Отпуск с прокурором (СИ) - Бузакина Юлия

Сердце замирает, а потом обрывается и летит куда-то вниз.

— Из… прокуратуры? А имя назвал? — спрашиваю, растерянно прижимая нежный букет к груди.

— Нет. Но сказал, что ты поймешь, от кого, — многозначительно подмигивает мне она.

Я на несколько мгновений зависаю. В голове хаос, сердце колотится, как сумасшедшее. Сжав букет так, как будто у меня кто-то собирается его отнять, и тороплюсь к себе в комнату. В секции, кроме меня никого нет: жильцы двух соседних комнат уехали на лето домой. Все иногородние. Остались только самые стойкие, такие, как я.

Рассеянно сажусь на край постели и долго рассматриваю каждый лепесток, не веря, что это мне. Глаза обжигают слёзы. Я знаю, кто принес букет. В душе все бурлит, шипит, взрывается… и меня словно накрывает самая сильная магнитная буря из всех возможных. Как странно и нереально! Почему после такого долгого молчания вдруг оттепель? Ничего не пойму…

Достаю мобильник. От Ключникова пропущенные вызовы, что подтверждает мою догадку. Уже поздно, и перезвонить ему я не решаюсь: все же начальник. Поэтому просто пишу сообщение: «Спасибо за цветы».

Чувствую, как меня бросает в жар. Не знаю, что ещё написать. Перечитываю свое сообщение несколько раз, а глаза обжигают слёзы. Нет, он его не читает. Уже, наверное, поздно.

Вспоминаю, что надо идти на приём к неприятному Хвостову, и настроение стремительно падает. Все мое существо противится этому походу.

Так и не дождавшись ответа на свое сообщение, я кладу цветы на маленький комод и нахожу пыльную вазу, которая уже много лет стоит на стеллаже. Временами я подумываю ее выбросить за ненадобностью. Выхожу в холл, распахиваю дверь на общую кухню, чтобы набрать воду для цветов. Включаю кран, жду, когда наберётся вода, рассеянно поднимаю взгляд на видавшее виды зеркало и… с ужасом отшатываюсь.

«ТЫ — СЛЕДУЮЩАЯ!» — гласит крупная надпись красной губной помадой.

Из горла рвется вскрик, в глазах темнеет, я на ощупь бросаюсь вперед и натыкаюсь на соседку из секции напротив, которой, как и мне, некуда податься на лето.

Далеко не интеллектуалка тётя Люся в потертом халате, резиновых сланцах и с тюрбаном из полотенца на голове отшатывается в сторону. У нее в руках большая кастрюля с фаршированными перцами. Крышка от кастрюли срывается и с грохотом катится по полу. Люся недовольно посматривает на меня.

—Ася, что случилось? Ты мышь увидела?

— Кто-то… кто-то это написал… — всхлипываю истерично.

—Ёшкин кот! — Соседка нервно сглатывает. — Я такое в ужастиках видела. Джек-Потрошитель идет за своей жертвой. За такой надписью обычно следует убийство, — подливает масла в огонь своим зловещим предсказанием и тут же успокаивает: — Ты только не волнуйся, в кино и не такое придумают! Надо Глафиру позвать…

Водрузив кастрюлю на плиту, тётя Люся бежит в коридор.

— Глаша! — свесившись вниз, громко кричит она. — Сюда пойди, у нас тут форс-мажор!

Я не шевелюсь, просто стою и смотрю на надпись, а из горла рвутся всхлипы. Посттравматическое стрессовое расстройство дает о себе знать. Все мои боксерские навыки меркнут перед прямой угрозой от неведомого маньяка. Перед глазами мелькают воспоминания, одно за другим, снова и снова… Страшный подвал, кромешная тьма, шепот: «Ты — следующая», а потом — взрыв и обрушение. Несколько суток под завалами без малейшей надежды на спасение, и влажный нос собаки-спасателя, которая, как потом выяснилось, никак не хотела уходить. Ее упорство спасло мне жизнь.

Соседка возвращается на кухню. В руках у нее кочерга. За ее спиной — непобедимая Глафира Аркадьевна с деревянной шваброй наперевес. Вооружились тем, что нашли.

— Через турникет я пропустила только прокуратуру и электрика дядю Васю… А, нет, был ещё доставщик пиццы, странный такой. Может, полицию вызвать? — осмотрев зеркало, предлагает Глафира Аркадьевна.

Тётя Люся отчаянно кивает.

— Неплохо бы полицию.

Почему-то я не могу говорить. Хочу, и не могу. Просто стою в каком-то ступоре и хватаю ртом воздух, как рыбка, выброшенная на берег.

