Вирджиния Эндрюс - Семена прошлого
Я кивнула, страшно испуганная тем, что не вспомню названий инструментов, потому что много лет прошло с тех пор, как Крис называл мне их.
— Просыпайся, Мелоди, — Крис слегка похлопал ее по Щекам. — Мне нужна твоя помощь.
— Кэти, намочи тряпку в холодной воде, — обратился он ко мне. — Положи ей на лоб, чтобы она очнулась и смогла тужиться: надо поскорее выдавить ребенка наружу.
Действительно, как только я положила ей на лоб холодную тряпку, Мелоди вернулась в реальность, наполненную болью, и начала яростно отталкивать Криса, стремясь закрыть свою наготу.
— Не дерись со мной, — по-отцовски ласково проговорил он. — Твой ребенок почти уже родился, Мелоди. Но ты должна натужиться и дышать глубоко. Если ты будешь натягивать на себя простыни, я не смогу видеть, что я делаю.
Все еще вскрикивая, она пыталась теперь следовать приказам Криса. Пот стекал по ее лицу и смачивал волосы и грудь. Ночная рубашка, задранная до пояса, вскоре намокла.
— Помоги ей, Кэти, — приказал Крис, манипулируя каким-то инструментом, как я полагала, щипцами. Я наложила руки на то место, которое он указал, и стала давить.
— Ну, пожалуйста, милая, — прошептала я умоляюще, когда она перестала на минуту кричать и могла услышать. Ты должна помочь. Именно сейчас твой ребенок хочет выйти наружу и борется за свою жизнь.
Ее дикий взгляд, полный боли и страха, не воспринимал реальность.
— Я умираю! — завопила она перед тем, как в решающий момент закрыть глаза, сделать глубокий вдох и, с моей помощью, поднатужиться сильнее.
— Ты прекрасно все делаешь, Мелоди, — воодушевлял ее Крис. — Еще одна потуга, и я смогу увидеть головку ребенка.
Обливаясь потом, держась за мои руки и отчаянно зажмурившись, Мелоди сделала последнее усилие.
— Молодец! Ты все делаешь прекрасно… Я могу теперь видеть головку, — бросив на меня гордый взгляд, счастливым тоном заключил Крис.
В этот момент глаза Мелоди вновь закатились, голова склонилась набок, она вновь была в обмороке.
— Все в порядке, — успокоил меня Крис, взглянув в лицо Мелоди. — Она хорошо потрудилась, и теперь я могу сделать свою часть работы: Она прошла через самое трудное, нам осталось полегче. Я было думал, что придется накладывать щипцы, но теперь в них нет необходимости.
Уверенными, осторожными движениями рук он вошел в родовой канал и извлек крошечного ребенка, которого передал мне. Я держала этот красный крошечный комочек и смотрела на него в немом благоговении: это был сын Джори! Он морщил личико размером с яблоко, колотил воздух крошечными кулачками, сучил невероятно маленькими ножками, приготовляясь к первому крику, пока Крис обрезал пуповину и завязывал ее. Младенец уже захватил мое сердце всепоглощающей любовью, не успев еще крикнуть. Этот замечательный ребенок, мой внук, родился от любви моего сына к его жене. Я глядела на него со слезами восхищения, мое сердце билось от радости за Джори, а Крис в это время трудился над Мелоди, извлекая из нее то, что, как я полагала, было плацентой.
Я вновь взглянула на крошечного, худенького, похожего на куклу, ребенка, который был рожден от синтеза двух сердец и их любви к балету… Возможно, он даже слышал балетную музыку, когда был зачат. Я прижала младенца к своему сердцу, думая о том, что это наилучший образ Божий на земле, созданный по подобию Божьему: красивее, чем дерево, очаровательнее цветка, это — человек. Как и сын Божий, он рожден почти на Рождество. Мой внук!
— Крис, он такой маленький. Он выживет?
— Без сомнения, — отвлеченным, занятым тоном ответил он, продолжая хлопотать над Мелоди. Отчего-то он был нахмурен и озабочен. — Почему бы тебе, Кэти, не взять весы и не взвесить его? Потом, если сможешь, искупай его в теплой воде. Он почувствует себя много лучше. Используй тот раствор, что я приготовил, вылей его в голубую миску; промой этим раствором его глазки, а тем, что в розовой миске — ушки и рот. Здесь где-то должны быть подгузники и пеленки. Его надо держать в тепле.
— Да, все в ее шкафу, — ответила я на ходу, поспешив в ближайшую ванную с младенцем на руке, где я налила раствор в миску. — Она уже давно приготовила все для маленького.
Я была теперь возбуждена, воодушевлена; мне хотелось немедленно пойти к Джори и показать ему его сына. Я вздохнула, подумав о том, что это будет его единственное и последнее дитя. Да, шансы его стать еще раз отцом крайне малы. Какое счастье, что бог даровал ему этого ребенка!
Он был такой хрупкий, с легким белесым пушком на голове, этот мальчик. Его розовый ротик делал сосательные движения, а глазки пытались приоткрыться, хотя были еще склеены. Несмотря на то, что он еще был покрыт родовой слизью, он показался мне таким прекрасным, что я не могла от него глаз оторвать.
Маленький прекрасный человечек. Милый нежный мальчик, рожденный на счастье моему Джори. Я хотела разглядеть цвет его глаз, но он держал их крепко закрытыми.
Я так нервничала, как будто у меня не было никогда собственных сыновей. Этот был явно недоношен и выглядел таким хрупким. Мои оба родились в срок и сразу же поступили в опытные руки нянек.
— Спеленай его потуже, — напомнил Крис из другой комнаты. — И обязательно проведи пальцем внутри рта, чтобы там не осталось сгустков крови и слизи. Новорожденные могут задохнуться, если что-то попадет им в рот.
Отчаянные крики ребенка, вероятно, означали его тоску по знакомому теплу матери, по жидкой внутриутробной среде. Как только я погрузила его в теплую воду, он перестал плакать и, казалось, заснул. Но даже во сне его крошечные, как у куклы, ладошки пытались найти на ощупь мать и ее теплую грудь.
Тут, к своему изумлению, я услышала еще один детский крик!
Быстро обернув ребенка в пушистое полотенце, я поспешила в спальню — и увидела, что Крис склонился над вторым ребенком!
Крис взглянул на меня недоуменным взглядом:
— Девочка. Белые волосики, голубые глазки. Я лично говорил с ее врачом, но он ничего не сказал мне о том, что прослушивается двойное сердцебиение. Иногда так случается, когда один ребенок располагается позади другого, но все же это странно… — Он переменил тему и продолжал. — Близнецы обычно меньше весом и размером, чем другие дети, и их малый вес плюс двойное давление помогает им быстрее появиться на свет, чем единственному ребенку. Так что Мелоди в этом смысле повезло…
— О… — только и смогла выговорить я, беря свободной рукой девочку и рассматривая ее. Я тотчас же узнала, кто они! Это Кэрри и Кори, вновь рожденные на свет.
— Крис, как это чудесно, как неправдоподобно чудесно! — засмеялась я от счастья, но через секунду умолкла и загрустила при воспоминании о моих горячо любимых близнецах — сестре и брате. В воображении я все еще видела их бегающими по двору в Глэдстоуне, играющими среди жалких искусственных цветов на чердаке.
