Цветок для хищника (СИ) - Лазаревская Лиза

— Но откуда все эти цветы? — поинтересовалась я, рассматривая их.

— Подарили тебе к выписке, — она подошла к гигантскому букету, состоящему из розовых гортензий и белых роз. — Угадаешь, от кого этот?

Смущённо отвела взгляд, какое-то время ничего не отвечая.

— Мне не нужно угадывать. Я знаю, от кого он.

— От кого же? — язвительно спросила Элина, присаживаясь на идеально застеленную кровать и упираясь ладонями на тёплый серый плед.

— От Дамиана.

Она хмыкнула, сужая брови на переносице.

— Ладно, ты выиграла.

Элина указала на букет из альстромерий.

— Это от Давлета и его жены.

Мне было так приятно, когда она говорила, от кого мне пришли цветы, что я едва сдерживалась, чтобы не заплакать.

Элина резко вскочила, заметив мой порыв, и обняла меня сзади.

В моей жизни были любящие и дорогие моему сердцу люди, как я могла не подумать о них? В момент падения с лестницы моя сломленность явно преобладала над любовью, здравым смыслом и благодарностью им всем. Но сейчас всё наконец начало вставать на свои места.

— Этот от тёти Полины с дядей Стасом.

Я взглянула на радужный букет из гипсофил.

— Кстати, София нас приглашает к себе с ночёвкой на следующие выходные. Ты не против?

— Конечно.

Тем более, мне бы хотелось ещё раз поблагодарить её за то, что после моего признания она... взяла всё в свои руки и не послушалась меня.

— А от кого этот букет? — спросила я, подъехав к белым хризантемам и проведя по ним ладонью. Я обернулась посмотреть на Элину, которая вовсе не спешила с ответом. Более того, я заметила, как её настроение явно изменилось. — Что-то случилось?

— Вообще этот букет привёз курьер.

— Курьер? А не сказал, от кого? Просто похожий букет передал курьер и на мой день рождения, помнишь?

— Да, очень даже хорошо помню, — пробормотала она с явным, только что появившимся раздражением.

Что произошло? Всего мгновение назад всё было хорошо, не считая моих очередных вырвавшихся слёз наружу, но к этому уже стоило привыкнуть.

— Элина, что-то не так? Я тебя чем-то расстроила?

Не теряя ни секунды, я подъехала к ней и взяла её руки в свои.

— О, нет, не говори таких глупостей, — она растерянно прикусила губу, будто обдумывая свои дальнейшие слова. — Я знаю, от кого пришли эти цветы. И те тоже.

Не могу поверить.

Всё это время Элина знала, но скрывала от меня?

— Знаешь? Но почему ты не сказала? Мне ведь было интересно, не говоря уже о том, что Дамиан сходил с ума от ревности.

— Прости, — виновато произнесла она. — Я боялась, что ты можешь рассказать Дамиану, чтобы успокоить его бзики.

— Это секрет?

— Не то чтобы... Но я не хочу рисковать. Если папа узнает о моей связи с этим человеком, то он просто сойдёт с ума.

— Подожди, о каком человеке ты говоришь? Я его знаю? — поинтересовалась я, большими пальцами поглаживая тыльные стороны её бархатистых ладоней.

Возможно, я слишком неуклюже проявляла заботу, но это было не главное.

— Обещаю, что никому не расскажу. Ты можешь быть уверена.

— Есть один мужчина. — Элина беспокойно провела босой ступнёй одной ноги по своей лодыжке. — С которым у нас отношения.

Она говорила достаточно медленно, как будто стараясь фильтровать информацию прежде, чем та дойдёт до меня. Но учитывая то, что она так долго ничего мне не рассказывала, я была рада просто тому, что она доверилась мне. Потому что Элина всегда старалась быть мне опорой. И я хотела, очень хотела отплатить ей тем же.

— Он, правда, один так думает. По мне мы просто спим.

— О... — удивилась я, непроизвольно издав звук. — А это, случайно, не тот мужчина, который для тебя ничего не значит?

Мы были в клубе Эмиля и разрабатывали план мести мужчинам, когда она упомянула о нём.

— Всё-то ты помнишь, — наконец-то она улыбнулась.

— И он прислал мне букет, чтобы подобраться к тебе ближе?

