Вирджиния Эндрюс - Руби
А что касается отца, то я сочувствовала ему из-за трагедии, случившейся с дядей Жаном, и понимала, почему, только однажды взглянув на мою мать, отец по уши влюбился в нее. Но он должен был задуматься о последствиях и не забирать мою сестру от матери.
Чувствуя себя невообразимо подавленной и несчастной, я наконец пришла к нашим воротам. Я долго смотрела на величественный дом и думала, действительно ли все блага и все преимущества, которые он может мне дать, стоят простой жизни на протоке. Что именно видела бабушка Катрин в моем будущем? Или все дело в том, что она хотела избавить меня от дедушки Джека? Разве нельзя было жить на протоке в стороне от его грязных лап?
С опущенной головой я поднялась по ступеням лестницы и вошла в дом. Кругом было очень тихо. Папа еще не вернулся из своей конторы, а Дафна была или в кабинете, или в своих апартаментах. Я поднялась по лестнице и вошла в свою комнату, быстро закрыв за собой дверь. Я бросилась на кровать и зарыла лицо в подушку. Через некоторое время я услышала, как повернулся ключ в дверном замке, и увидела, что впервые дверь, соединяющая мою комнату с комнатой Жизель, открылась. Дверь была закрыта на ключ со стороны комнаты моей сестры. Со своей стороны я ее никогда не запирала.
– Что тебе нужно? – спросила я, глядя на сестру с раздражением.
– Прости, – проговорила она, располагающе глядя на меня. Это было неожиданно. На какой-то момент я лишилась дара речи. И села на кровати. – Просто я разозлилась. Я не собиралась говорить о тебе такие ужасные вещи, но солгала тебе, когда сказала, что Бо мне уже безразличен и ты можешь забрать его себе. Все ребята и подруги поддразнивали меня по этому поводу.
– Я ничего не сделала, чтобы он предпочел меня тебе, – заметила я.
– Конечно. Ты не виновата, и я поступила глупо, разозлившись на тебя за это. Я уже извинилась перед ним за то, что наговорила. Он ждал тебя после школы.
– Знаю.
– Где ты была?
– Просто бродила по улицам.
Жизель понимающе кивнула.
– Прости, пожалуйста, – повторила она. – Я постараюсь, чтобы никто не поверил ужасным вещам, которые я наговорила.
Все еще удивляясь словам сестры, но чувствуя благодарность за перемену в ее настроении, я улыбнулась:
– Спасибо.
– Завтра вечером Клодин устраивает пижамную вечеринку, то есть мы останемся у нее на ночь. Просто компания девушек. Мне бы хотелось, чтобы ты пошла со мной.
– Непременно, – кивнула я.
– Прекрасно. Ты не прочь позаниматься перед этой идиотской контрольной по математике?
– О'кей, – согласилась я. Возможно ли это? Неужели у нас еще есть шанс стать настоящими сестрами, какими нам было предназначено Природой? Я надеялась, что так и будет. Я надеялась на это всем сердцем.
В тот вечер после обеда мы действительно занимались математикой. Затем слушали музыку, и Жизель рассказывала мне о некоторых девушках и юношах из так называемой нашей среды. Было интересно болтать о других ребятах и рассуждать о музыке. Сестра обещала помочь мне заучить мою роль в школьной пьесе, а потом сказала самую приятную вещь с тех пор, как я приехала в этот дом:
– Теперь, когда я открыла дверь, соединяющую наши спальни, я хочу, чтобы она оставалась незапертой. Не возражаешь?
– Конечно нет, – ответила я.
– Нам даже не нужно стучать перед тем, как войти друг к другу. Конечно, за исключением тех случаев, когда у одной из нас находится особый гость, – добавила она с улыбкой.
На следующий день мы обе хорошо написали контрольную по математике. Когда другие школьники увидели нас гуляющими вместе и разговаривающими друг с другом, они перестали глазеть на меня с подозрительными улыбками. Бо тоже выглядел очень спокойным, и после занятий у нас состоялась удачная репетиция пьесы. В этот вечер Бо хотел пригласить меня в кино, но я сказала ему, что иду с Жизель на пижамную вечеринку к Клодин.
– Серьезно? – озабоченно спросил он. – Я не слышал ничего ни о какой пижамной вечеринке. Обычно мы узнаем о таких вещах.
– Я пожала плечами.
– Может, это была внезапная идея. Приходи к нам завтра днем, – предложила я. Бо все еще выглядел озабоченным, но кивнул в ответ.
Я не знала, что Жизель еще не получила разрешения пойти к Клодин, пока она не заговорила об этом вечером за обедом. Дафна была недовольна тем, что ее не спросили заранее.
– Мы решили только сегодня, – солгала Жизель, быстро скосив глаза на меня, чтобы удостовериться, что я не возражаю. Я смотрела вниз, в свою тарелку. – Даже если бы мы знали заранее, мы бы все равно не смогли сказать тебе или папе, – ныла Жизель, – вы оба были так заняты в последние дни.
– Не вижу ничего плохого в том, что девочки пойдут к Клодин, Дафна, – сказал папа. – Кроме того, они заслуживают поощрения. Из школы приносят великолепные отметки, – добавил он, подмигивая мне. – Я поражен твоими достижениями, Жизель, – обратился папа к моей сестре.
– Ну что ж, – решила Дафна. – Семья Монтень весьма уважаемая. Я довольна, что ты нашла себе приличных друзей, – сказала она мне и дала свое разрешение.
Как только обед закончился, мы отправились наверх упаковывать свои сумки. Папа отвез нас к дому Клодин, расположенному примерно в трех кварталах от нашего. Дом этот был почти таким же большим, как и наш. Родители Клодин уже уехали на какую-то вечеринку за городом и должны были вернуться очень поздно. Слуги отправились в свои комнаты, таким образом, дом оказался в нашем распоряжении.
Кроме Клодин, Жизель, Антуанетт и меня, были еще две девушки – Тереза Дю Пратц и Дебора Таллан.
Мы начали с того, что приготовили попкорн и послушали музыку в огромной гостиной. Потом Клодин предложила сделать коктейль из водки и клюквенного сока. Я подумала: о Господи, опять! Но все поддержали эту идею. Что за вечеринка с ночевкой, если не делать ничего запрещенного?
– Не беспокойся, – шепнула мне Жизель. – Я буду готовить коктейль и прослежу, чтобы не было слишком много водки.
Я наблюдала за ней и видела, что сестра сдержала обещание. Жизель то и дело подмигивала мне, пока готовила напитки.
– А у вас на протоке были пижамные вечеринки? – спросила Дебора.
– Нет, мне довелось бывать только на fais dodo, – ответила я и рассказала, как проходили эти вечера. Девушки сидели кругом и слушали мои описания еды, музыки и всего прочего.
– Что такое бурре? – спросила Тереза.
– Игра в карты. Что-то вроде гибрида покера с бриджем. Когда проигрываешь партию, вносишь деньги на кон, – объяснила я с улыбкой. Некоторые девушки улыбнулись в ответ.
– Мы не так уж далеки от протоки, а получается, будто живем в другой стране, – заметила Дебора.
