Би Дэниэлс - Пережить Рождество
И без этого хватало проблем. Когда Ребекка вошла в кухню, отчаянно нуждаясь в глотке кофе, она не могла отделаться от ощущения, что ее мир на грани крушения.
В кухне няня воевала с детьми. Эми сидела на высоком стульчике и била по подносу, разбрызгивая молоко во все стороны. Таня громко кричала на няню Ингрид, чтобы та остановила Эми, а Линдси болтала по телефону со своей лучшей подругой Мирандой.
— Я ухожу, — сказала Ребекка Ингрид, стараясь исчезнуть до того, как няня отберет у Эми ложку.
Вопли младшей дочери утихли только тогда, когда Ребекка дошла до своей спальни и плотно закрыла дверь. Во время строительства дома, она приказала усилить звукоизоляцию в хозяйской спальне. Объяснила мастерам, что делает это для сохранения личных секретов.
Не хватало, чтобы детские вопли посреди ночи мешали спать. Ради чего тогда нужны няни? Для нормального сна Ребекке требовалась комната с определенной температурой и абсолютной темнотой. Слава Богу, хватало денег, чтобы сделать, как ей хочется.
Входя под горячие струи душа, она думала о предстоящем ланче со своей лучшей подругой Самантой «Пуки» Уэстбрук. Ребекка всегда мечтала быть такой, как Пуки. Саманта родилась в одной из лучших семей Хьюстона, имела безупречную репутацию, грацию и шарм леди старого доброго Юга.
Представляя, как часто делала, на что была бы похожа ее жизнь, родись она вместо Пуки дочерью Уэстбруков, Ребекка отвлеклась от беспокойства по поводу причины разговора на повышенных тонах между дядей Карлом и Оливером.
Ченс заказал завтрак и отошел в сторону, чтобы проверить, доступна ли мобильная связь. В горах она не отличалась надежностью. В доме на озере сигнала не наблюдалось вообще, что его вполне устраивало.
Проклиная чертову вещицу, Ченс сначала набрал номер абонента, названивавшего в детективное агентство. Снова в ответ прозвучало приветствие голосовой почти, и снова Ченс не оставил сообщение. Потом позвонил по оставленному Боннером номеру.
— Алло? — пророкотал низкий голос.
— Это Уокер. Есть новости от Дикси?
Ченс затаил дыхание в надежде, что блудная дочь вернулась домой или хотя бы вышла на связь.
— Ничего, — ответил Боннер. — Я возвращаюсь в Хьюстон, собираюсь повидаться со второй дочерью.
Сначала Ченс хотел передать привет Ребекке, но быстро пришел в себя.
— У вас есть номер мобильного Дикси?
— Нет, хотя уверен, что он у нее имеется. Пытался раздобыть, но не смог.
Услышав разочарование в голосе старика, Ченс улыбнулся. Даже Боригарду Боннеру не все доступно.
— Дам знать, когда что-нибудь выясню, — завершил разговор Ченс и закрыл крышку телефона.
Детектив вернулся в кафе и начал наблюдать за парковкой на пересечении четырех дорог, надеясь, что не ошибся с Дикси. Конечно, оставался вопрос: почему она петляла по дорогам штата и почему направлялась в его сторону. Если это так.
Оставалось предположить, что Дикси Боннер, как и ее папаша, любила играть в непонятные игры.
Завтрак еще не принесли. Ченс высыпал перед собой на стол содержимое конверта, который передал ему Боннер. Прошлым вечером детектив просмотрел отчеты по кредитной карте Дикси и согласился с мнением полиции и ФБР — она кто угодно, только не жертва похищения. Почувствовав отвращение, он не потрудился просмотреть другие документы, которые предоставил Боннер. А сегодня из пакета выпала фотография, и Ченс вспомнил, о чем предупреждал старик. У любящего папаши нашелся только один снимок дочери и тот очень старый.
Фото размером три на пять дюймов явно сделал профессионал в студии. Видимо в честь окончания Дикси средней школы. Странно, что у отца не оказалось более поздней фотографии младшей дочери с какого-нибудь дня рождения, Рождества или семейного сборища. Этот факт многое говорил о Боннерах и о том, что произошло с семьей нефтяного магната с тех пор, как Ченс уехал из Техаса.
Он рассматривал черты молодой женщины: лицо феи, коротко стриженные волосы ярко-розового цвета, между двумя жирными полосами черной подводки синие глаза поблескивали обещанием проказ, которые детектив помнил слишком хорошо. Дикси всегда была милашкой, и самыми красивыми у нее на лице были высокие скулы. Полные губы изогнуты в дьявольской усмешке. Настоящий чертенок, как и описывал отец.
Ченс хмыкнул. Заслуженное наказание для Боригарда Боннера. Так может есть справедливость в этом мире?
— Ребекка? Ребекка!
Ребекка Боннер моргнула.
— Ты слышала хоть слово из того, что я сказала? — раздался раздраженный голос Пуки.
Подруги встретились за ланчем в любимом ресторане старшей из сестер Боннер. Она очень надеялась, что это улучшит ее настроение, но эффект оказался противоположным.
— Да что сегодня с тобой? — требовательно спросила Пуки.
Ребекка покачала головой, понимая, что совершила ошибку. Лучше бы она прошлась по магазинам, купила невообразимо дорогую безделушку и пропустила встречу.
— Никак не пойму, я должно быть заболела.
Пуки закатила глаза.
— Что тебя на самом деле беспокоит? Дети?
Точно не дети. Ребекка никогда не считала отпрысков главным делом в жизни. Они просто должны быть, как большой дом, дорогая машина, фирменная одежда и муж. Няня появилась в доме даже раньше, чем молодая мама вернулась из госпиталя. Ребекка обращала мало внимания на детей, если только они не вопили, как сегодня утром, когда у нее раскалывалась голова от бесконечных мыслей.
— Нет, не дети.
— Что твой урод натворил на этот раз? — Пуки выгнула идеально выщипанную бровь.
— Дело не в Оливере, — пригубила земляничный дайкири Ребекка.
— Конечно, в нем.
— Ты ничего не слышала? — с замиранием сердца спросила Боннер.
У Пуки был нюх на грядущие скандалы, она все всегда узнавала первой. Именно поэтому Ребекка пригласила подругу на ланч. Если пошли слухи, ей хотелось бы первой об этом услышать и в корне пресечь сплетни.
— Ничего, — ответила Пуки и подняла три пальца, хотя никогда не была скаутом. — Не думаю, что разговоры могли пройти мимо меня.
Ребекка очень на это рассчитывала.
— Ты же скажешь мне, если услышишь?
— Конечно, — заверила Пуки встревожено. — А в чем дело? Узнала что-то про Адама?
Адам был мужем подруги. Лысеющий, пузатый, под сорок, юрист лучшей компании в городе. Он поддерживал уровень жизни Пуки даже на более высоком уровне, чем та привыкла с детства. Принимая во внимание, что семья подруги относилась к сливкам Хьюстона, это говорило о многом.
— Так что с тобой происходит? — спросила Пуки с усмешкой, наклоняясь к подруге. — Давай, смелее. Кто он?
