Анна Велозо - Небеса нашей нежности
– Все будет в порядке. Вам понравится, вот увидите. Небо сегодня такое ясное, вид будет великолепный. Кроме того, там мы встретим Энрике. Он принимает участие в постройке статуи Иисуса.
– Да, ты говорила. Ну хорошо, стало быть, поедем на Корковаду. Статуя Христа-Искупителя стоит такого подъема.
На самом деле донья Альма пошла бы за внучкой хоть на край света. Она любила эту малышку, вдруг превратившуюся в чудесную девушку. Трудно было воспринимать как взрослых тех, кого знал совсем еще ребенком.
Путешествие в автомобиле и на подъемнике прошло спокойно. Как Ана Каролина и ожидала, донья Альма возмущалась ее манерой вождения, движением на улице, неудобными лавками в подъемнике, другими пассажирами. Но девушка знала свою бабушку, хотя и провела с ней не очень много времени. Она понимала, что все это ворчание – мольба о внимании. Да и кто смог бы упрекнуть донью Альму? Ее собственная дочь в один прекрасный день выставила ее за дверь – по крайней мере, именно такую версию рассказала avo Ане Каролине. Добравшись до последней остановки подъемника, бабушка и внучка поднялись по лестнице к «Chapeu do Sol» – именно так жители Рио называли смотровой павильон, что в переводе означает «Шляпка от солнца». Оттуда нужно было подняться еще на несколько метров к самой вершине горы, где сейчас строилась колоссальная статуя Христа.
– Ничего не видно, – пожаловалась донья Альма.
– Да. У них закончились деньги, – объяснила Ана Каролина.
– Типично для этой ужасной страны.
– Наверное, вы правы.
– Разве эту статую не должны были завершить еще в 1922 году, к Всемирной выставке и сотой годовщине независимости от Португалии? Кстати, я считаю, что эту годовщину нужно отмечать трауром, а не бурными торжествами.
– Да, – согласилась Ана Каролина. – Ее должны были уже построить.
Ее охватило странное чувство вины, словно это лично она не успела возвести статую вовремя.
– Может быть, на то воля Божья. Наш Господь не хочет, чтобы Его сына использовали как символ вершины аморальности, гордыни и неблагодарности, другими словами, отделения Бразилии от матушки-Португалии.
Ана Каролина едва сдержала улыбку. Мировоззрение ее бабушки было настолько устаревшим, что о нем и спорить не стоило. Ей все равно не удастся переубедить старушку. Да и зачем? Пусть донья Альма верит во всемогущество Португалии, от этого никому не будет вреда.
– Пойдемте, avo, давайте поищем Энрике. Он сможет лучше объяснить причины того, что статую не достроили.
Донья Альма, опираясь на трость, медленно преодолела последний отрезок пути. Старушка тяжело дышала.
Хотя рабочий день был уже в разгаре, стройка пустовала.
– Твоего жениха что-то не видно, – отметила донья Альма.
– Нет. Как жаль… Вы зря поднимались по лестнице. Простите меня.
– Детка, тебе не за что извиняться. Физические нагрузки пойдут мне на пользу. И вид отсюда открывается фантастический, уже ради этого стоило сюда подняться.
Впервые донья Альма за что-то похвалила Рио, и Ану Каролину это даже немного обеспокоило. Девушку мучила совесть – не стоило тащить старушку на гору, для нее это оказалось слишком сложно.
– Пойдемте выпьем кофе, – предложила она.
Они медленно вернулись к «Шляпке», где, невзирая на отличную погоду, было мало посетителей. Несколько иностранных туристов, небольшая группа школьников, молодая пара… Ана Каролина пригляделась повнимательнее, и у нее перехватило дыхание. Не может быть! Антонио и его супруга!
– Ты знаешь этих людей? – спросила донья Альма, заметив смятение Аны Каролины.
– Немного. Мужчина – сын заклятого врага моей матери.
– О, следовательно, он приятный юноша, да?
Ана Каролина засмеялась, может быть, слишком громко – посетители за столиками посмотрели на нее. Антонио тоже с любопытством повернулся и застыл от изумления. Когда их взгляды встретились, он приподнял бровь и кивнул.
– Что такое? Не хочешь пригласить их за наш столик? – спросила донья Альма.
– Вообще-то нет.
Но Антонио уже шел к ней, обнимая за талию жену. Сердце Аны Каролины выскакивало из груди.
– Сеньорита Ана Каролина, как я рад встретить вас здесь…
– Взаимно, – холодно ответила девушка. – Позвольте представить вам мою бабушку, донью Альму. Донья Альма, это Антонио Карвальо.
– Рада познакомиться. – Донья Альма протянула Антонио руку с кокетством юной девушки, знающей о своей способности очаровывать мужчин.
– Я вижу, все женщины в вашей семье – настоящие красавицы. Видимо, это наследственное. – Поцеловав старушке руку, Антонио улыбнулся.
Ана Каролина готова была придушить его за такое лицемерие.
– А кто эта обворожительная юная дама? – осведомилась донья Альма.
– Это моя сестра, Лаура Карвальо.
Та протянула Ане Каролине руку, а затем сделала книксен перед доньей Альмой.
Его сестра? Ана Каролина присмотрелась повнимательнее.
– Вы очень похожи. Удивительно, – подтвердила ее впечатления донья Альма.
Почему же Ана Каролина не заметила этого сходства раньше? Неужели она была настолько ослеплена ревностью, что упустила очевидное?
– Вы из Португалии? – спросила Лаура старушку, чем очень ее порадовала.
Донья Альма обожала говорить о своей любимой родине.
– У вас такой очаровательный акцент, – добавила сестра Антонио.
– Тут вы ошибаетесь, дорогая. Я прекрасно говорю по-португальски. Это у всех вас акцент, потому что вы говорите на мерзком бразильском диалекте нашего чудесного языка.
Все удивленно переглянулись. Никому не хотелось спорить с пожилой дамой. Обычно Ана Каролина отвечала на такие высказывания звонким смехом, но сейчас он застрял у нее в горле. В присутствии Антонио она была сама не своя.
– А где же ваш жених? – спросил Антонио у Аны Каролины. – Я думал встретить его здесь.
– Как и я, но, похоже, строительство опять остановилось. – Ана Каролина заставила себя улыбнуться. – А как поживает ваша супруга? Когда я смогу познакомиться с ней?
– Вы же не верите в эту чудовищную клевету? – возмутилась Лаура. – Все это ложь! Ужас какой! Эта Алисия и ее семья просто хотят заполучить наши деньги!
– Что? – с некоторым раздражением переспросила Ана Каролина.
– Я стал жертвой интриги одной женщины, которая пытается свалить на кого-то ответственность за допущенную ошибку и… эм… ее нежеланный результат. – Он покосился на донью Альму. Из уважения к старушке он не стал говорить о внебрачном ребенке прямо. – Она полагает, что во мне обретет идеального отца семейства.
– Какое коварство! – посочувствовала ему донья Альма.
– Да, именно так, – согласилась Лаура.
