Линн Шнернбергер - Ботоксные дневники
— Нет, конечно, — возмущенно произносит Люси. — Я делаю это совсем не ради Хантера.
— Ради Дэна?
— Ему очень нравится моя грудь.
— Тогда ради кого?
— Джесс, я никогда бы не сделала это ради мужчины. За кого ты меня принимаешь?
— За обычную женщину, такую, как все мы. Не уверенную в себе. Скажи мне правду. Разве ты не думаешь, что у новой подружки Жака грудь лучше, чем у меня? Разве не поэтому он предпочел ее?
— Никому не известно, почему мы выбираем одних, а не других, — вздыхает Люси.
Я откидываюсь на спинку кресла и заявляю:
— Я не позволю тебе сделать глупость.
— Вот и хорошо, — соглашается Люси, когда сестра наконец приглашает нас пройти в кабинет доктора Роджет. — Тогда тебе придется задать все те вопросы, о которых я всегда забываю.
Люси отдает сестре все необходимые документы, включая историю болезни и медицинскую страховку. Последняя, конечно, не предусматривает оплату подобных операций, но мне кажется, что данный случай вполне можно было бы отнести к разряду психических заболеваний.
Затем в кабинет входит процессия ассистенток. У каждой — шикарный упругий бюст, и я не уверена, чьих это рук дело — Бога или доктора Роджет. Однако, поскольку самой старшей из девушек вряд ли больше двадцати пяти, я все же делаю ставку на Господа. Хотя Люси, вероятно, назвала бы меня наивной.
Наконец появляется и сама мисс Роджет — высокая пышная блондинка с короткими, как у эльфа, волосами и — здесь я уже не сомневаюсь — накачанными коллагеном губами. Висящий на стене диплом свидетельствует о том, что она окончила медицинский факультет Гарвардского университета, но я не удивилась бы, увидев в ее резюме запись о том, что она снималась для «Плейбоя».
Доктор Роджет вполне готова провести презентацию, но сначала ей нужно узнать, о чем, собственно, говорить. Она внимательно смотрит на грудную клетку Люси, потом заглядываете записи, переданные сестрой.
— Итак, вы хотите сделать пластику груди, — наконец произносит она. — Увеличить или уменьшить?
На мой взгляд, если вас спрашивают, с какой стороны красить дом — снаружи или изнутри, из этого следует, что данное строение вообще не нуждается в ремонте. Но Люси не замечает таких очевидных вещей.
— Увеличить, — отвечает она.
— Правильный выбор, — поддерживает ее доктор Роджет.
И после этого лучший специалист Нью-Йорка по женской груди начинает читать пространную лекцию, в которой говорит о размере и форме, сравнивает силикон с салином, упоминает о возможных повреждениях нервных волокон и потере чувствительности сосков. Я уверена, что это разновидность пыток, запрещенных Женевской конвенцией, но Люси внимательно слушает и даже не бледнеет. Ради красоты она готова на все. Как говорится, хочешь быть красивой — трудись. Эти слова можно вытатуировать у Люси на заднице, которая, боюсь, станет следующим объектом корректировки.
— И еще один важный вопрос, — заявляет доктор Роджет, польщенная вниманием непрестанно кивающей Люси. — Какого уровня упругости вы хотите добиться?
— А сколько их бывает? — спрашивает та, продолжая строчить в блокноте и стараясь не пропустить ни одного слова докторши.
— Много. — Доктор Роджет подводит нас к компьютеру и нажимает несколько клавиш. На экране появляется трехмерное изображение торса Люси, сосканированного с фотографии, которую она заранее вручила медсестре. Несколько раз щелкнув по клавишам, доктор увеличивает грудь Люси, превращая мою подругу из симпатичного продюсера в настоящую секс-бомбу. Пара нажатий — и перед нами на экране не Люси, а Грудастая Бетти. Еще немного, и ее бюст просто лопнет. — Потрясающее оборудование, правда? — с гордостью произносит докторша, и я не знаю, что она имеет в виду — компьютер или будущие перси Люси. — Как бы то ни было, размер — ваш выбор. Какой вы хотите? — спрашивает она равнодушно, словно помогая клиентке подобрать новую тушь для ресниц.
Люси минуту размышляет, потом дает неожиданно консервативный ответ.
— Я хочу увеличить бюст на один размер.
На моей памяти это первый случай, когда подруга выбирает золотую середину.
— Хорошо, — говорит доктор Роджет и достает из шкафа альбом с фотографиями. — А теперь взгляните на несколько снимков, сделанных до и после операции. Думаю, вы будете потрясены разницей. Некоторые результаты действительно впечатляют.
Мы с Люси переворачиваем страницы, охая и ахая, словно это свадебный альбом Дженнифер Лопес. Но, если честно, ни одна из женщин на снимках не кажется мне преобразившейся — просто на фотках «до» не очень выигрышное освещение, а на тех, что «после», нижнее белье гораздо красивее. Но Люси видит во всем этом волшебство, а не мастерство фотографа.
— Да, это действительно потрясающе, — бормочет она, не отрывая глаз от фотографий. — Именно это я себе и представляла.
Она уже готова поставить свою подпись под договором, и доктор Роджет, почуяв удачное завершение сделки, открывает календарь.
— Вам повезло, — говорит она. — Одна пациентка как раз отказалась от операции. Вас устроит, если я запишу вас на девять утра этого же числа — через четыре месяца?
— Этот день у Люси уже занят. Она записана к парикмахеру, а потом еще ей нужно будет подправить форму бровей.
Люси злобно сверкает на меня глазами, но я не собираюсь отступать. Настала моя очередь, и я задаю вопросы — очень быстро, один за другим. Послеоперационные боли? Да, и довольно сильные. Шрамы? Возможны. Асимметрия? Не исключена — груди могут получиться разного размера. Доктору Роджет совсем не нравится, что ее допрашивают, как свидетеля в сериале «Закон и порядок», но я не обращаю на это никакого внимания, потому что, взглянув на Люси, замечаю, что она вроде бы начинает приходить в себя.
— А как насчет мягкости? — задаю я очередной вопрос. — Я слышала, имплантаты бывают неестественно твердыми на ощупь.
— Вам не о чем волноваться. Конечно, такое иногда случается. Но даже не думайте об этом, — отвечает доктор Роджет, не воспринимая всерьез мою тревогу.
— Не понимаю, как можно проделывать подобные вещи с собственным телом, если не знаешь, что из всего этого выйдет, — говорю я, качая головой. — Даже прежде чем купить персик, я его щупаю.
— Ну что ж, пощупайте, если хотите, — предлагает мне доктор Роджет, одним быстрым движением срывая с себя кофточку-стрейч с V-образным вырезом и кружевной бюстгальтер «Ла Перла». Ее груди, освобожденные от лифчика, угрожающе торчат перед самым моим носом. Bay! Да она просто ходячая реклама собственного искусства! Хотя минутку. Не могла же она сама сделать себе операцию. Если бы у Люси было побольше ума, она бы поинтересовалась, как зовут этого хирурга.