— Куда уж ближе? — хихикнула Элина. — Скорее, этот нахал хотел заработать себе пару очков и получить одобрение в глазах моей сестры.

— А в итоге получила я. Кучу ревностных вопросов от Дамиана, который собирался искать курьера, передавшего мне те цветы.

Мы переглянулись и приступ смеха обрушился на нас двоих.

— Ты думаешь когда-то познакомить его с папой? — спросила я, когда мы обе немного успокоились.

— Исключено, — на этот раз её резкий ответ был моментальным. — Никогда и ни за что. Да и к тому же мы просто спим.

— Ты просто спишь с ним, — поправила я, взяв во внимание все сказанные ею до этого слова. — А он считает это отношениями.

— Что бы там он ни считал. Папа не оставит от него следа, если узнает. Я не настолько жестока, чтобы позволить этому случиться.

— Дамиана папа принял, — парировала я.

Как бы девушка ни пыталась убедить нас в том, что этот мужчина для неё ничего не значит, я всё равно видела — он ей не безразличен. На её прекрасном лице проскальзывала мимолётная улыбка, когда она говорила о нём. Возможно, именно он был причиной тех бесконечных ночных переписок, из-за которых она потом могла отсыпаться до обеда. Элина — тот самый идеал, к которому тянется каждый, кто когда-либо её просто увидел.

Уверена, этот мужчина не был исключением.

— Ты же знаешь папу.

Да, глупо было думать, будто дядя Марат спокойно примет кого-либо мужского пола.

— И всё-таки Дамиана папа знает всю свою жизнь, а Леона он и без того ненавидит.

— Леона? — переспросила я. Это ведь то самое имя, которое я видела на экране телефона Дамиана? Тем вечером, когда я рассказала ему про операцию? Именно к нему он обращался, когда говорил по телефону про человека, который сбил нас с бабушкой? — А они знакомы с Дамианом? Я уверена, что слышала, как он разговаривает с ним по телефону.

— Да, они знакомы, как и с Наилем.

— А почему папа его ненавидит?

— Ты же помнишь, я рассказывала, что у папы в клубе проходят бои.

Я кивнула.

— Леон дерётся на папином ринге. И рабочие отношения у них, мягко говоря, отвратительные. А если папа узнает о нас... — она запнулась, но сразу же решила продолжить: — Он просто пристрелит его, перед этим вырезав его глазницы и разорвав глотку на две части.

Хотелось бы мне попросить её не утрировать, но зная папу... Было абсолютно ясно, что она даже немного преуменьшала.

Я не стала рассказывать Элине о деталях разговора Дамиана и Леона, который стал причиной нашей недолгой ссоры и моей истерики. Не потому, что я не доверяла ей, просто не хотела сваливать на её голову то, из-за чего переживала сама.

— Обещаю, что никому не скажу о ваших отношениях.

— Спасибо.

— Очень мило, что ты о нём переживаешь, — подколола я, прежде чем она помогла пересесть мне на кровать.

— Я о нём вовсе не переживаю.

— Ты не хочешь, чтобы папа его убил.

— Это означает, что я не жестокая, а не то, что я о нём переживаю.

— Как скажешь, — хихикнула я.

Этим вечером мы устроили кино-марафон. Кушали всякие вредные штучки. Обсуждали папино день рождения, до которого оставалось всего три дня. Я была рада, что меня выписали до шестого ноября, потому что если бы всем пришлось праздновать этот день в больнице из-за меня — я бы точно себя не простила.

Перманентно ко мне возвращались неприятные мысли.

Обуза.

Неправильная.

Проблемная.

Никому не нужная.

Но ведь это было не так, правда же?

Семья. У меня была семья. И сложно поверить, что я могла лишить себя всего этого. Вместе с той маленькой зарождающейся в себе жизнью я могла потерять всех.

Сестру.

Родителей.

Подругу.

Своего любимого.

Его прекрасную семью.

Конечно же, я знала, что это всего лишь момент недолговечного прозрения. Что большую часть времени я всё равно буду считать себя обузой, которая недостаточно хороша, неполноценна, и другой никогда не станет.

Глупо это оспаривать.

Эти мысли никуда не денутся. И не делись. Даже сейчас.