Пожалуйста, не уходи (ЛП) - Сальвадор Э.

— Дэниел, — я опускаюсь на колени. — Все хорошо, детка. Дыши. Ты в порядке. Дыши со мной, — я беру его дрожащие руки в свои, показываю жестом, чтобы он повторял за мной. — Вдох и выдох. Да, вот так. Дыши. Все хорошо. Вдох и выдох. Вот так. Ты молодец. Продолжай.

Я твержу это снова и снова, пока его дыхание наконец не выравнивается. Когда убеждаюсь, что с Дэниелом все в порядке, начинаю осматривать его на наличие шишек, ссадин или ударов, но, кажется, ничего серьезного. Но потом я замечаю его пустой, расфокусированный взгляд.

— Эй.

— Я в порядке, — говорит он, моргает и наконец смотрит на меня, тяжело сглатывая. — Мне нужно минутка.

Он поднимается, пошатываясь, но я иду следом.

— Эй, я рядом, помнишь? Я никуда не уйду. Я с тобой, Дэниел.

— Мне нужно минутка, Джозефина. Прошу, не сейчас, — он ускоряет шаг и скрывается в доме, оставляя меня одну на заднем дворе.

51

Дэниел: 31-е марта

— Что случилось? Почему ты...

— Это мне? — я бросаю взгляд на стакан в руке Грея.

— Ага, — с сомнением протягивает его мне, глядя так, будто ощущает тот же накрывающий меня ужас, будто видит черное облако, повисшее над головой. — Почему ты мокрый? Что произошло?

Осколки стекла будто вонзаются в кожу, пронзают каждый сантиметр, цепляются изнутри и режут на части. Все во мне болит, а исступленный крик в голове становится лишь громче.

— Ничего, — сердце бешено колотится, голос внутри вопит, молит прятаться, бежать, но я не двигаюсь и просто до дна выпиваю напиток.

— Черт, полегче. Там текила. И много, — он смотрит на меня с недоумением.

Я пожимаю плечами, равнодушно швыряю пустой стакан на стол и беру другой, тоже опрокидывая в себя.

Алкоголь обрушивается стремительно, тяжело, но притупляет яростное желание исчезнуть. Приглушает боль и возвращает сердцу ровный ритм.

— Спасибо. Сделай еще, — я натягиваю улыбку как раз в тот момент, когда слышу, как открывается и захлопывается задняя дверь.

— Я думал, ты сегодня ограничишься одним? — спрашивает Грей, разглядывая пустой стакан в моей руке.

— Хорошо, что завтра нет игры, — отвечаю я, поднимаю со стола уже третий стакан и выхожу из кухни по направлению в гостиную.

— Дэнни! — сквозь громкую музыку я слышу крик Энджела, но продолжаю идти, делая глотки, пока поднимаюсь по лестнице. — Подожди.

— В чем дело? — рассеянно бросаю я, морщась от того, как мерзко ноги скользят в мокрых носках и кроссовках.

— В чем дело? — в его голосе сквозит недоверие. — Что случилось?

— Одолжишь немного одежды? — я игнорирую вопрос, задаю свой и снова делаю глоток.

— Дэниел, эй, посмотри на меня, — он хватает меня за руку, когда мы оказываемся наверху лестницы, и разворачивает к себе. Вглядывается и изучает, и по лицу расползается тревога, а я лишь шире растягиваю губы в улыбке. — Что это, черт возьми, было?

— Что? Брайсон столкнул меня в бассейн. Пустяки. Одолжишь немного одежды?

Он выглядит искренне ошеломленным.

— А как же Джози? Ты оставил ее на улице.

Улыбка едва не рушится. Я никогда не хотел, чтобы хоть кто-то видел меня в подобном состоянии, что уж говорить о ней. Я не позволю этому повториться. Мне просто нужно переодеться и пить. Пить, пока не найду хоть подобие равновесия, прежде чем окончательно его потеряю.

— Я сказал, что мне нужна минутка, — я стискиваю зубы, вспоминая испытующий взгляд, ненавидя себя за то, как напугал ее. Джози не должна была этого видеть.

Он запрокидывает голову, глубоко вдыхая.

— Что случилось? Поговори со мной.

— Ничего. Одолжишь немного одежды?

— Дэниел...

— Ладно, попрошу у Грея.

Энджел ворчит что-то себе под нос, но открывает дверь, пропуская меня внутрь.

Он прислоняется к закрытой двери.

