Отпуск с прокурором (СИ) - Бузакина Юлия

Лев Борисович качает головой и строго смотрит на меня.

— Вещи собирай.

— Это ещё зачем?.. — Пячусь от него к выходу.

— Затем, что я тебя здесь не оставлю. Пока не выясним, что происходит, будешь под моей личной защитой.

Я вспыхиваю до корней волос.

— Да бросьте вы, Лев Борисович! — бормочу в смятении. Одно дело в отделе вместе работать, а вне работы рядом оказаться — совсем уже из ряда вон!

— Дело он говорит! — вступает в бой Глафира Аркадьевна и, уперев руки в боки, строго смотрит на меня. — Пойдем, Ася, я тебе собраться помогу. В твоей секции ни души! Захотят укокошить — никто не услышит!

— Она уверенно берёт меня под руку и ведет к комнате.

Я подавлена, растеряна и никак не могу взять ситуацию под контроль.

— Ася, да ты с ума сошла?! — захлопнув дверь, яростно шепчет Глафира Аркадьевна. — Разве можно от помощи такого мужика отказываться?! Бери, пока тепленький! Мы ему щас мозги запудрим, о подозрительных личностях расскажем, пусть думает, что все очень серьёзно. А ты поезжай с ним и ушами не хлопай! Такие красавцы на дороге не валяются. Раз букет принес, значит, заинтересован. Такие любят героями себя чувствовать.

— Успокойтесь, Глафира Аркадьевна! — В отчаянии машу руками. Хочу добавить, что такому красивому мужчине, как наш прокурор, и даром не нужна замухрышка Ася, но Глафира мне рта раскрыть не дает.

— Ася, слушай тетю Глашу! — рявкает строго и, засунув руку в карман своего кафтана, в котором выходит на дежурство, вручает мне блеск для губ. — Вот, лореалевский, из последней коллекции. Персиковый цвет, как раз в тон твоей шевелюре. Я его распечатать ещё не успела.

Я изумленно посматриваю на нее: откуда у нее блеск для губ из новой коллекции? А за шевелюру обидно: никакая она у меня не персиковая, а цвета пережженной карамели!

Под шумок Глафира укладывает в спортивную сумку самые необходимые для ночевки вещи. Платье и босоножки тоже кладет в красивый пакет из магазина.

— Все, давай. Вперед! — И выталкивает меня с сумкой из комнаты.

В коридоре уже топчется весьма привлекательный здоровенный следователь и его опера. Соседки просто в диком восторге от происходящего! Их можно понять: не каждый день на твоей улице переворачивается грузовик с красивыми мужиками.

— Майор Кушаков, — строго представляется следователь. — Вы Ася? У меня есть к вам пара вопросов.

— Ну зачем вы вызвали следователя?! — вспыхиваю я и с укором смотрю на прокурора.

Ключников приобнимает меня за плечи.

— Слушай сюда, Киреева: возражения не принимаются. Все, точка! Я обрисовал следователю ситуацию, завтра утром мы поднимем из архива дело, из-за которого у тебя в деле стоит пометка о травме, и начнем новое расследование, — безапелляционно произносит он.

Я растерянно посматриваю на него. Да, тот, кто назначил нам нового прокурора, погорячился. Почти полночь, а он не знает, что такое покой. Готов работать и работать хоть до утра. Где у него кнопка, чтобы выключить его чрезмерно активную деятельность?

Следователь Кушаков внимательно слушает мою историю прямо на кухне, усевшись напротив меня за шатким потертым столом, что-то помечает в своем блокноте и заполняет протокол. Деятельный мужчина, под стать прокурору. От того, что вокруг меня серьёзные люди, которые получили звание и погоны не просто так, моя неловкость усиливается. Ну, правда, написал кто-то фразу, повеселился, а у меня сработала паническая атака. Тут не следователя надо было вызывать, а психолога.

Но за моей спиной, скрестив руки на груди, стоит Ключников, и я понимаю, что от него не сбежать. Стойкий аромат его туалетной воды приятно кружит голову, и это единственное положительное ощущение из всей нарисовавшейся картины абсурда.

Следователь Кушаков безжалостно задает мне вопросы.

Меня потряхивает. Нет, меньше всего на свете этой ночью я хочу окунуться в бездну, которой старательно избегаю уже три года.

