Ольга Резниченко - Черта
Взволнованно облизался — и тут же припал к моим губам,
еще, еще робкие касания —
и вдруг простые поцелуи, нежные ласки стали упорно сменяться шальной игрой страсти…
Движения, алчные, больные, безрассудные движения — зажать сильней струну на грифе — и тело уже не могло сопротивляться больной жажде, необузданному желанию, неразумному хотенью…
Вытолкать рассудок вон — и отдаться тяге…
Жаркими, страстными поцелуями от губ вдруг стал спускаться по шее моей к груди — застонала, запищала я от жидкого удовольствия, закипающего в крови…
Еще движение — и вдруг стал стягивать с меня куртку — поддалась.
…
(Бог мой, я сама себе сейчас не принадлежу… я — не я.
Юля! Одумайся…
что творишь?)
Жадно сжал мою грудь.
… руки, руки мои сами задвигались, едва осознанно, творя непоправимое…
Смелое, уверенное движение — жадно ухватилась Тиму за ремень и тут же его расстегнула.
момент — и Тимур стянул с меня майку,
… жадно впился губами в мою плоть, алчно втянув в себя сосок, облизал своим влажным языком и невольно сильно сжал губами…
… застонала, застонала я от больного прихода удовольствия…
(Боженька, что я творю? что? останови! останови меня! молю!)
Еще рывок и сняла, стащила с Тимура штаны — вмиг откинул меня на стол, давая и себе возможность освободить меня от одежды
(затарахтели какие-то стекляшки, разлился чай)
…. вновь притиснулись друг к другу, слились в объятиях…
Жадный, короткий поцелуй в губы.
Резкое движение — и вмиг ворвался в меня, ворвался, заставив неистово закричать…
… окончательно разломаны наши жизни напополам…
Страстные, больные, жадные движения, по пути, по нарастающей… от осколков рассудка до полного безумия…
— и не робость, и не спокойствие, не теплые чувства сейчас правили нами — жаркие, огненные потеки лавы по жилам. Дикий восторг, животная жажда поработила разум, застелив все черной пеленой экстаза…
Дрожу, дрожу от невероятного удовольствия… Дорожу в его объятиях, и невольно теряю сознание — на мгновения, на секунды… на вечность,
умираю
и снова возрождаюсь…
Врывается, врывается в меня…. нарушая все правила, жизненные принципы, каноны и устои.
Выпивает меня до дна, тут же даря себя взамен.
— а я не сопротивляюсь. Нет…
Лишь хочу еще,
Еще и еще…
…
* * *Обнялись, обнялись — и замерли так, как два смертника перед казнью…
… тихий звон здравомыслия…
— И что теперь будет? — несмело прошептал Тим мне на ухо.
— Не знаю… и не хочу знать.
Не сейчас…
Короткий поцелуй в шею, и тут же уткнуться в это место своим носиком —
Бог мой, убей меня здесь и сейчас, потому что нет мне прощения…
Нет.
Глава Семьдесят Третья
(Юля)
И снова комната Киряевой. И снова мы втроем. Света. Лера… и я.
И снова молчание, короткие фразы и сорванные нервы.
— Юля, почему ты молчишь?
Что-то случилось?
Глубокий вдох — и…
— Я переспала с Тимуром.
— Что? — вмиг подскочила Лерка.
Замерла в шоке. — Кааак?
(заледенело всё и внутри меня, когда услышала эти слова вслух, когда окончательно осознала произошедшее)
— Что-что? Я ПЕРЕСПАЛА С АВДЕЕВЫМ. Вот и всё…
(и вновь мертвая тишина; заледенелые эмоции)
…
— И что теперь? — несмело прошептала Света.
— Не знаю…
— Как не знаю?! — вдруг вскрикнула Лера (невольно взмахнув от возмущения руками).
— Я люблю его.
— А Стах?
(тяжело сглотнула)
— А Стах? Стах… он — отличный мужчина,
сильный, смелый, красивый, крепкая опора в отношениях, но…
…
Ой, не знаю, девочки. Не знаю даже, что делать!
(невольно обхватила свою голову руками)
Не знаю…
Понимаете, — (глубокий вдох)
(короткий взгляд то на Свету, то на Леру, а затем и вовсе пристыжено уткнулась в пол)
Черт.
С Тимом. С Тимом все было изначально… так легко, хорошо.
(невольно шмыгаю от слез, соплей носом)
С ним всегда есть о чем поговорить, у нас столько общих тем, интересов… Да, что я вам рассказываю. Сами не раз подкалывали, что мы с ним, там, на базе Ефимыча, ночи напролет высиживали наедине, в аппараторской, в лабораториях…
Черт, мы так хорошо проводили время… Но я понимала, вернее, думала, что ничего большего, чем как просто "друг", я от него никогда не дождусь.
Друзья до мозга и костей…
Черт…
Сколько раз обнимались, бесед дружеских провели. И все это было жеманным, сдержанным — с обеих сторон.
А сейчас — стены рухнули…
И мы сорвались…
Черт, я даже как-то раз с ним обсуждала Аристарха…
О, Бог мой…
НО люблю я его. Люблю!
Вдруг резко распахнулись двери. Влетел Филатов.
— ЕРЕМЕНКО!
(от испуга я невольно подскочила на месте)
— Да? — (жалобно пискнула)
— Что ТЫ УЖЕ НАТВОРИЛА? — вдруг приблизился, приблизился ко мне вплотную, и едва сдерживается, чтобы в глотку не вцепиться.
— Юра, успокойся! Ты чего? — взволнованно отдернула его Света.
— Я ЧЕГО?? Да если бы не Жуков, то Стах убил бы его! УБИЛ бы твоего Тимура к чертовой матери!
— Тим? — вмиг подорвалась на ноги, — Как?? Что???
(растерянный взгляд то на Свету, то вновь на Филатова)
— Это я спрашиваю: ЧТО????
(резкий разворот — и вылетела я в коридор)
Буквально мгновение — и ухватил меня за локоть. Остановил.
— Ты куда??
— К нему…
в кабинет.
— Авдеев у врача сейчас — швы налаживают.
Так ты мне скажешь, что произошло?
— Юра… послушай.
— Нет, Юля, это ты послушай. Пусть. Ладно, я лезу не в свое дело. Но парней стравливать — последнее дело. Мы и так здесь смерти в лицо все смотрим, а ты еще…
— А ЧТО Я? ЧТО?? — обиженно закричала в лицо (уже глотая больные слезы). — Ну, люблю я другого! Люблю Тимура! Убейте меня за это! УБЕЙТЕ тогда!!!
Замер. Невольно выпустил мою руку из своей.
— Как любишь?
— А вот так! ВОТ ТАК! Как другие любят, и как никто другой!