— Поговори со мной и прекрати притворяться, будто все в порядке. Я знаю, что это не так.

Я стискиваю зубы, борясь с туманом в голове и желанием исчезнуть.

— Все из-за воды. Ты же знаешь, как я к ней отношусь, но я в порядке, честно, — я улыбаюсь еще шире. — Так дашь мне одежду?

— Знаю, но ты же плавал с Джози. Я думал...

— Это делало ее счастливой, вот я и согласился. Я говорил тебе и всем остальным, что уроки не помогут, но вы не слушаете, — по спине пробегает холодок, в колющая боль возвращается. Я залпом допиваю половину стакана и заставляю себя не прикладываться к остальному, поскольку взгляд Энджела становится подозревающим. — Слушай, ничего страшного не произошло. Спасибо, что вытащил меня оттуда.

Он кивает с натянутой улыбкой, берет сменную одежду и полотенца для нас обоих.

— Ты сейчас уходишь?

— Нет, с чего бы? — я скидываю кроссовки, вытираюсь и переодеваюсь в его вещи.

— Хочешь, выставлю за дверь всех присутствующих? Я не против. Знаю, Ноа уже готов всех выгнать, — он расслабленно хихикает, но звучит это неестественно, пока Энджел переодевается.

— Нет, не надо. Я правда в порядке, — я отмахиваюсь и провожу рукой по влажным растрепанным волосам. — Волосы нормально выглядят?

Энджел замолкает. Пауза затягивается, прежде чем он кивает.

— Да, нормально. Как и всегда, — снова пауза. — А, сейчас принесу обувь.

— Точно, спасибо, — я хватаю стакан, допиваю и погружаюсь в онемение, приходящее следом. — Мне нужно поторопиться. Джози ждет.

Он забирает мокрую одежду и протягивает обувь.

— Я знаю, что-то не так. Что бы это ни было, ты можешь поговорить со мной. Я твой лучший друг.

— Вода немного взволновала меня, но я в порядке. Хватит переживать. Клянусь, чувствую себя просто прекрасно.

Я открываю дверь, не дав ему и слова вставить, и нахожу за ней Джози. Она поднимает голову, и в глазах, скользящих по мне, отражается та же печаль, что тогда на улице.

— Эй, я как раз шел к тебе, — я сокращаю расстояние между нами и обнимаю ее, вдыхая лавандово-ванильный запах. Она так вкусно пахнет, так приятно ощущается.

Я благодарен алкоголю, что течет по венам, потому что не чувствую ничего, кроме онемения и мучительно-счастливой пустоты. Джози не должна видеть меня никаким, кроме как счастливым.

— Эй, — в ее голосе звучит надломленность, разбивающее мне сердце. — Хочешь уйти?

— Нет, с чего бы? — я беру ее за подбородок и слегка запрокидываю голову, заставляя посмотреть на меня.

Ее брови сходятся, по лицу пробегают смятение и беспокойство.

— Дэниел, не надо... — она обвивает руками мою талию. — Не притворяйся, что все в порядке. Позволь себе чувствовать, — шепчет она. — Это нормально. Я рядом. Я никуда не уйду.

Я целую ее, но Джози отстраняется.

— Ты пил?

— Совсем чуть-чуть, — я целую ее в лоб и улыбаюсь, глядя сверху вниз. — Мне нечего чувствовать. Обещаю, я в порядке, поэтому, пожалуйста, хватит смотреть на меня так, будто что-то не так. Обещаю, все хорошо.

Она не верит. Смотрит на меня долго и пристально. Так долго, что кажется, словно Джози проникает в мысли и читает каждый пульсирующий, разрушительный страх, что бешено проносится в голове.

— Все хорошо, — ровно говорю я, изображая ту искусную улыбку, что оттачивал годами. Такую, после которой никто не задает лишних вопросов. — Обещаю. Прости, что оставил тебя. Мне просто нужна была минута, но теперь я в порядке.

Выражение не лица непоколебимо; на долю секунды оно становится тверже, прежде чем смягчиться.

— Хочешь пойти домой?

— Нет, хочу остаться еще немного. Побудешь со мной? — спина покрывается испариной, внутри разгорается жар, становится душно.

— Я... — она запинается, в глазах мелькает нерешительность. — Да, побуду с тобой.

И хотя на меня накатывает волна облегчения, на горизонте сгущаются темные тучи.

Все в порядке. Мне просто нужно немного выпить, затем отоспаться, и завтра я буду как огурчик.

Джозефина: 31-е марта