Андреа Янг - Неджентльмен
— Ты можешь смеяться, если хочешь.
— Дейзи, я и не думал смеяться. — Он протянул к ней руку и нежно пожал ладонь.
В его жесте было столько тепла, что хотелось заплакать.
— Видя, что мама расстраивается, я скоро прекратила приставать к ней с вопросами. У нее не было даже его фотографии. Она только сказала, что очень любила его, но потом он пропал и она так и не смогла разыскать его.
Дейзи перевела дыхание и продолжала:
— Только когда я выросла, она рассказала мне о нем. Они познакомились во Флоренции. Она влюбилась по уши. Они провели вместе три дня в каком-то маленьком пансионе. Потом он уехал в Бриндизи, откуда отправлялся паром в Грецию. Расставаясь, они обменялись адресами и обещали написать друг другу. Мать писала; третье письмо вернулось со штампом: «По указанному адресу не проживает». Она проехала триста миль в надежде найти его. Пришла по тому адресу, где ее встретила очень милая женщина и сказала, что, должно быть, произошла ошибка: здесь никогда не проживал такой человек.
Дейзи все рассказывала, а Ник держал ее за руку. Даже когда ему надо было переключить скорость, Дейзи делала это за него, потому что он не выпускал ее ладони. Когда они подъезжали, уже совсем стемнело, но Дейзи увидела, что автомобиль Чарлза по-прежнему стоит возле дома. Она уже хотела выйти из машины, но Ник остановил ее.
— Подожди меня, — сказал он. — И прошу тебя, будь с ними помягче.
Но этого Дейзи обещать не могла. Трижды — под заливистый лай Барни — она жала на кнопку звонка. Наконец дверь отворилась, и перед ней возникло испуганное лицо матери. Она была в одной ночной рубашке, волосы растрепались, щеки пылали.
Дейзи стало дурно.
— Он мой отец? — выпалила она.
Глаза Изабел с застывшей в них мукой свидетельствовали красноречивее любых слов.
Дейзи кинулась в дом.
— Где он? Пусть выйдет ко мне!
Барни продолжал оглушительно лаять. По лестнице, на ходу натягивая брюки, уже спускался Чарлз.
— Изабел! Что здесь?..
Дейзи словно обезумела.
— Подонок! — завопила она и набросилась на него с кулаками. — Грязный ублюдок! Где ты был? Я ненавижу тебя! Ненавижу!
Подоспел Ник и схватил ее за руки. Дейзи принялась отчаянно отбиваться от него, по щекам ее градом катились слезы. Наконец Ник обхватил ее двумя руками и потащил к выходу. Как сквозь сон слышала она приглушенные рыдания матери и тихий голос Чарлза, пытавшегося успокоить ее. Возле дома Дейзи вдруг обмякла и голова ее безвольно поникла на плечо Ника. Они стояли в кромешной темноте, а она все плакала и плакала и никак не могла выплакать все слезы.
Он усадил ее в машину и завел мотор. Она думала, что они поедут обратно, но через пятнадцать минут Ник остановил машину возле какого-то отеля. Он вынул ключи и повернулся к ней.
— Дейзи, послушай меня. Если у них есть свободные комнаты, мы остановимся здесь. Мне понятна твоя реакция, но утром тебе придется взять себя в руки и спокойно поговорить с матерью.
Дейзи только по-детски кивала.
Через несколько минут Ник вернулся, и их проводили в ничем не примечательный двухместный номер — бежевые покрывала на кроватях, такое же бежевое ковровое покрытие на полу, пресс для брюк, чай-кофе в ассортименте.
Дейзи как подкошенная рухнула на кровать.
Ник заказал в номер два бренди и заставил ее выпить. Сев рядом с ней на кровать, он одной рукой обнял ее за плечи.
— Я не хочу его видеть, — снова и снова твердила она. — Я не хочу его видеть.
Он убрал волосы с ее заплаканного лица.
— Дейзи, что бы ни случилось, но это не твоя жизнь. Ты должна предоставить все решать матери.
Пока он находился в ванной, Дейзи разделась и легла в постель. Ежась от холода между жесткими накрахмаленными простынями, она видела, как Ник разделся и погасил свет. Вместо того чтобы занять свободную кровать, он забрался к ней.
Дейзи растерялась. Не могла же она сказать ему: «Извини, Ник, сегодня ничего не получится, у меня был выкидыш».
Она облизала сухие губы.
— Ник, сегодня ничего не выйдет, у меня…
— Мы будем просто спать, — успокоил он ее. — Необязательно заниматься любовью.
Убаюканная его теплым дыханием, Дейзи мгновенно уснула.
Проснувшись, она увидела, что Ник в одних брюках, без рубашки, стоит у столика и наливает в чашки кипяток.
— Кофе отвратный, но лучше, чем ничего, — сказал он, присаживаясь на краешек кровати и целуя ее в губы. — Как ты себя чувствуешь?
В памяти ее как кадры кошмарной кинохроники начали прокручиваться события прошедшего вечера. Дейзи зябко поежилась.
— Не представляю, как мне теперь смотреть маме в глаза. Его-то уж я точно не могу видеть. Если он еще у нее, я не поеду.
— Я позвоню ей. Скажу, что ты хочешь встретиться с ней наедине.
Она попробовала кофе, он оказался не так уж и плох.
Ник надел рубашку.
— Пойду поищу зубные щетки и бритву. Не ехать же в таком виде. — Он повернулся к ней. — Тебе что-нибудь нужно?
— Нет-нет, все в порядке.
Под словом «что-нибудь» Ник наверняка подразумевал нечто сугубо женское, вроде прокладок, тем самым он давал понять, что его ничуть не смущает перспектива подобной покупки.
— Я скоро. — Он поцеловал ее и направился к выходу.
Когда он уже открывал дверь, Дейзи окликнула его:
— Ник!
Он оглянулся.
— Да?
— Если тебе попадется где-нибудь дезодорант «Нивея»…
— Будет сделано. — Он улыбнулся и исчез за дверью.
Дейзи лежала под бежевым покрывалом в бежевой комнате и думала, как бы она пережила вчерашний день, не окажись рядом Ника. И как пережить сегодняшний день, который представлялся ей кошмаром даже при том условии, что Ник будет с ней?
У Тэры глаза на лоб полезли. — Твой отец? — пронзительно воскликнула она. — Ты шутишь!
Дейзи приготовилась к долгому разговору.
— В общем, это как бы не только его вина, — объясняла она чуть позже. — Словом, в тот момент он был обручен, а маме, естественно, ничего не сказал. На пароме у него украли пиджак, в котором был ее адрес, поэтому он не мог ей написать. А когда от нее пришли первые письма, он был в колледже и их вскрыла его мать, якобы по ошибке. Она пришла в ужас оттого, что он хочет порвать с невестой, которая устраивала его мать по всем параметрам — такая милая и вся из себя правильная, — и следующее письмо отправила назад. А когда мама приехала, она просто заявила, что таких здесь нет. Тогда мама решила, что он специально дал ей неверный адрес. Она во всем винила себя, считая, что его испугала ее настойчивость.
Джейн тихонько присвистнула.
— Вот ведь старая перечница…
