Развод. Да пошёл ты! (СИ) - Ясенева Софа

Он такой милый. Я улыбаюсь так, что щёки немного ноют. Если честно, я его фанатка. Его жизнелюбию и любознательности можно только позавидовать. А ещё, не знаю, чем я такое заслужила, но Ваня искренне меня любит и обожает обниматься со мной.

— Пойдём, герой. Я за тобой.

На кухне пахнет ванилью и мёдом. Инна что-то напевает. Я наливаю себе кофе, наблюдаю за этой сценой: она переворачивает блин, Ваня крутится у ног. Денис сидит за столом и копается в какой-то технике. Есть у него такое хобби, чинить что-то.

Наблюдая за ними, я ощущаю что-то похожее на надежду. Оказывается, нормальные семьи действительно существуют. Заботятся друг о друге, смеются, обсуждают планы, жарят блины. И в этом нет ни капли показухи — всё по-настоящему. Я вдруг понимаю, что то, что происходит сейчас в моей жизни, не обязательно будет длиться вечно. Возможно, всё ещё может измениться. Возможно, и для меня однажды станет реальностью такая жизнь.

Мы завтракаем все вместе, а потом я занимаюсь Ваней весь день. Мне это совсем не в тягость, а его родители могут выдохнуть и расслабиться немного.

Я намеренно не смотрю в телефон. Но он всё равно вибрирует постоянно. Сначала один звонок. Потом второй. Всё же открываю шторку и вижу сообщения: "Ты где?", "Это уже не смешно", "Возвращайся домой".

Инна, заметив, кивает на мой телефон:

— Выключи. Пусть попереживает.

Кладу телефон экраном вниз.

Поздно вечером приходит ещё одно сообщение. Короткое. Сухое:

"Возвращайся домой. Меня там нет".

Я смотрю на экран долго. Потом нажимаю кнопку — экран гаснет. И я отворачиваюсь к окну.

12 Саша

Я долго сижу у Инны в гостиной, не решаясь ни лечь спать, ни поехать домой. Свет фар ползёт по стене, озаряя комнату мягким светом. Инна уже уложила Ваню спать, и сейчас наверняка хотела бы побыть вдвоём с Денисом.

Я перетягиваю её внимание на себя, и от этого чувствую себя очень неуютно. Прекрасно понимаю, что деликатность Кирьяновых не позволяет им выставить меня на улицу. Но чужой человоек в доме, как ни крути, не может не напрягать.

Пора и честь знать.

Возвращаться домой страшно. Даже если Жени там и правда нет, то как долго он будет изображать джентльмена? Это ему несвойственно. Рано или поздно чувство вины отступит. Не думаю, на самом деле, что это продлится дольше одного-двух дней. Стандартный срок, после которого он считает, что проблема рассасывается сама собой. Хоп, и не было измены. И пощёчины тоже.

Но всё же предупреждаю Инну, что надо идти. Она только кивает:

— Ты в любой момент можешь вернуться. Саш, я абсолютно серьёзно. Понимаю, почему ты в ночи срываешься от нас. Наверняка придумала, что мешаешь нам.

— Я же прекрасно всё вижу. Вам просто вежливость не позволяет избавиться от меня. Но я уйду раньше, сама, — улыбаюсь ей.

— Глупенькая, ну где я найду няню для Вани лучше, чем ты?

— Так у тебя была корыстная цель?

— Ну... самую малость корыстная, — хихикает Инна.

— Ваня спит и наверняка расстроится, что не попрощался со мной, — говорю я, натягивая кроссовки у двери, — я к вам ещё загляну. Может, в выходной.

Инна подходит ближе, обнимает меня одной рукой.

— Конечно. Он тебя любит. Уже завтра с утра будет спрашивать, где Саша.

— Вот и повод приехать, — вымученно улыбаюсь. На самом деле я прекрасно осознаю, что так привязалась к Ване именно потому, что компенсирую отсутствие у меня детей..

— Приезжай в любое время. Правда. Тут тебе всегда будут рады. Даже если просто захочется молча выпить чаю и ни с кем не разговаривать.

— Спасибо тебе. За всё, — шепчу, а она просто сжимает моё плечо в ответ.

Я выхожу на улицу, закрываю за собой дверь и делаю глубокий вдох. Открываю приложение такси и проверяю: через минуту машина будет здесь.

До дома добираюсь очень быстро, основной трафик на дорогах схлынул, позволяя таксисту гнать с превышением. Я такое не одобряю, но именно сейчас решаю не ввязываться в скандал. Просто молча снижаю оценку за поездку, глядя в окно и стараясь не думать о том, что меня ждёт.

