Воздух стал тяжелым от сильного аромата. Внезапно Уинни представила, что Ларкин занимается с ней любовью в ванной комнате.
На дрожащих ногах она вернулась в спальню и снова взяла сумочку. Нужно проститься с миссис Кросс и выяснить, есть ли у нее неотложные вопросы. Оставив дверь спальни открытой, Уинни пошла вниз.
Ларкин вошел в парадную дверь, когда Уинни спустилась в холл. Он округлил глаза, увидев ее обувь – темно-серые туфли на высоких каблуках. Глаза Ларкина потемнели, когда он оглядел ее ноги и грудь.
У Уинни покраснели лицо и шея.
– Я буду на кухне, – сказала она, отворачиваясь от Ларкина, чтобы перевести дыхание.
– Водитель приехал.
– Я недолго.
– А где твой заместитель?
– Моя подруга приедет позже, но мы не должны ее ждать. Она и миссис Кросс присматривали за приютом и раньше, когда я была в отъезде. – Она ушла, разминувшись с шофером в униформе.
Когда Уинни вернулась, Ларкин нетерпеливо ждал у входной двери.
– Скорее, – произнес он. – Иначе опоздаем.
Они неспроста поехали в лимузине. Ларкин и Уинни хотели, чтобы журналисты поверили в историю об ее отъезде в Сен-Барте. По дороге в аэропорт они почти не разговаривали.
Уинни устраивало молчание. Она не представляла, как можно разговаривать с Ларкином, не вспоминая то, что произошло на кухне сегодня утром. Ларкин развалился на сиденье с непроницаемым выражением лица. Он разглядывал пейзаж за окном. Догадавшись, что он ее игнорирует, слегка обиженная Уинни проверила сообщения на телефоне, отправила сообщение миссис Кросс о покупке продуктов на следующей неделе, а затем сымитировала позу Ларкина.
Она никогда не летала частным самолетом. Когда Уинни исполнилось четырнадцать, родители взяли ее с собой в десятидневный тур по греческим островам. Они летали первым классом, но пассажирский самолет не мог сравниться с личным самолетом Волффов.
Пилот любезно с ней поздоровался. Стюард усадил ее в кресло и предложил напитки. Ларкин уселся рядом с первым и вторым пилотами. Через некоторое время Уинни заснула.
Когда она проснулась, самолет заходил на посадку в Шарлотсвилле. Уинни читала, что дом Волффов располагается где-то в горах, но она понятия не имела, сколько времени они будут добираться из аэропорта. Водитель погрузил их багаж в автомобиль и предложил им обед.
Уинни была поражена. Казалось, Ларкин предусмотрел все на свете. Доев сэндвич, она покосилась на своего спутника. Ей хотелось о многом его спросить, но она не стала этого делать в присутствии водителя.
Через час и сорок пять минут Уинни наконец нарушила молчание:
– Что нас ждет сегодня вечером?
Ларкин барабанил пальцами по подлокотнику:
– Обычный семейный ужин. Завтра я покажу тебе дом и территорию вокруг. Если не будет дождя, завтра мы с тобой будем помогать развешивать украшения. Вечеринка в субботу в два часа.
– На улице?
– По-видимому. Моя сестра любит рисковать. Синоптики обещают голубое небо и солнце.
– Она наверняка в восторге.
– Я уверен, ей даже в голову не приходит, будто что-то в этом мире пойдет не так, как она хочет. Как правило, Анна-Лиза прет напролом.
– Ты ее любишь.
Он улыбнулся:
– Я люблю всю мою семью, но Анна-Лиза особенная. Я до сих пор не понимаю, как она выжила в доме в окружении одних мужчин.
– А ее муж?
– Сэм? Он друг семьи. Мы дружим с ним с детства. Его отец проектировал Волфф-Маунтин.
– Сэм и Анна-Лиза хорошо ладят?
– Они нравились друг друга с детства. Но оба ужасно упрямы, причем Анна-Лиза упрямее Сэма. Чтобы признать, что они любят друг друга, им пришлось застрять в доме во время снежной бури.
– Как романтично!
Ларкин фыркнул:
– О да. Когда они не пытаются убить друг друга.
– Ты же сказал, что они влюблены.
– Влюблены. Но любить Волффов нелегко.
Уинни посмотрела на густую листву за окном. Ее взволновало услышанное. Нет ли опасности, что она в него влюбится? Конечно нет. Ведь он откровенно заявил ей, что просто хочет с ней переспать.
– Когда ты в последний раз приезжал домой?
– На Рождество, и пробыл дома довольно долго. Потом я приезжал на два дня сразу после рождения племянника. Я должен был увидеть его, чтобы поверить, что моя сестра-хулиганка повзрослела и стала матерью.
