Даниэла Стил - Драгоценности
— Что случилось?
— Здесь только что была секретарь королевы.
Сара испугалась, не сделали ли они какой-то ложный шаг, и, нахмурясь, посмотрела на Вильяма, пока Нигель продолжал объяснять цель ее визита.
— Ее королевское высочество желает приобрести что-нибудь из того, что ее придворные дамы видели здесь вчера вечером. Утром мы отослали драгоценности во дворец, и они ей очень понравились. — Сара с изумлением слушала его. Они добились этого. — Ей хочется купить большую заколку, украшенную бриллиантами. — Она была очень похожа на герб принца Уэльского, и Сара совершенно случайно купила ее у дилера в Париже. Цена на ярлыке смутила ее, когда она сама проставляла ее.
— Боже мой! — воскликнула Сара, находясь под впечатлением от продажи, но Нигеля поразило нечто более важное.
— Это значит, ваша светлость, что в наш самый первый день, когда мы начали свое дело, мы поставили драгоценности Короне. — Это означало, что они продали что-то королеве. Драгоценности Короне поставлял Гаррард, который являлся официальным ювелиром королевы, и ежегодно реставрировал драгоценности Короны, которые хранились в лондонском Тауэре. Это было очень важно для начала их дела в Лондоне и вызывало законную гордость. — Если королева пожелает, через три года она может сделать вас королевским ювелиром. — Он был ошеломлен, и даже Вильям приподнял бровь. Они выиграли большой кубок, даже не пытаясь сделать это.
Приобретение королевы положило хорошее начало, а остальные несколько предметов, проданные ими в этом месяце, обеспечили их дело на год. Сара была довольна, что она могла уехать в Париж, оставляя все в умелых руках Нигеля. Она едва могла поверить этому, когда после Нового года летела во Францию. Эмануэль вернулась в Париж уже давно, после открытия лондонского филиала, и ее рождественские цены были поразительны.
Сара также заметила, что между двумя магазинами возникло дружеское соперничество, каждый из них старался превзойти другой. Но это не причиняло вреда. Нигель и Эмануэль испытывали друг к другу искреннюю симпатию. Кроме того, Сара хотела, чтобы два магазина были в чем-то схожи и одновременно отличались друг от друга. В Лондоне они продавали роскошные старинные драгоценности, многие из которых принадлежали раньше европейской знати, а также украшения современного дизайна. В Париже также были представлены антикварные драгоценности, однако большую часть французской коллекции составляли современные изделия оригинального рисунка.
— Где будет следующий магазин? — поддразнивал ее Вильям, когда они возвращались в замок. — Буэнос-Айрес? Нью-Йорк? Антибы?
Возможности безграничны, но Сара была удовлетворена тем, что они уже имели. Она постоянно была занята, однако находила время для своих детей. Джулиану исполнилось уже полтора года, и за ним приходилось все время следить: он забирался на столы, раскачивался на стульях, падал с лестницы и исчезал в саду. Саре приходилось не выпускать его из виду, и Джулиан доставлял немало хлопот местной девушке, которая приходила помогать Саре. Они всегда брали ее с собой в Париж, чтобы она присматривала за малышом, а в Лондоне временно нанимали няню. Но большую часть времени Сара предпочитала заботиться о нем сама, и он любил сидеть у Вильяма на коленях и разъезжать повсюду с ним в коляске.
— Vite! Vite! — выкрикивал Джулиан, настаивая, чтобы отец ехал скорее, это было одно из нескольких слов, которые он научился говорить, и он с удовольствием часто повторял его. Это было счастливое для них время. Все мечты осуществлялись. Жизнь была полной и счастливой.
Глава 20
В течение следующих четырех лет Джулиан и два магазина занимали у Сары и Вильяма все время. Дело в Париже и Лондоне расширялось. Сара уступила наконец и согласилась расширить магазин в Париже. Но лондонский филиал оставили без изменений, несмотря на то, что торговля шла превосходно, внутреннее убранство импонировало чопорным британцам. Эмануэль и Нигель прекрасно справлялись с работой. Сара чувствовала себя счастливой, когда в свой тридцать девятый день рождения задувала свечи на праздничном пироге. Филипп гостил в замке, ему исполнилось уже шестнадцать лет, он был почти одного роста со своим отцом, и ему не терпелось вернуться обратно в Вайтфилд. Он собирался навестить друзей и остался на день рождения Сары только по настоянию отца. Ей хотелось, чтобы они в семейном кругу отпраздновали ее день рождения, но ему это было неинтересно. Он ухитрился забыть про день рождения Джулиана, который был в июле. Семья как бы не существовала для Филиппа. Казалось, он старается избегать их. Словно между ними существовала преграда, которую он никогда не позволял никому перейти. На этот раз, когда он уехал, Сара была настроена философски. В течение всех этих лет она узнала кое-что от Вильяма.
— Я думаю, нам повезло, что он вообще приезжает сюда, — сказала она Вильяму в тот день, когда он уехал. — Он хочет только играть в поло, проводить время со своими друзьями и жить в Вайтфилде. — Они наконец разрешили ему ездить туда одному на выходные и каникулы, и он мог брать с собой друзей. Пока он пригласил одного из учителей. Такое решение проблемы, кажется, всех устраивало, и больше всех, конечно, Филиппа. — Не правда ли, забавно, насколько Филипп — британец, а Джулиан — француз?
Все в маленьком мальчике было невероятно галльским. Он говорил с ними по-французски, любил жить в замке и предпочитал Париж Лондону.
— Les anglais me font peur, — всегда жаловался он. — Англичане пугают меня.
Сара говорила ему, что это глупо, поскольку его отец — англичанин, и он тоже англичанин, хотя не наследовал титул, так как был вторым сыном. Когда он вырастет, он будет просто лорд Вайтфилд. Иногда британские традиции казались невероятно донкихотскими. Но она считала, что Джулиана это никогда не будет беспокоить. Он рос таким добродушным, его никогда ничего не раздражало, даже безразличие старшего брата. Он привык еще маленьким мальчиком сторониться его и заниматься своими собственными делами, что, кажется, устраивало обоих. Он обожал своих родителей, друзей, людей, которые работали в замке, домашних животных, он любил, когда приезжала Эмануэль. Джулиан любил все и всех, и, в свою очередь, все, кто знал его, платили ему тем же.
Сара как-то задумалась об этом сентябрьским днем, когда ухаживала за цветами на могиле Лиззи. Она регулярно приходила в этот тихий уголок парка и следила, чтобы могила выглядела опрятно. Сара никогда не могла удержаться от слез. Спустя одиннадцать лет она все еще скучала по ней. Сейчас Лиззи исполнилось бы пятнадцать… такой любимой и такой дорогой… Она была немного похожа на Джулиана, только была нежнее и не такая сильная… Сара не слышала, как Вильям подъехал на своей коляске. В последнее время он чувствовал себя не очень хорошо. Его беспокоили боли в спине и ногах, но он никогда не жаловался.