— В тот день я просто вышла из торгового центра. Шла мимо стоянки машин, когда на меня внезапно напали сзади. Лицо закрыли салфеткой с едким запахом, и я потеряла сознание. Очнулась в подвале, в кромешной темноте. Я была не одна, со мной там находилась ещё одна девушка. Ее убили. Фраза: «Ты — следующая» обожгла мой слух, а потом все снова померкло. Я плохо помню, что было дальше, простите… Был какой-то взрыв и обрушение. Я сто раз рассказывала эту историю предыдущему следователю, и мне меньше всего на свете хочется вспоминать те часы, которые я провела в подвале.

Всхлипываю. Плечи сотрясаются от рыданий. Мне плохо, очень плохо!

Чувствую, как кто-то сзади ободряюще обнимает меня за плечи. Интуитивно угадываю, что это прокурор.

Следователь ещё раз осматривает надпись на зеркале. Хмурится.

— Дело в том, Ася, что вторую девушку так и не нашли. Но завтра мы достанем дело из архива и дадим ему новый ход, — обещает он. Смотрит внимательно на Ключникова, отзывает его в сторону и что-то тихо говорит.

Растираю слёзы по лицу, послушно пью принесенный сердобольной Люсей корвалол.

Ключников озабочен. Он возвращается ко мне и мягко накрывает мою руку своей.

— Ася, в связи с новыми обстоятельствами здесь оставаться опасно. Ты едешь со мной.

Я с ужасом смотрю на него.

— У меня отпуск! Я хотела поваляться на диване и почитать детективы, — никак не могу успокоиться. — Ночевка в другом месте не входит в мои планы.

Глафира хмурится и исчезает темном коридоре.

Спустя несколько мгновений она появляется на кухне со стопкой моих новеньких книг.

— Вот, держите. — Она вручает Ключникову книги. — Негоже Асе здесь одной оставаться. Лето в нашем общежитии — время тишины, а вы точно сможете о ней позаботиться. — И смотрит на него так проникновенно, что даже у меня мурашки бегут по коже от ее посыла.

— Смогу, не сомневайтесь. — Ключников пронизывает меня прямым, как выстрел в упор, взглядом, и я понимаю, что от него не отвертеться.

Поднимаюсь из-за стола. Театр абсурда окончательно вышел из-под контроля, и я не знаю, как вернуть все обратно.

Мы выходим из общежития. Ключников укладывает сумку с моими вещами и книги в багажник, а я нерешительно мнусь рядом с его «Маздой».

Захлопнув багажник, Ключников на миг останавливается передо мной и берёт меня за руку.

— Не переживай, Ась. Мы его поймаем, обещаю, — произносит тихо, но в его голубых глазах столько решимости, что у меня нет повода ему не верить.

Он открывает дверцу, пропуская меня вперед, и вскоре садится за руль.

Несколько мгновений я молчу, а потом у меня срывается вопрос:

— А куда мы едем?

Его губы трогает ироническая улыбка.

— В отель.

— Лев Борисович, вы хотите поселить меня в отель?

— Нет, это я там поселился.

— В отеле? — переспрашиваю неуверенно.

— С некоторых пор — да.

— А как же ваша семья?

Он качает головой.

— Ась, людей, от которых постоянно ждешь подвоха, сложно назвать семьёй. Скажем так: сегодня мои отношения с семьёй вышли на новый уровень непонимания.

Мне снова хочется его поправить. Попросить не переходить на «ты», но вместо этого почему-то осторожно произношу банальное:

— Сочувствую.

Он молчит. Больше мы не разговариваем. Я просто не знаю, о чем с ним говорить. Мне неловко находиться так близко к нему. Мы не виделись столько лет, а теперь…

До отеля добираемся быстро. Ключников выбирается из машины первым и достает мои вещи из багажника.

— Давайте, я возьму книги. — Я успеваю выхватить у него стопку своих детективов, прежде чем он успевает возразить.

— Хорошо, если тебе будет так комфортнее, можешь нести книги, — помедлив несколько мгновений, соглашается он.

Мы поднимаемся на лифте на второй этаж и останавливаемся перед дверью гостиничного номера. Ключников пропускает меня вперед, ставит сумку с моими вещами на пол перед шкафом и небрежно бросает на комод ключи от машины и бумажник.

— Есть хочешь? — как ни в чем не бывало интересуется он.