С опаской поворачиваю ключ в замке. Открываю дверь и заглядываю в квартиру. Тишина. Ни шагов, ни звуков телевизора, ни запаха еды. Женя не соврал — дома его нет.

Но даже эта тишина не даёт ощущения покоя. Я делаю шаг внутрь, но не чувствую привычной радости от возвращения домой — будто вернулась в место, которое меня больше не принимает. Квартира пахнет пылью, всё стоит на своих местах, но кажется чужим, неприветливым, чуждым мне пространством, в котором я больше не чувствую себя хозяйкой.

Женя всегда говорил: это твоя квартира, делай тут что хочешь. И я верила. Обустраивала гнёздышко, старалась сделать его уютным, тёплым, с мелочами, которые радовали глаз. Я подбирала текстиль, расставляла свечи, вешала шторы, выбирала постельное бельё по сезону. Делала всё, чтобы здесь было хорошо нам обоим. И жаль будет расставаться со всем этим. Не с вещами, а с тем, во что я вложила душу. Но ведь не в вещах счастье. Я обязательно найду своё собственное гнёздышко. Пусть скромное, пусть не сразу, но своё. И сделаю его самым-самым. Потому что могу. Потому что заслуживаю.

Опускаюсь на кровать и ложусь на спину, уставившись в потолок. Он неровный, чуть треснувший в одном месте — я всё собиралась нанять мастера, но теперь понимаю, что это было важно только в другой жизни. В той, где я верила, что всё можно склеить, подлатать, подкрасить.

Перевожу взгляд на тумбочку рядом с кроватью, там стоит рамка с фотографией. Я беру её в руки, провожу пальцем по стеклу. На фото мы с Женей смеёмся, сияем — такие живые, счастливые. Тогда мне казалось, что у нас всё впереди. Что это начало настоящего «мы». Смотрю на фото и чувствую, как изнутри поднимается что-то жгучее. Грусть? Отчаяние? Обманутые надежды? Всё сразу.

Я кладу рамку обратно. Глаза предательски щиплет. Как же больно. Невозможно поверить, что между теми двумя людьми на фото и тем, что сейчас, лежит всего пара лет. Пара лет, которые превратили любовь в ломкий хрупкий фарфор, который больше не склеить.

Несмотря на то, что решение о разводе уже принято, я не могу выбросить мысли о том, где сейчас может быть Женя.

Рука тянется к телефону. Сомневаюсь, стоит ли показывать то, что мне не всё равно, где он? Нельзя в один миг любить, заботиться, а потом вдруг начать ненавидеть. Это все слишком сложно. Иначе бы разводы давались женщинам куда проще. Решаю набрать короткое сообщение:

"Где ты?"

Ответ приходит почти сразу. Фото — он сидит в офисе за ноутбуком. Я вглядываюсь в снимок, разглядывая каждую деталь, будто надеясь найти в отражении монитора или в расфокусе за его плечом какие-то намёки — тень, силуэт, что-то, что укажет на постороннее присутствие. Может, кто-то стоит рядом? Может, он соврал?

Но нет. Только он и офис. Лицо усталое, взгляд отрешённый. Кажется, я зря его подозреваю сейчас. Или он хорошо играет. Обманутой жене разрешается иногда параноить. Позволяю себе эту маленькую слабость.

Так и просидев ещё пару часов, засыпаю, уронив телефон на подушку рядом, а утро начинается не с ощущения, что я выспалась и даже не с чашки кофе, а со звонка курьера.

Открываю дверь и вижу молодого парня в форме курьерской службы. В его руках — пышный букет жёлтых тюльпанов, ярких, солнечных, почти вызывающих на фоне моей разбитости. Цветы завернуты в плотную крафтовую бумагу, перевязаны золотистой лентой. Поверх неё аккуратно прикреплена маленькая записка. В другой руке у курьера — небольшая коробка с тем же цветом ленты. Он ничего не говорит, просто протягивает всё это мне, кивает и разворачивается, исчезая за дверью так же молча, как и появился.

Первым делом заглядываю в карточку и читаю там всего одно слово: «Прости » .

13 Саша

Когда дверь закрывается за курьером, я стою посреди прихожей, сжимая в руках большой букет жёлтых тюльпанов. В груди холодеет. Мой любимый цвет — жёлтый, всё верно. Но есть нюанс: я терпеть не могу жёлтые цветы. Потому что это к разлуке. Потому что это "жёлтые тюльпаны — вестники разлуки". Потому что в голове сразу заиграла эта дурацкая песня.