Мейв Хэран - Иметь все
Вместо этого каждый ответил на приглашение, и каждый явился.
Лиз обвела взглядом море серых костюмов, однообразие которых лишь изредка нарушалось спортивной курткой или белой нейлоновой рубашкой. Боже, как безлико они выглядят. Половину из них наверняка зовут Брайан, а выходные они проводят за рулем с прицепом-дачей сзади.
Все, кроме одного.
Этот единственный, глубоко погруженный в разговор с Питером Гленнингом, выглядел так, словно случайно забрел на этот прием. Это был мужчина лет тридцати пяти, высокий, загорелый, с длинными (пожалуй, даже слишком длинными) блестящими темными волосами и выразительными зелеными глазами. Он был так красив, что Лиз едва не забыла поприветствовать очередного гостя.
И хотя она не упустила из виду его дорогой твидовый костюм с пикантной отделкой лиловым, накрахмаленную голубую рубашку и туфли от Гуччи, больше всего привлекла ее внимание именно его экстраординарная внешность.
Это был не безмозглый культурист, одержимый идеей с помощью тренировки создать себе мужественный облик; при взгляде на него создавалось впечатление, что это тело, вместо того чтобы быть обычной бренной оболочкой для духа, оказалось вдруг чем-то величественным и прекрасным само по себе.
Заметив наконец, что Лиз смотрит на него, он слегка повернулся в ее сторону. И она догадалась, кого он ей напоминает: патриция с картины итальянского художника. Та же стрижка темных блестящих волос по средневековой моде чуть ниже ушей, та же средиземноморская смуглость кожи, то же благородное выражение лица.
А потом он улыбнулся. Его улыбка была такой понимающей и провоцирующей, что она сразу поняла свою ошибку. Он напомнил ей не Медичи и не Борджиа, а падшего ангела.
В голове у нее словно прозвучал голос Мел: давай без фантазий, милочка. Тебе просто понравился этот парень.
И, как всегда, Мел оказалась права.
Когда пять минут спустя Джинни подтолкнула ее локтем, напоминая о том, что пора сказать речь, Лиз наклонилась к ней и прошептала:
– Кто это?
Она сколь могла незаметно показала Джинни на двух мужчин.
– А, этот, – Джинни проследила за направлением взгляда Лиз, – я же тебе говорила. Это Питер Гленнинг, директор «Гленнингтри энтерпрайзиз».
Лиз с досадой толкнула ее.
– Да нет, Джинни, не он. Ты же знаешь, о ком я говорю!
– Ах, этот, – уголки губ Джинни подозрительно задрожали, – ты имеешь в виду самого сексуального мужчину, которого ты видела не на обложке «Плейгерл»? Так бы и сказала!
– Ну ладно, так кто он?
– Понятия не имею, – Джинни хитро улыбнулась, – но непременно разузнаю.
Хотя Лиз понимала, что сейчас ей следует разыскать свои наброски речи, она не могла удержаться, чтобы не бросить украдкой на него еще один взгляд, дабы убедиться, что он красив именно настолько, насколько ей показалось. Он был красив именно настолько. Она неохотно взяла себя в руки. Ей было пора произносить речь.
Среди премудростей, которые Лиз почерпнула у Конрада, была и такая: если тебе предстоит речь на приеме, ее следует сделать насколько возможно короткой. Она помнила, как на одном из приемов член Совета директоров «Метро ТВ» так долго и таr нудно расхваливал чудо «Метро ТВ» приглашенным журналистам, что все они разошлись, проклиная и его, и компанию. Лиз не собиралась повторять эту ошибку.
После всего пяти минут кратких разъяснений, что такое «Женская сила» и ее услуги, а также неожиданно удачной шутки Лиз сошла с трибуны под искренние аплодисменты. Ее единственной просьбой к собравшимся было – оставить свои координаты, после чего она пожелала им забыть о делах и отведать угощений.
Оглядываясь кругом, Лиз спрашивала себя, не была ли краткость ее выступления вдохновлена желанием произвести впечатление на мужчину в синем костюме и поскорее пробраться поближе к нему.
Однако если это было так, то ее ждала неудача. Насколько возможно незаметно она обвела взглядом комнату и обнаружила, что его здесь нет. К своему изумлению, она осознала, что испытывает горькое разочарование.
Она тихонько проскользнула в дверь и, сделав вид, будто проверяет, как идут дела, подошла к столику для визитных карточек в надежде, что он, как она просила, оставил свое имя. Однако на столике было только три карточки: заместителя директора по кадрам кирпичной компании «Кент и Суссекс», Питера Гленнинга и кадровика юго-восточного отделения «Лондон раббер компани».
– Хочешь сатэ? – подошла Джинни. – Горячие и острые.
– Спасибо, Вирджиния, но в данный момент я не хочу ничего, ни горячего, ни острого.
– В самом деле? – Джинни протянула ей палочку и проследила направление ее взгляда, устремленного на то место, где недавно стоял таинственный гость. – Расскажи это кому-нибудь другому!
– Боже, посмотрите на этот кавардак!
Замечание Лиз относилось к состоянию комнаты. Один из пунктов их программы экономии состоял в том, что они не стали нанимать для завтрака официанток, а решили обойтись бумажными тарелками и чашками и только одним барменом. Это сберегло им сотни фунтов, но это и означало, что уборкой им придется заниматься самим.
И пока она и Джинни подметали обертки от слоеных пирожков и выуживали окурки из недопитых стаканов, Лиз подумала, что эта экономия была только кажущейся.
– Какое свинство! – воскликнула Дон, их новая секретарша, которая помогала им и в этой грязной работе. – Посмотрите-ка сюда! Зачем понадобилось это портить?
Дон держала в рунах тарелку с куском пирога с крыжовником. Это был единственный оставшийся кусок, и когда Джинни и Лиз рассмотрели его, они увидели почему. В середину пирога был воткнут окурок сигары.
– И какая же скотина сделала это с совершенно нетронутым куском пирога? – спросила Дон, отковыривая пальцем свободную от пепла часть. Она свято следовала правилам «Инструкции по содержанию офиса» и в настоящее время сидела на диете.
Лиз и Джинни переглянулись. Они обе одновременно вспомнили сцену, когда самый именитый гость откусил конец кубинской сигары и выплюнул его на пол.
– Питер Гленнинг!
Лиз присела, нащупала под столом единственную бутылку вина, избежавшую встречи со ста пятьюдесятью алчущими представителями среднего звена менеджмента, и откупорила ее.
– Я думаю, что пора довести до сведения мистера Гленнинга, что на свете нет такой вещи, как бесплатные обеды.
– Точно! – Джинни отпила большой глоток совиньона. – Покажем этим мерзавцам!
Она подняла свой стакан и чокнулась с Лиз.
– За «Женскую силу»! На работе половина женщины лучше целого мужика!
– А знаешь, Джинни, – улыбнулась Лиз ей в ответ, – ты только что придумала наш девиз.