– Похоже, она необычная женщина.
– Как и ты. – Он пристально на нее посмотрел. – Внешне ты и Анна-Лиза не похожи. Но вы обе страстно защищаете то, что вам небезразлично. Думаю, она тебе понравится.
Проехав примерно две мили по извилистой дороге, автомобиль остановился у портика из плитняка. На вершине горы было заметно прохладнее, чем в долине, и Уинни вздрогнула от ветра, выйдя из машины.
Дом, где вырос Ларкин, был огромным и действительно походил на замок. Расположенный на поляне среди лиственных и вечнозеленых деревьев, дом выглядел так, будто веками был частью горы. Уинни знала о трагедии, заставившей патриархов семьи Волфф спрятать своих детей от общества.
– Пошли, – сказал Ларкин. – Я познакомлю тебя с родными, если кто-то есть в доме.
В доме был только управляющий, который вышел их поприветствовать. Три двоюродных брата Ларкина и Анна-Лиза жили в собственных домах на горе. Девлин с женой Джиллиан должны были приехать из Атланты через несколько часов.
Уинни с интересом оглядывала великолепный холл, а экономка отвела Ларкина в сторону, чтобы переговорить с глазу на глаз. Вскоре пожилая женщина повела Ларкина и Уинни наверх.
Уинни потянула его за руку, заставив наклониться, и прошептала:
– Что она тебе сказала?
Ларкин остановился на ступеньке, его глаза озорно блеснули. Он словно помолодел на несколько лет.
– Она спросила, будешь ли ты ночевать в моей спальне.Глава 9
Увидев удрученное выражение лица Уинни, Ларкин приложил все силы, чтобы не рассмеяться.
– Успокойся, – тихо произнес он, обнимая ее за талию. – Я взрослый мужчина. Она просто выполняет свою работу.
Уинни ничуть не выглядела спокойной:
– Что ты ей ответил?
Сначала он решил ее поддразнить. Искушение было почти непреодолимым. Особенно после того, как он представил, что было бы, если бы он и Уинни действительно стали любовниками.
Ларкин вздохнул:
– Я сказал, что ты мой хороший друг и предпочитаешь жить в отдельной комнате.
Казалось, его ответ унял опасения Уинни, особенно когда экономка остановилась в дверях огромных апартаментов. Водитель шел за ними следом с багажом. Уинни вскрикнула от восхищения и удивления.
– Замечательно, – негромко произнесла она, проходя внутрь, кладя сумочку на кровать и поворачиваясь кругом. – Я буду жить как принцесса.
Ларкин знал, что Уинфред Беллами привыкла к красивым вещам. Но он попросил приготовить эти апартаменты для своей гостьи потому, что они были оформлены с особым вкусом. Ему хотелось ее побаловать. Огромная кровать была накрыта покрывалом цвета морской волны и слоновой кости. Такого же цвета были шторы на больших окнах. На полу лежал мягкий ковер цвета зеленого мха. В комнате было много изысканного антиквариата, начиная с невысоких шкафчиков и кресел и заканчивая стулом, обтянутым шелком цвета слоновой кости.
Экономка и водитель незаметно ушли.
– Ну, – произнес Ларкин, – что скажешь? Я попросил разместить тебя здесь. Мои апартаменты напротив.
Не обращая на него внимания, Уинни распахнула двери и вышла на небольшой каменный балкон. Ларкин пошел за ней следом. Вид на огромный лес усиливал ощущение полного уединения. Даже птицы на секунду умолкли, купаясь в нежных лучах послеполуденного солнца.
Ларкин положил руки на плечи Уинни, чувствуя тепло ее тела через тонкую ткань свитера.
– Я хочу, чтобы здесь ты была счастлива, – пробормотал он, уткнувшись носом в ее затылок.
Она напряглась:
– Столько трудов, чтобы меня соблазнить?
Ее резкие слова задели его гордость. Он развернул Уинни лицом к себе:
– Я могу легко соблазнить женщину, и она ляжет со мной в постель. Если ты меня не хочешь, так и скажи. Скажи «нет», и я оставлю тебя в покое.
Они стояли так близко друг к другу, что он чувствовал, как вздымается и опускается ее грудь.
– Я никогда не лгу, – прошептала она. – Даже самой себе. Я хочу тебя. Но я боюсь, мы оба пожалеем.
Обхватив руками ее бедра, Ларкин прижал Уинни к себе:
– Я тоже об этом думал. Я не могу обещать тебе того, чего ждет большинство женщин. Но ведь можно получать удовольствие ради удовольствия. Сейчас нам никто не помешает. Зачем ждать?
