Ты (не) выйдешь за меня (СИ) - Лефлер Арина

— И… — Алена поправляет волосы, громко выдыхает. Смотрит на подругу многозначительно.

— Он м. дак и жмот, — традиционно высказывается Никита об очередном ухажере. — Не хочу о плохом, рассказывайте, что тут у вас новенького, — с милой улыбкой она благодарит официантку за кофе.

— Моя сестра выходит замуж, — странно, что я говорю об этом только сейчас. Замечаю надутые губки у Алены. — Свадьба через две недели. Нужно прибарахлиться. Персик, — лаконично делюсь о важном событии в моей семье.

Вижу по лицам, девчонки все поняли без объяснений.

— Ой, как здорово, пойдем Людмиле платье выбирать. Люблю, люблю, люблю, — пищит любительница триединства Никита и отпивает большой глоток кофе. Закашливается.

— И туфли, — замечаю я и стучу легонько по спине Никиту.

— И сексуальное белье, чтобы юбка в танце как задралась, а там… — закатывает глаза Алена, и мы дружно смеемся.

— Ну скажешь тоже, мне-то зачем сексуальное белье? Не я замуж выхожу, а сестра, — невольно вздыхаю я, хихикая.

— Ты что? — таращится на меня Никита. — Совсем ку-ку? Свадьба, это не причина, свадьба, это повод найти себе нормального мужика. Тем более в провинции. Это ж непаханое поле. Там же еще Ильи Муромцы и Алеши Поповичи не перевелись…

— Говорит та, что в активном поиске, и вот уже который год пытается женить на себе москвича… — с заумным видом перебивает Никиту Алена. — Но я с ней согласна, — смотрит на меня и кивает. — Советую тебе там хорошенько оторваться, найти мужика и… все равно уже не девочка, ладно бы берегла для единственного, но поздно пить боржоми.

— Я кофе выпил, — Никита кладет купюру на стол и смотрит в пискнувший мобильник. — Ой, напоминалка от завуча пришла, совещание начнется через пятнадцать минут. Успеваем?

— Канеш.

Мы торопливо покидаем кафе.

Глава 10

Торопливо идем к главному модулю. Снова тот же охранник улыбается, пропуская нас на территорию. Замечает Никиту, и улыбка исчезает с его лица.

— Добрый день, — улыбается ему Алена. Никита небрежно кивает. Парень холостой, но не москвич. А значит, не входит в круг ее интересов. А жаль. Я помню, как пару месяцев назад он встречал нас с букетом белых розочек и пригласил Никиту погулять по городу. Сейчас он с деланным равнодушием провожает нас взглядом до поворота на аллее и отворачивается.

Молодец! Гордость красит мужчину.

Люблю свою школу. Новый комплекс радует взгляд архитектурой и колером. Все к месту, ничего лишнего. Школа — модульная новостройка. Корпусы так и называем модулями.

Прилипло слово!

Каждый корпус имеет свой цвет и назначение. Желтый — начальная школа, синий — спортивные помещения: два бассейна и залы для волейбола, мини-футбола и даже небольшой теннисный корт. Средняя зеленого и старшая сиреневого цвета. У дошколят красный. Все цвета радуги.

Доходим до главного модуля, где располагается конференц-зал. Фиолетовый.

Гулко стучат каблучки по кафельному полу, на совещание спешим не только мы.

Издалека слышу многоголосый гомон, закончилась первая смена. В зале уже сидит два десятка освободившихся учителей. Совещание еще не началось, ждут директора, нервничают.

Что-то случилось или плановое собрание?

Чуть задерживаемся на входе, присматривая свободные места, и я натыкаюсь на пристальный взгляд.

Глеб Леонидович, кто бы сомневался, как ленивый кот, окидывает меня сверху донизу, но и от равнодушного взгляда я задерживаю дыхание. Чувствую, как кровь приливает к щекам.

Математик сидит у окна рядом с историком, щурится. Мне кажется, что его взгляд задерживается на моей строгой юбке-карандаше. По лицу скользит довольная улыбка.

Ему понравилось то, что он видит?

Он подводит согнутые в кулак пальцы ко рту, показательно кашляет и упирается кулаком в щеку, локтем в спинку сидения. Отводит взгляд и усмехается, наклоняется к уху соседа. Тот тоже смотрит в мою сторону. Историк поворачивается и кивает нам, приветствуя.

