"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Крейн Генри

Она отрицательно покачала головой:

— А вот это будет труднее. Я не чувствую себя невиновной. Понимаешь? Не знаю как тебе, а мне все‑таки кажется, что я совершила что‑то ужасное.

Тиммонс постарался не развивать эту тему:

— Ну, ладно, ты можешь чувствовать себя как угодно, но делай вид, что ты не виновна. Это самое главное. Сейчас ты должна полагаться на другое. Сантана, ведь ты очень красивая женщина. Все другие обстоятельства сейчас будут иметь очень мало значения. Ты должна полагаться только на свое поведение и внешний вид. Люди должны поверить каждому твоему слову. Только если ты будешь вести себя нужным образом.

Она тяжело вздохнула:

— Я должна понести наказание за то, что совершила.

Тиммонс сочувственно заглянул ей в глаза:

— Сантана, я знаю, почему ты так мучаешься — у тебя скрытый комплекс вины перед Крузом.

Она вызывающе вскинула голову:

— Возможно. И я не знаю, что мне с этим поделать.

Тиммонс укоризненно покачал головой:

— Сантана, ты не права. Я не вижу никакого смысла в публичном покаянии. Тем более, если делать это в зале суда во время слушаний по делу о наезде. Умоляю, не противоречь своим показаниям.

Сантана язвительно спросила:

— Ты не хочешь, чтобы люди узнали всю правду? Боишься, да?

Тиммонс старался выглядеть убедительным:

— Нет, Сантана, мы должны выиграть. Я все продумал. И верю в то, что нас ждет победа.

Нервно теребя волосы, Сантана подошла к окну.

— Бедный Круз, — сказала она, глядя на плескавшиеся на песчаный берег волны. Я причинила ему столько неприятностей. Невероятно, как он мог все это вынести. Мне просто не по себе от всего этого.

Тиммонс не удержался от едкого смешка:

— Слава Богу, что он знает совсем немного.

Она удрученно покачала головой:

— Не понимаю, как я могла так с ним обойтись. С моей стороны это было просто… — Она умолкла, подбирая нужное слово. — Просто подлостью.

— Не бойся, вы помиритесь, Круз простит тебя, — сочувствие окружного прокурора выглядело довольно фальшиво. — Сантана, время лечит раны, поверь. Я желаю тебе только счастья.

Она обернулась и с горечью заметила:

— Кейт, зачем ты пытаешься скрыть от меня правду? Ты же печешься только о своей шкуре.

Тиммонс пожал плечами:

— Это не так. Ты просто расстроена и не хочешь видеть, что мы связаны одной цепью. Соберись с духом, Сантана. Мы победим. Ты, я и Круз.

Она снова отвернулась:

— Сомневаюсь.

Круз гнал машину к центру. Он смотрел на дорогу воспаленными от бессонницы глазами, а сердце его сжималось в ожидании предстоящего судебного заседания. Он знал, что Сантане будет тяжело, но вдвойне тяжело будет ему. Потому, что он чувствует свою глубокую вину перед ней. К тому же он будет лишь пассивным сторонним наблюдателем. Он ни чем не сможет помочь ей. Ни подскажет, как нужно себя вести, ни возьмет ответственность на себя. Он уже ничего не сможет сделать. Это ощущение собственного бессилия заставляло его, плотно сжав губы, все сильнее давить на педаль газа.

Он притормозил возле отеля «Кэпвелл» и направился в ресторан. Метрдотель проводил его к столику.

— Пожалуйста. Что вам принести?

Круз устало потер слипавшиеся от недосыпания глаза:

— Чашку кофе, пожалуйста, очень крепкий.

В этот утренний час в ресторане было совершенно пусто. Занят был лишь один единственный столик. Разумеется, за ним сидел ни кто иной, как Джина Кэпвелл. С любопытством посмотрев на небритого, невыспавшегося полицейского, она торопливо дожевала ароматную французскую булочку и направилась к Крузу. Не спрашивая разрешения, она уселась за столик напротив него и с улыбкой заметила:

— Ты знаешь, Круз, полицейские это особый вид людей. Чем серьезнее преступление, тем комфортнее они себя чувствуют.

Он хмуро потер щетину на подбородке:

— Что тебе надо, Джина?

Не обращая внимания на его неприветливость, она ответила:

— Круз, я женщина с тонкой душевной организацией. Я хочу помочь тебе скрасить твое одиночество.

