Его нельзя любить. Сводные (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна"

Обнимаю Яна за шею и целую в губы. Легкое прикосновение, от которого мурашки по плечам табуном.

Открываю глаза и понимаю, что плачу. Слезы катятся по щекам.

— Посадка через двадцать минут, — меняет тему. — Пристегнись.

Целует в висок.

— Я все равно с тобой это обсужу, — бормочу, щелкая ремнем. — Вечером.

Ян кивает с таким серьезным лицом, что я не могу сдержать улыбку и свой порыв снова его обнять.

В аэропорту пока ждем багаж, покупаю сок в автомате и вызываю такси.

Пока едем в поселок вдоль побережья, Ян крепко сжимает мою ладонь.

— Дежавю, — проговаривает, глядя в окно.

— Тоже чувствуешь?

Всматриваюсь в бушующее море и все те виды, что сопровождали нас тот месяц.

— Еще как. Что у нас за план на этот раз?

Ян скользит губами по моему голому плечу уже будто на автомате. Он постоянно меня трогает и целует. Ощущение, словно постоянно хочет убедиться, что я настоящая, а не мираж.

У меня, впрочем, то же самое происходит. Сердце тянется к Гиршу несмотря ни на что, а мозг, испытывая сомнения, хочет подтверждений, что нас не глючит.

— На месте разберемся. Бабушка не знает, что я не одна приеду.

— Вот для нее радость-то будет, — Ян ржет и вытаскивает ноутбук. — Не против, если я поработаю?

— Ага, — снова зеваю и закрываю глаза.

Лишь у дома чувствую, прикосновения. Ян аккуратно меня будит. Кручу головой и вылезаю на улицу.

Пока Ян забирает чемоданы, открываю калитку.

Бабушка в этот момент копается во дворе на летней кухне, увидев меня, улыбается и, отбросив тряпку, спешит к воротам.

По приближению ее лицо меняется. На смену радости приходит нескрываемое удивление.

Чувствую Гирша за своей спиной и поджимаю губы.

— Я привезла себе помощника, — расставляю руки в стороны и обнимаю бабулю.

— Этого-то? Он хоть кусок обоев в руках держал?

— И вам доброе утро, — Ян скептически улыбается.

— Не дуйся, Королевич, у меня вот твои шкафы накупленные, какой сезон уже гости эксплуатируют и ни один болтик не отвалился. Так что хоть вверх ногами обои клей.

Ян смеется и приобнимает меня за талию.

— Чемоданы наверх тащи, прынц. Ника, — бабушка тепло улыбается, — ну как твоя работа? Платят хорошо? Не обижают? Ты говорила, что проект какой-то у тебя намечается.

— Меня уволили, — пожимаю плечами и внимательно отслеживаю ее реакцию.

— Ну и идиоты. Слушай, у нас в городе весь центр ремонтируют. Реконструкция говорят, может, ты к ним устроишься?

— Мне в Москве нравится.

— Ну и хорошо. Это чего у тебя? — перехватывает мою руку. — Замуж собралась?

— Уже.

— Что уже?

— Вышла. Уже вышла замуж. Мы поэтому вместе и приехали, бабуль.

— За Королевича, что ли? — оглядывается на дом, в котором скрылся Ян.

— Угу.

— А когда вы успели?

— Вчера.

— И не сказала ничего. Будто я чужая.

Бабушка поджимает губы и пускает слезу.

— Мы спонтанно. Просто расписались. Торжество осенью будет.

Говорю так уверенно, несмотря на то, что еще вчера сомневалась в адекватности идеи и в том, что мы не поубиваем друг друга за этот месяц.

— Я же тебе…ох…проходи-проходи в дом. Я сейчас.

Бабушка, ускорив шаг, поднимается наверх. На лестнице сталкивается с Яном, снова охает и продолжает свой путь.

— Чего с ней?

Показываю ему своею правую руку, на которой кольцо.

— Понял. Нас не выгонят?

— Надеюсь, нет.

Ян подходит ближе. Обнимает. Мы целуемся и быстро отстраняемся друг от друга, когда слышим шаги на лестнице.

Бабушка бодро спускается в гостиную с конвертом в руках.

— Поздравляю, — вручает его мне. — Я копила на такой случай. Там не так много.

— Зачем? — вздыхаю. — Ну что ты придумал?

— Бери-бери, лишним не будет. Вы голодные с дороги? Есть будете?

— Будем, — встревает Ян. — А у вас наливка осталась? Или чего мы тогда пили?

— Вино-то? Есть конечно. Сама же делаю. Пошли Королевич, поможешь.

