Диана Чемберлен - Спасительный свет (Темная сторона света)
– Трогай меня. Везде, – прошептала она.
Он скинул с себя одежду и уложил Энни на кровать, чтобы выполнить ее приказание. Ее тело живее реагировало на ласки, чем прежде, и ему совсем не нравилась мысль, что этой пылкостью он обязан ее мужу. Она обвила его ногами.
– Я хочу, чтобы ты был близко ко мне, Пол. Так близко, как это только возможно.
Он проник в нее, краем сознания улавливая скрип кровати и помня о старой смотрительнице внизу, но Мери Пур наверняка знала, что здесь происходит. Он выкинул звуки из головы и сконцентрировался на Энни. После всех этих лет он наконец снова был с ней, внутри нее. Она раскачивалась вместе с ним, но когда его рука скользнула вниз, между их тел, чтобы прикоснуться к ней, она покачала головой.
– Это не важно, – сказала она.
Он был настойчив. Упорен. И она все-таки кончила, и содрогания ее тела довели до предела его возбуждение.
Через несколько минут он начал было скатываться с нее, но она поспешно его удержала:
– Нет. Оставайся близко.
– Я люблю тебя, Энни.
– Держи меня.
– Я держу. Я здесь. – Он сосредоточился на том, чтобы прижаться к ней поплотнее и успокоить трепет ее тела. Затем он отклонился в сторону, чтобы увидеть ее лицо, когда свет снова заполнит комнату.
– Я не понимаю, как ты это устроила, Энни, – сказал он. – Старая смотрительница…
– Мери. Она знает, что мне нужно было встретиться с тобой. Я часто навещаю ее, когда Алек работает. Я рассказала ей все о тебе.
– Мы сможем встретиться еще раз?
– Обязательно. Лучше вечером. Ты можешь вечером?
– Конечно. Но давай встретимся у меня на квартире.
– Нет. Мы должны встречаться здесь. Люди могут увидеть меня с тобой. Меня многие знают, Пол. Мое лицо слишком хорошо известно. Здесь, на отшибе, мы в безопасности.
Итак, все продолжалось. Это было самое счастливое лето Пола, за исключением, разве, того, которое он провел с нею в Нью-Хоуп. По утрам она давала ему знать, что сможет встретиться с ним, вывешивая красный шарф на переднем крыльце своей студии. Она просила его никогда не приходить в студию. Ей не хотелось объяснять Тому Нестору его присутствие.
Несколько раз за лето он видел ее издалека вместе с Алеком. Он видел их в продуктовом магазине, а однажды на пляже, где они играли в бадминтон. Она много смеялась, и на щеках у нее появлялись глубокие ямочки. Эта картина преследовала его до следующего свидания с ней.
Шарф чаще висел на крыльце, чем отсутствовал. Энни и Пол встречались в доме Мери и проводили вечера в спальне наверху. Они часто говорили о прошлом и никогда – о будущем. Он проявлял осторожность в своих требованиях к ней, но к середине лета уже тяготился тайным характером их взаимоотношений. Ему хотелось большего.
– Мне кажется, тебе пора уйти от Алека, – сказал он однажды вечером, когда они еще лежали в постели.
Энни подняла голову с его плеча. Казалось, она поражена его заявлением.
– Я никогда не уйду от него, Пол. Никогда.
– Почему? Я лучше смогу обеспечить тебя. И Клея. Я усыновлю Клея. Я могу…
– Не говори так! – Она села в постели. – Ты говорил, что тебе будет довольно того, что я захочу тебе дать. Ведь так?
– Но я люблю тебя.
– А я люблю Алека.
Впервые он разозлился на Энни. Оттолкнув ее, он стал вылезать из постели, но она быстро схватила его за руку.
– Прости, прости, прости! Я не хотела, чтобы это так прозвучало.
– Ты почти не видишь его. Его все время нет, он оставляет тебя одну с ребенком и…
– Потому что он зарабатывает деньги. Сейчас он не может найти другой работы. Если бы мы хотели жить в городе, ему не пришлось бы столько работать. Но мы хотим жить здесь, и вынуждены таким образом за это расплачиваться.
Он посмотрел на нее:
– Ты употребляешь меня!
– Нет!
– Да! Я просто заполняю пустоту рядом с тобой, когда Алека нет поблизости. Верно? «Старый добрый Пол».
– Не говори так.
Она расплакалась, обняв его за талию, и он перестал спорить с ней.
Провожая его в тот вечер до машины, она держала его за руку.
– Я никогда не уйду от Алека, Пол. Если ты хочешь меня на этих условиях, тогда мы будем встречаться. Если нет – больше не приходи сюда.
Конечно, он продолжал приходить, терпя понимающий кивок Мери Пур, предательский скрип кровати. Он никогда не терял надежды, что Энни передумает. Последнее представление «Затерянного поселка» состоялось в День труда, и он устроился официантом в Мантео. Едва ли это было то, ради чего он учился, но уехать он не мог. А затем внезапно все переменилось.
В течение нескольких дней красный шарф не появлялся. Он беспокоился, не заболела ли она, или, может быть, рассердилась на него, и уже решил позвонить ей, когда обнаружил, что красный шарф снова висит на углу крыльца. Вечером он с большим облегчением отправился на Кисс-Ривер.
– Она наверху, – сказала Мери Пур, встретив Пола у дверей. Пол никогда не мог смотреть ей прямо в глаза. Он чувствовал, что она не любит его, с трудом переносит его присутствие. – Она плохо себя чувствует.
Энни выглядела ужасно. Ее волосы были завязаны сзади, глаза опухли. На лице – в углах рта и поперек лба появились морщины, которых он никогда прежде не замечал.
– Что случилось? – Он потрогал ее лоб, проверяя, нет ли жара, но он был холодный. – Бедная Энни! Ты выглядишь ужасно, – он попытался обнять ее, но она отстранилась.
– Мы не должны заниматься любовью, – сказала она, опускаясь на кровать.
– Конечно нет, раз ты себя плохо чувствуешь.
– Дело совсем не в том, – она была сильно взволнована, почти на грани истерики. – Нам нужно поговорить.
Должно быть, Алек обо всем узнал. Тогда все. Наконец-то дело приблизилось к развязке, и через несколько минут Пол узнает, выиграл он или проиграл.
Она нервно сжимала ладони на коленях:
– Я больше не могу этим заниматься.
– Что произошло? Алек узнал?
– Нет. Просто… я сама себе противна. – С этими словами она вскочила с кровати и пробежала по коридору в маленькую ванную комнату. Он услышал, как ее вырвало. И тогда он вспомнил, как она не давала ему пользоваться презервативами, считая, что с ними он не получит удовольствия. Однако она заверила, что ему не нужно волноваться, так как она заменила странный набор противозачаточных средств, который использовали в колледже, на диафрагму. Но насколько диафрагма надежней?
Когда она вернулась в комнату, ее кожа была влажной и серой. Он насильно обнял ее, и она, плача, прижалась к нему.
– Ты беременна, – он говорил тихо, уткнувшись в ее волосы.
– Нет! – Она отстранилась с диким взглядом. – Пожалуйста, Пол, просто уезжай из Аутер-Бенкс и никогда не возвращайся!