Может, это и не мне вовсе?

Смотрю на девчонок. Замечаю загадочную улыбку на губах Алены.

Интересненько! Я чего-то не знаю?

Вздергиваю гордо подбородок и топаю за подругами.

За трибункой появляется директор. В зале наступает тишина.

Со стен взирают столпы российского образования: с немым укором напоминает Дмитрий Константинович Ушинский о великом назначении педагогики, Ян Амос Коменский, как будто вопрошает «зачем я придумал эту классно-урочную систему?»

Ну да. Жили бы учителя в барских домах и обучали уму-разуму богатеньких деток. Хотя, и в наше время многие так делают. В частную школу на работу устроиться не просто, практически невозможно. А гувернанткой… Я и не мечтала.

Совещание длится около часа. Я торопливо записываю в ежедневник напоминалки: провести беседы с детьми, написать в родительский чат предупреждение, распечатать памятки и раздать под роспись.

В моем шкафу стоит уже несколько толстых папок с расписками от родителей о том, что они ознакомлены о поведении при пожаре, на воде, на тонком льду, на дороге, с мошенниками, террористами.

Мельком я посматриваю на Глеба Леонидовича. Математик что-то усиленно пытается рассмотреть за окном, не пытаясь сделать вид, что ему здесь интересно. Серый пиджак натянулся на широких плечах. Привлекательно. Я залюбовалась.

Кажется, пора сделать то, что собиралась сделать во время совещания. Незаметно беру мобильник, нахожу номер незнакомца, которому наговорила ерунды. Пальцы дрожат. Задерживаю дыхание. Пытаюсь успокоиться.

Ну что, нажимать, не нажимать?

Жму.

Утыкаюсь в стройную спину под серым пиджаком. Сейчас я узнаю, не с ним ли я «мило» ворковала на выходных. Из телефона идут тихие гудки дозвона. Математик оборачивается, ловит мой взгляд, понимающе улыбается и подмигивает.

Ой, неловко-то как! Подумает еще чего!

Выдыхаю. Кровь снова приливает к лицу, и я утыкаюсь в ежедневник. Исподтишка вижу, как Глеб мельком смотрит на директора и снова устремляет задумчивый взгляд в окно.

Либо у него отключен мобильник на время совещания, либо это не он. Даже на беззвучке Глеб Леонидович почувствовал бы вибрацию. Но нет.

У меня отлегло от души. Я осматриваю зал. Коллеги либо слушают, либо записывают.

Тогда кто? С кем я вела «милую беседу?»

Сижу, ерзаю.

— Ты чего? — спрашивает наблюдательная Алена.

— А, ничего, — отмахиваюсь от нее.

Наконец совещание заканчивается и все устремляются на выход.

— Ну что, девчонки, едем в торговый центр? — громко заявляет Никита.

— Зачем? — отвечаем с Аленой хором.

— За платьюшком и секси-бельем, — не терпящим возражений тоном заявляет Никита.

— Ой, нет, сегодня уже никак, — демонстративно смотрю я на время в мобильнике. — Тетради нужно проверить и устала сегодня. Понедельник день тяжелый, — отнекиваюсь, как могу. — Еще две недели, ну давайте на выходных уже, погуляем заодно, — умоляюще смотрю на Алену, надеясь на поддержку единственного адеквата в нашей компании.

— Ок, пусть так и будет, — соглашается Никита. — Но платье однозначно выбираем вместе, иначе обижусь и прокляну. Я же ведьма, не забывайте! — смеется и делает огромные глаза.

— Ой, не пугай, пуганые, — отмахиваюсь.

— Мы тоже кое-что умеем, я в детстве каратэ изучала, не советую связываться, — подмигивает в ответ Алена.

— Да ну вас, — машет сумочкой Никита.

Двигаемся к остановке маршрутки. На выходе из школы стоят Смирнов и компания. Заняли весь проход. Пройти мимо не представляется возможным.

Ну что ты будешь делать с этими мальчишками?

Глава 11

Мы проходим мимо старшеклассников. В последний момент они все же отступили в сторонку, пропустив нас.

— Людмила Петровна, простите, пожалуйста, можно вас на пару слов? — слышу за спиной. Оборачиваюсь. Смирнов стоит сбоку дорожки, переминаясь с ноги на ногу, смотрит на меня. Рядом друзья играют в переглядки.