Ян подмигивает и идет за бабушкой на кухню.

Облизываю губы и сажусь на диван.

С Гиршем, ба общается более смело и непринужденно. Так как со всеми. Как всегда. Со мной же осторожничает. После нашего с ней разговора в больнице, она еще ни разу не высказала хоть малейшее недовольство. Наоборот, только улыбается, поддакивает. Знаю, что она чувствует вину. До сих пор…

44.2

Слышу, как на кухне работает микроволновка, чайник, телевизор. Смысла отсиживаться нет.

Поднимаюсь и иду в соседнюю комнату.

Бабушка разливает по бокалам вино. Заметив меня, снова одаривает улыбкой.

Подхожу ближе, упираясь бедром в столешницу.

— За ваш приезд, — бабушка берет бокал. — Хотя что ж я говорю-то? За свадьбу. Совет да любовь. Живите дружно, в любви. Помогайте друг другу, поддерживайте, — снова пускает слезу.

Когда чокаемся, замечаю, как у нее трясутся руки.

На стол накрываю сама. Пока едим, бабушка расспрашивает как там в Москве, привыкла ли я после Швейцарии? Потом добирается и до Яна, пытается понять, кем он работает. Когда он ей объясняет, что создал игру, ба смеется.

— Для компьютеров ваших? — удивленно качает головой. — В мое время такого не было. Давай еще по одной, зятек.

Замираю с вилкой у рта. Непривычно слышать, когда она его так называет. Гирш же вообще не реагирует. Ноль удивления.

— Ник? — смотрит на мой почти целый бокал.

— Мне и этого хватит.

Ян кивает. Много шутит. Атмосфера располагает. Могла бы я когда-нибудь подумать, что вот это все случится в реальности? Нет.

— Ба, нужно обои съездить выбрать.

— Ой, Ника, может, завтра? Вы только с дороги. Какие обои?

— Слушай бабушку, — Ян закидывает руку мне на плечо и притягивает к себе. — завтра с утра пораньше встанем и смотаемся за обоями.

— Ты раньше двенадцати в принципе не просыпаешься, — закатываю глаза.

— Да как съездите, так и съездите. Не управимся за эти выходные, так прилетайте на следующие, я только рада, — закидывает удочку ба, и мы с Яном переглядываемся.

— Давай я тебе бригаду найму, баб Сим. Они тебе за неделю весь дом отремонтируют.

— Ну куда весь то? Куда весь? — охает бабушка. — Дорого. С ума сошел.

— По-родственному, — Ян ухмыляется.

Ну вот, сколько он продержался? Часа четыре?

— Придумал деньги тратить. Лучше вон на моря, какие слетайте.

— Бабуль, не слушай его. Ян шутит. Мы все сделаем, как договаривались, — улыбаюсь.

Бабушка и так изначально была против, чтобы я деньги тратила. Мы еле-еле нашли компромисс. С меня обои с нее краска.

— Ну хорошо. Весело с вами ребятки, но мне на рынок надо. Вы располагайтесь, ужин я сама приготовлю, Ника.

— Ладно.

Бабушка уходит, и Ян тут же обхватывает мои щеки. Целует. На секунды даже теряюсь. И смешно, и мурашки по коже от переизбытка чувств, что во мне вызывает его порыв.

Обнимаю его в ответ. Уже на инстинктах прижимаюсь теснее и закрываю глаза.

— Нужно чемоданы разобрать, — приоткрываю глаз, а саму в сон тянет.

— Пошли.

— А тарелки? — смотрю на стол с грязной посудой. — Я сейчас быстро помою и поднимусь. Иди.

Ян, конечно, никуда не уходит. Остается со мной. Я мою, он протирает и убирает тарелки в шкафчик.

Чемоданы тоже вместе разбираем, ну насколько это возможно. Я сижу на полу, раскладывая вещи по полкам, Гирш пристроил голову на мои колени, и что-то листает в телефоне.

Разобравшись со шмотьем, иду в душ.

Когда возвращаюсь, замотанная в одно полотенце, сразу напарываюсь на уже до боли знакомый взгляд. В нем похоть и обожание.

Гирш пружинисто поднимается на ноги. Наступает. Прижимает меня к стенке, и щелкнув замком, закрывает дверь.

Второй рукой, уже стаскивает с меня полотенце, полностью обнажая.

Мы долго целуемся и перемещаемся на кровать. Раньше, я бы со стыда сгорела заниматься сексом в бабушкином доме, а теперь даже мысль не проскользнула, что я совершаю что-то до неприличия ужасное.