Круз тяжело вздохнул:

— Джина, лучше ответь мне на один вопрос. Зачем ты в тот вечер отослала Иден на Инспирейшн Пойнт?

Джина поморщилась:

— Ты говоришь таким тоном, как будто обвиняешь меня в чем‑то.

Круз горячо воскликнул:

— Ты косвенно виновата в том, что произошел этот несчастный случай! Если бы не ты, я думаю, все было бы по–другому.

Джина возмущенно взмахнула рукой:

— Да ты в своем уме, Круз! Ты понимаешь, что говоришь? Во всем виновата твоя жена, а не я. Я машинами никого не сбивала.

Но Круз не снижал напора:

— Почему ты постоянно вмешиваешься в жизнь других людей? Это что, доставляет тебе какое‑то удовольствие?

Джина почувствовала, что все складывается для нее крайне неудачно, и резко поднялась из‑за стола. Она не успела сделать даже шага в сторону, как Круз схватил ее за руку и потащил обратно.

— Эй, ты куда? Разговор еще не закончен.

Она сделала оскорбленный вид:

— Ты слишком вспыльчив, Круз, а это опасно.

Он заставил ее сесть обратно.

— Опасно заниматься интригами, Джина. Что ты затеяла с Кейтом Тиммонсом?

Она попыталась вырваться:

— Отпусти меня! Мне же больно.

Он крепко держал ее за руку:

— Джина, однажды в моей жизни уже был такой случай, когда мне пришлось тесно столкнуться с тобой. В тот раз я спас тебя от тюрьмы, но сегодня мое терпение лопнуло, Джина. Будь осторожна и держись от меня подальше.

Этот разговор так расстроил его, что он вскочил из‑за стола и решительно зашагал к выходу. Подошедший официант с чашкой дымящегося кофе в руке, недоуменно проводил его взглядом:

— А как же ваш заказ? — пробормотал он. Джина выхватила у него из руки чашку и стала жадно отпивать кофе.

— Запишите на мой счет, — сказала она, осушив чашку до половины.

Когда окружной прокурор покинул ее дом, Сантана отправилась в ванную приводить себя в порядок. Через четверть часа она выглядела уже значительно лучше. Слой грима скрывал измятости кожи и мешки под глазами. Она одела черный костюм и синюю блузку, как и советовал ей Кейт. Несмотря на освежающий душ, Сантана чувствовала себя довольно дурно. Ее подташнивало, слабость то и дело накатывала на нее холодными волнами, что‑то побаливало в груди.

Чтобы хоть как‑то облегчить свое состояние, Сантана прибегла к привычному средству — таблеткам. Она достала из сумочки пузырек, вытряхнула на ладонь пилюлю и проглотила, запив водой. В этот момент дверь в прихожей распахнулась, и в дом вошел Круз. Если бы сейчас нужно было бы сравнить, кто из них выглядит хуже, то, пожалуй, Круз мог бы вполне опередить жену.

Увидев его мрачное лицо, Сантана бросилась навстречу:

— Может быть, я приготовлю тебе завтрак?

Он отрицательно покачал головой:

— Нет, спасибо, я не хочу есть.

— А где ты был? — спросила она. Он неопределенно махнул рукой:

— Так, кое–какие дела были.

Она нерешительно шагнула навстречу ему, но затем остановилась:

— Круз, я даже не знаю, что сказать. Я очень хотела бы помочь тебе. Но…

Он уныло взглянул на нее:

— Сантана, почему ты не рассказала мне обо всем сразу? Мы смогли бы избежать многих неприятностей. А теперь все так усложнилось.

Низко опустив голову, она глухо произнесла:

— Я боялась развода. Круз, может быть, ты все‑таки простишь меня?

Он на мгновение задумался:

— Может быть, я и прощу тебя, но только в том случае, если ты мне все расскажешь. Все, до самой последней детали. Иначе я ничего не могу поделать.

Она растерянно теребила пальцы:

— Круз, я была плохой женой.

Круз поморщился:

— Давай не будем обсуждать эту тему. Сейчас не время для того, чтобы вдаваться в такие подробности. Каждый из нас может припомнить много дурного друг о друге. Но ведь мы должны добиваться не этого. Мы должны доверять друг другу. У нас не должно быть тайн. Наше примирение, наше счастье, зависит от взаимного доверия, от искренности.