— Ась, у тебя мобильник звонит. — Тётя Люся многозначительно приподнимает ярко накрашенную бровь.

Вздрагиваю, выхватываю из кармана мобильник и не глядя всхлипываю в трубку:

— Да?

— Ася, привет. Это Лев… Ты… плачешь?

— Я? Нет… я…

— Это из-за букета? Я не хотел тебя расстроить, честное слово! Прости за мой порыв. Я понимаю, что слишком поздно для объяснений.

Я пытаюсь вдохнуть и не могу. Из горла рвутся сдавленные стоны, похожие на рыдания.

— Ася? — Такой близкий и в то же время далекий голос Ключникова никак не может вывести меня из ступора. Не могу говорить, и все!

Тётя Люся раздраженно выхватывает у меня телефон.

— Ее хотят убить! — нависая надо мной, орет в трубку она. — Тут такое! Как в фильмах ужасов! Приезжайте скорее, если хотите застать ее живой!

— Понял. Уже еду, — летит ответ, а следом слышатся короткие гудки.

Новый шок выводит меня из ступора. Только Ключникова в общаге не хватало посреди ночи!

—Что?! Нет! — Трясу телефон, но абонент вне зоны действия сети. — Зачем вы ему это сказали?!

Тётя Люся и Глафира переглядываются. Люся страшно округляет глаза.

— А что? Пусть знает, что тебя скоро убьют!

— Да с чего вы взяли, что это послание для меня?! Может, кто-то пошутил! Мало, что ли, студентов здесь проживает? Кто-то просто решил приколоться… — шиплю с досадой. Ох уж этот синдром! Ввел меня в ступор из-за фразы «Ты — следующая». Но эту фразу кто угодно мог написать!

Снова набираю номер Ключникова, но он не отвечает. Я чуть не плачу.

Как его отменить?! Он мне сейчас здесь меньше всего нужен!..

— Ась, ты все же дверь лучше изнутри шваброй-то подопри. А то, как знать… береженого Бог бережёт. —Тётя Люся многозначительно поднимает вверх указательный палец и возвращается к своим перцам. Глафира, помедлив, вручает мне швабру и кочергу.

Я хмурюсь. Нашлась пророчица! Но стоит мне покинуть пределы кухни, как страх накатывает новой волной. Я пугаюсь шорохов, вздрагиваю от собственной тени, и мне совсем не хочется оставаться одной в своей комнате: секция-то пуста.

Чтобы хоть как-то отвлечься, ставлю пышный букет в воду. Начинаю всерьёз задумываться о швабре: замок на двери кажется мне хлипким.

Я даже переодеться не решаюсь, так и сижу на краю кровати в джинсах и футболке, в которых ездила в гости к подруге.

Громкий стук в дверь заставляет меня вздрогнуть, но лишь на мгновение. Следом летит приглушенный голос нового прокурора:

— Ася, это я! Открой!

А дальше — голос соседки Люси из кухни.

— Ой, а вы следователь? Быстро же полиция работает! Сюда идите, сюда, я вам сейчас покажу надпись на зеркале…

Несколько мгновений я сижу неподвижно. Как же стыдно! Какой-то шутник оставил надпись на зеркале, а теперь здесь Ключников, которого Люся приняла за следователя…

Срываюсь с места, отпираю замок на двери и сломя голову несусь на кухню.

Глава 7

Ася

Да, там Ключников, сомнений нет. Он всё так же прекрасен в светлом костюме из льна и голубой рубашке под цвет глаз. Глафира Аркадьевна тоже тут. Топчется, с вожделением поглядывает на красивого мужчину. Ещё бы, такой форс-мажор в общежитии — явление прокурора! Они с Люсей себе уже нафантазировали и наперебой пичкают его байками о том, что Джек-Потрошитель вышел на охоту и что отныне он будет похищать наших студенток одну за другой.

— Ася, добрый вечер. — Ключников озабоченно смотрит на меня.

Тушуюсь от приятного аромата его туалетной воды, которую прячу в старом комоде, и отступаю из кухни в глубь коридора.

— Нет, не добрый. Зря вы приехали, Лев Борисович, глупости это всё.

— Глупости? Что-то мне так не кажется. — Ключников достает мобильник и делает несколько фото надписи на зеркале. — Надо вызвать полицию. Пусть следователь этим занимается.

— Следователь нас засмеет! — Я неловко всплескиваю руками. —Подумаешь, какой-то шутник в студенческом общежитии написал помадой угрозу? Просто мой травматический синдром дал о себе знать, вот я и не совладала с эмоциями.