Алекс Савчук - Прутский Декамерон
– Девушки, а как насчет выпить по чашечке кофе за счет заведения? – спросил я, чтобы выиграть хотя бы пару секунд и улыбнулся при этом самой располагающей своей улыбкой. – Нельзя же зайти в ресторан просто так, всего лишь за сигаретами.
– Да, кстати, я надеюсь, вы не очень торопитесь? – с ходу поддержал меня Кондрат, широкими и быстрыми шагами огибая стойку и останавливаясь прямо перед девушками. (Великолепная реакция, молодец!)
– Спасибо, ребята, но мы действительно торопимся, нас ждут, – сказала блондинка, подходя и отодвигая рукой шторку, за которой скрывалась наружная дверь.
В эту секунду из-за столика встала последняя пара моих клиентов-голубков и тоже направилась к выходу. Выйдя из-за стойки я подошел к двери, и, открыв ее ключом, с поклоном выпроводил их, а Кондрат, ловко перегородив часть двери своим туловищем, не дал выйти девушкам. Те недоуменно поглядели друг на дружку, затем в растерянности уставились на нас, после чего блондинка сказала негромко, но четко выговаривая слова и указывая пальцем в темную улицу:
– Ребята, вон там на улице, видите, нас ждет машина.
– И кто же в машине? – спросил я мягко.
– Мой брат, – ответила блондинка, слегка надув губки, – он нас за сигаретами послал.
В руке девушка держала две пачки сигарет «Дойна». «Плохо, это очень плохо, если с ними есть еще какой-то брат», – мелькнула в моей голове мысль.
– Знаете что, – обратился я к блондинке, стараясь быть как можно более вежливым и галантным. – Давайте поступим так: вы сходите и позовите сюда вашего брата. Скажите, что вам повезло, что вы оказались стотысячной клиенткой нашего бара и для вас сегодня все здесь бесплатно. Для вас и для ваших друзей, разумеется.
«Моя» красотка во все время этого разговора стояла молча и смущенно улыбалась, не делая, к счастью, никаких попыток выбраться из бара и не выказывая каким-либо образом своего неудовольствия.
– А мы с вашей подругой подождем вас здесь, – продолжал тем временем я. – Как вас зовут, девушка? – спросил я, обращаясь на этот раз к шатенке.
– Наташа, – ответила она машинально, подняв на меня свои бархатные ресницы. Ее приятный нежного тембра голос ласкал слух и буквально завораживал меня.
– Подождем вас вместе с Наташей, – говорю я, и, не сдержавшись, улыбаюсь во весь рот.
– Хорошо! – неожиданно соглашается блондинка, оглядывая нас с Кондратом внимательно, словно собираясь получше запомнить наши личности. – Я схожу к машине и сразу вернусь.
Я выпускаю ее на улицу и, повернувшись к Наташе, говорю:
– А вы не волнуйтесь, Ната-а-аша! – Я произношу это имя растянуто и с огромным удовольствием. – Вы ни в коей мере не заложница, вы наша почетная гостья!
Кондрат же не удержался и, высунув голову наружу, крикнул блондинке вслед:
– Ты же смотри, девушка, возвращайся, не оставляй подругу одну!
«Черт, мягче надо бы с ними, ласковей и мягче». С этой мыслью я вернулся за стойку, дорогой скорчив Кондрату недовольную физиономию.
– Сделать вам легкий коктейль, или просто бокал шампанского, а может ликер, кофе с коньяком, или с бальзамом? – обратился я к Наташе, радуясь, что моя растерянность стала понемногу проходить.
Наташа в легком смущении поглядела на меня, затем произнесла:
– Ну, может быть шампанского, только немного, пожалуйста.
Девушка присела на пуфик и стала оглядываться по сторонам, словно давая мне возможность получше ее разглядеть. Что ж, следует признать, что она была необыкновенно, ослепительно хороша! Жадно разглядывая девушку, я с каждой минутой все больше в этом убеждался. Каждый поворот ее головы, наклон плеча, простое движение руки просто восхищали меня своей грациозностью. С трудом верилось, подумал я, наливая в бокал шампанское, что такие вот небесные создания живут среди нас, смертных, ходят по земле, учатся и работают в стройотрядах.
Когда я подал девушке высокий фирменный бокал, украшенный всяческими прибамбасами, Наташа взяла его в руки и стала с интересом разглядывать украшения на нем: сахарная корочка по ободку; на тонкой пластиковой заостренной палочке, зацепленной за край бокала, нанизаны свежие виноградинки и вишенки из компота, нижней для контрастности вкуса располагалась маслинка. (Закусочка была составлена, конечно же, не по рецепту, и больше подходила какому-нибудь коктейлю, но кто бы мог меня в такую минуту осудить за отступление от классических канонов).
Кондрат, скрестив руки на груди, стоял посреди бара чуть сзади и сбоку от «моей» Наташи и буквально пожирал ее взглядом, а заметив, что я за ним наблюдаю, от удовольствия словно кот зажмурил глаза, покачав при этом головой из стороны в сторону и закусив нижнюю губу, что означало у него наивысшую похвалу. Чтобы товарищ мой не смущал девушку, я решил удалить его из бара, моментально найдя ему занятие, которое тут же озвучил:
– Знаешь что, брат-Кондрат, сходи-ка, пожалуйста, в кондитерский цех, и выкати оттуда симпатичный тортик на свой вкус.
Торты выпекались тут же, при ресторане, в кондитерском цеху, расположенном через стенку от бара – даже в эту минуту своим чувствительным носом я улавливал дразнящие сладкие запахи, проникавшие в бар сквозь выключенную уже к этому времени вентиляцию. Кондрат, поглядев на меня свысока, чуть презрительно прищурился, но промолчал и направился к двери.
Оставшись с Наташей наедине, я спросил ее о чем-то, она ответила, мы понемногу разговорились, и девушка сказала, что ее подругу, блондинку, зовут Вика, а в машине их ожидал ее двоюродный брат.
– А брат Виктории, – раздумчиво спросил я, – он что, тоже из Кишинева?
– Нет, – улыбнулась Наташа, – он местный, из ваших, просто иногда он катает нас по городу, как, например, сегодня вечером.
– Сколько же лет братцу? – спросил я, намереваясь подготовиться к предстоящему разговору – немало ведь в таких случаях зависит от возраста собеседника.
– Где-то тридцать, наверное, или чуть больше, – улыбнулась девушка, а я, почти не вникая в смысл слов, сказанных ею, глядел на нее, и каждый ее жест, каждый взгляд мощным импульсом отдавался в моем теле. Ее все возрастающее на меня влияние становилось всепоглощающим, – о боже, конечно же, мне было знакомо это состояние, я банально влюбился!
К счастью, вскоре возвратились Виктория и Кондрат; они вошли в бар одновременно, только через разные двери: Кондрат – со стороны ресторана, с тортом в руках, а Вика – через входные двери с улицы, причем девушка, к моей неописуемой радости, была одна. Своей размашистой походкой она прошлась вкруг по бару, затем остановилась и присела рядом с подругой.
– Ну что же ваш брат? – еле слышным голосом спросил я с затаенной надеждой, направляясь с ключом к двери, и даже не веря еще в нашу невероятную удачу. – Не придет посидеть вместе с нами?
