Нора Робертс - Драгоценности солнца
— Должна признаться, Джуд, что я и сама думала о том, что дело движется к свадьбе, глядя, как вы начали встречаться, видя, что вы вместе, — голос Молли успокаивал, хотя глаза пронзали лицо Джуд. — Когда вчера вечером за ужином Бренна рассказала нам эту новость, ни для кого из нас она не стала сюрпризом, но все мы были рады.
— Рассказала вам… за ужином, — Джуд остановилась возле стола, опершись на него ладонями, и наклонилась к лицу Бренны. — Ты рассказала всей своей семье?
— Ну, я не видела, как…
— Кому еще? Скольким людям ты рассказала эту нелепую историю?
— Я… — младшая О’Тул прочистила горло. Она распознала опасные знаки, появившиеся на лице редко выходившей из себя Джуд. — Я точно не помню. Немногим. Нескольким. Вряд ли всем. Понимаешь, мы были так рады, мы с Дарси. Так как мы очень любим вас с Эйданом и знаем, как долго он может ходить вокруг да около, прежде чем решится, мы надеялись, что кейли сможет его немного подтолкнуть.
— Кейли?
— Ага, канун летнего солнцестояния, луна и все такое. Ты помнишь, ма? — Бренна повернулась к Молли, с отчаянием глядя ей в глаза. — Помнишь, как ты рассказывала нам, что папа сделал тебе предложение, когда вы танцевали в лунном свете на кейли. И тоже в доме Старой Мод.
— Помню, да, — миссис О’Тул начала понимать, куда клонит дочь. С тихой улыбкой Молли погладила Бренну по плечу. — Ты хотела как лучше, да?
— Да, мы… ой! — морщась, девушка схватилась за нос, который мать только что покрутила.
— Это чтобы ты запомнила, что нельзя совать свой нос в чужие дела.
— Это не ее вина, — вмешалась Джуд, подняв руки к волосам и стараясь держать себя в руках. — Это вина Эйдана. О чем он думал, сказав сестре, что мы поженимся? Я ответила ему «нет». Очень прямо и несколько раз.
— Ты ответила «нет», — в один голос повторили одинаково изумленные Молли и Бренна.
— Я вижу, что он делает, вижу, к чему стремится, — Джуд отвернулась, снова принимаясь расхаживать по комнате. — Ему нужна жена, и я подхожу на эту роль, вот что это. Я подхожу Эйдану целиком и полностью, потому что, в конце концов, у меня нет твердого характера. Ну, насчет этого он ошибается. Кое-какой характер у меня все же имеется. Может, я не так часто его использую, но он есть. Я не выйду замуж за него или кого-либо еще. Я никогда не пойду на то, чтобы смириться с тем, что мне снова будут говорить, что делать, где жить, как жить, как быть. Никогда, никогда больше.
Молли внимательно посмотрела на раскрасневшееся лицо Джуд, руки, сложенные в кулаки, и медленно кивнула.
— Ну, сейчас тебе получше. Мы ведь друзья, так почему бы тебе не набрать в грудь побольше воздуха, дорогая, сесть здесь, выпить свой чай и рассказать нам, что именно произошло.
— Я расскажу вам, что произошло. А потом ты, — добавила Джуд, тыча пальцем в Бренну, — ты можешь спуститься в деревню и объявить всем, что Эйдан Галлахер — безмозглый дурак, и Джуд Мюррей не примет его даже на блюдечке с голубой каемочкой.
— Я могу сделать это, — согласилась Бренна, осторожно улыбаясь.
— Отлично, — Джуд вздохнула и только тогда села и все рассказала.
Надеясь на помощь подруг в таком важном деле, она успокоилась, приняв окончательное решение и получила удовлетворение оттого, что обе ее слушательницы возмущены поведением Эйдана.
Когда пришло время уходить, на Джуд, как из рога изобилия, посыпались поглаживания, объятия и одобрения ее позиции по отношению к этому хулигану. Конечно, она не могла знать, что, как только уйдет, мать и дочь достанут по двадцать фунтов и обе поставят на Эйдана. Это не означало, что они не сочувствовали Джуд или не верили, что она сама знает, чего хочет. Просто они верили в судьбу — и в хорошие ставки. Со своей долей в кармане Бренна въехала в город, чтобы рассказать Дарси, какой болван ее брат, — и начать делать ставки.
В счастливом неведении Джуд побрела домой, ощущая легкость в сердце и силу в позвоночнике. Она не собиралась беспокоиться из-за столкновения с Эйданом. Джуд сказала себе, что это не стоит времени и усилий. Она будет спокойной, такой же непоколебимой, и на этот раз унижен будет он один. Довольная собой, Джуд пошла на кухню прямо к телефону и, не задумываясь, сделала следующий шаг.
Тридцать минут спустя она села за стол и положила голову на руки. Она сделала это. Она на самом деле сделала это. Ее квартира была выставлена на продажу. Так как пара, которой Джуд сдала свою квартиру, уже направляла ей запрос о возможной покупке, риэлтор заверил, что квартира будет продана быстро и с минимальными усилиями. Джуд заказала билет на самолет на конец месяца, так что она сможет разобраться со своим имуществом, выбрать то, что ей захочется оставить себе, а остальное продать или раздать.
Как много, думала Джуд, она строила в своей жизни, следуя ожиданиям других людей. Девушка замерла, затаив дыхание, стараясь понять, что она чувствует. Панику? Сожаление? Депрессию? Ничего из этого. Было так легко, даже слишком, при мысли об этом у Джуд словно гора с плеч свалилась. Облегчение, вот что она чувствовала. Облегчение, ожидание и дикий восторг от достигнутого.
Она больше не живет в Чикаго. Она живет в доме на Холме Фей, в графстве Уотерфорд, Ирландия. Ее родители в обморок упадут.
При этой мысли Джуд села, прижав обе руки ко рту, чтобы сдержать дикий смех. Они будут думать, что она сошла с ума. И даже никогда не поймут, что их дочь обрела. Свои мысли, свое сердце и свой дом.
«И», — подумала она с легким головокружением, — «свою цель. Важнее всего то, что я нашла себя. Я нашла Джуд Ф. Мюррей за шесть месяцев или даже меньше. Что вы на это скажете?»
Позвонить в Нью-Йорк оказалось труднее. Поскольку это было намного важнее, поняла Джуд. Продажа квартиры была символичной. Это означало всего лишь деньги. Звонок в Нью-Йорк означал ее будущее, будущее, которое она выбрала для себя.
Джуд не могла с уверенностью сказать, вспомнила ли ее знакомая из колледжа или просто сделала вид из вежливости. Но она ответила на звонок и выслушала девушку. Джуд не могла вспомнить, что она говорила и что ей отвечала Холли. Кроме того, что литературный агент Холли Картер Фрай сказала Джуд Ф. Мюррей, что ей очень понравилась услышанная задумка книги и что Джуд должна прислать ей отрывок из рукописи.
Мысль о том, что она сделала это, скрутила живот девушки сумасшедшим напряжением, и Джуд заставила себя встать и подняться по лестнице. Пальцы дрожали, когда она села печатать сопроводительное письмо. Но Джуд заставила себя думать логически и написала текст, по еемнению, вежливо и профессионально.
Она только один раз остановилась, чтобы опустить голову между колен.
