Где мы начали (ЛП) - Муньос Эшли

У меня перехватило горло, будто там застрял комок сожаления размером с мячик для гольфа. Время от времени я мысленно прокручивала то, как мы расстались в поисках моментов, где можно было поступить иначе. Но чаще всего я просто качала головой, и боль обрушивалась на меня, как грозовой фронт.

Я снова сосредоточилась на письме, вспоминая другие письма в верхнем ящике.

Уэс ошибался. Мой отец буквально просил меня избавиться от клуба.

Честно говоря, что-то мелькало в глубине моего сознания, заставлявшее внимательно перечитывать его слова. Казалось, что он настаивал на этом, и, судя по всему, что я знала о нем, это было последнее, чего он мог хотеть. Может, болезнь изменила его.

Может, у него действительно было время осмыслить свои ошибки.

И все же... что-то беспокоило меня, и я не могла понять что.

Я убрала письмо, готовясь разобрать остальные. Что он писал мне раз в месяц три года? Может, что он был болен? Или что хочет увидеться, что скучает.

Макс заскулил у двери как раз перед тем, как раздался тихий стук. Он поднял голову, будто знал, кто за дверью, и уставился на меня, поторапливая. Значит, это была Лора. Других друзей в городе у меня не было — по крайней мере, таких, которых я знала бы достаточно хорошо, чтобы Макс не залаял при встрече. На всякий случай я посмотрела в глазок и улыбнулась.

Лора была ростом пять футов два дюйма² и почти моей копией во всех отношениях, за исключением каскада светлых кудрей и пронзительных голубых глаз. У меня был более мягкий характер, и я была тише. Если кто-то подрезал меня на дороге, я могла выругаться, но при открытых окнах —молчала. В то время как Лора высовывалась в окно, чтобы добраться до той машины и свернуть им шею. Она была ходячим динамитом на двух ногах. В ней было что-то, что напоминало мне Роуз-Ридж, и, хотя у меня не было иллюзий насчет своей жизни там, я все равно скучала по дому.

Открыв задвижку, я со вздохом распахнула дверь.

— Ты принесла мне вино?

Протиснувшись мимо меня, она направилась прямиком на кухню, фыркнув по пути.

— Это мое средство безопасности, оно не для выпивки.

Макс припустил рысью мимо меня к Лоре.

— И что в бутылке вина может служить средством безопасности?

Стоя спиной ко мне, она поставила бутылку на стол и полезла в холодильник.

Достала йогурт, выпрямилась и открутила крышку.

— Мы когда-нибудь поговорим о том, почему у тебя детские йогурты в тюбиках? Я только что с поезда. На платформу снова вызывали копов — два человека разыгрывали сцену из «Мстителей». Один твердил, что он Танос, и всем становилось не по себе. Ну и твоя квартира — просто адова дыра. По пути я видела две сделки с наркотой, и один тип смотрел на меня так, будто я прячу в лифчике пакетик с мелочью.

Йогурт, который она втягивала в себя, выглядел довольно аппетитно, и, если вино мне не светило, это был неплохой вариант.

— Дай мне клубничный, пожалуйста.

Лора снова нырнула в холодильник, а я опустилась на табурет у стойки.

— То есть ты носишь бутылку с собой как средство защиты?

Она обхватила губами упаковку, пытаясь извлечь остатки.

— У меня есть теория, что женщин с бутылкой вина не похищают и к ним не пристают.

Я покачала головой, втянув йогурт, пока клубничный вкус не заполнил рот.

— С такой логикой не поспоришь.

Моя подруга ухмыльнулась, доставая бокал.

— Вот видишь? Чем больше думаешь, тем логичнее звучит. Ну... — она уперлась локтями в стойку и уставилась на меня, — ты выглядишь так, будто плакала. Хочешь поговорить?

Нет.

Я пожала плечами.

— Отец оставил мне десять акров земли, клуб и письмо, где он, по сути, извинился за последние двадцать восемь лет моей жизни.

Ее голубые глаза округлились.

— Вот это да.

Максвелл заскулил, положив морду на лапы и наблюдая за нами со своего места на полу. Он всегда так делал, когда мы с Лорой были вместе. Это напомнило мне день нашей первой встречи. Она работала курьером, искала кого-то на моем этаже. Она не смогла их найти, а когда постучала в мою дверь, то была так расстроена, что просто отдала мне еду бесплатно и спросила, есть ли у меня пиво. Я пригласила ее войти, мы съели чужой заказ, и она задержалась на четыре часа, фактически уволившись с работы. Макс в тот вечер тоже лежал на полу и наблюдал, как сейчас. С тех пор мы лучшие подруги.

— Теперь ты домовладелица. В некоторых странах владение землей дает титул — типа герцогини или графини. В любом случае, ты выберешься из этой дыры. — Она изобразила танец, стуча каблуками по старому линолеуму.

Макс поднял голову на этот звук.

Я замахала руками.

— Прекрати, разбудишь соседа. — Она рассмеялась, закатила глаза и остановилась.

— Так, когда мы едем за наследством? — спросила Лора, отхлебнув воды. Она наклонилась, чтобы погладить Макса.

Тому понравилось — он прижался к ее руке, высунув язык.

— Мы? Я точно не возьму тебя в Роуз-Ридж. Это может быть опасно, и ты точно угодишь в тюрьму. — С ее темпераментом это было неизбежно.

Выпрямившись, она уперла руки в бока.

— Да, мы. Я еду. Ты же знаешь, у меня две хреновые работы, и я всегда в двух шагах от увольнения.

Она не врала, и я знала, что ее жажда приключений всегда побеждала желание сохранить крышу над головой. Она снимала квартиру с двумя соседками и не ладила ни с одной. Единственная причина, по которой у меня было это крошечное жилье, заключалась в том, что я не возражала жить в этой части города. Аренда была в три раза меньше, чем ее жилья у Капитолийского холма.

— Лора, это не обычное наследство. Мой отец был президентом байкерского клуба, и не из тех, что возят плюшевых мишек. Они занимались незаконными вещами... и каким-то образом мой бывший парень теперь стал президентом.

Моя подруга даже не дрогнула. На самом деле, пока я говорила, она начала рассматривать свои ногти.

— Звучит заманчиво, не могу дождаться.

— Лора, я серьезно. Это опасно.

Она цокнула языком и плюхнулась на мой диванчик, а Макс проследил за ее движением взглядом.

— Слушай, если правда не хочешь, чтобы я ехала, я останусь. Могу присмотреть за Максом, пока ты разбираешься с делами. Но я бы с удовольствием поехала и увидела все то безумие, которое сделало тебя такой, какая ты есть.

Я запрокинула голову и уставилась в потолок. В углу над окном было пятно от воды. Мне нравилось следить за ним, чтобы оно не разрасталось. Честно говоря, я была не против взять ее с собой, но мысль о том, чтобы подвергать кого-то опасности, вызывала тошноту.

Пока я росла, меня защищали от многих реалий клубной жизни из-за положения отца. Меня никто не трогал, не обижал, не причинял вреда — просто забывали, что я существую. Но вечеринки давили. Шум и хаос из-за того, что в доме постоянно были люди. С этим можно было смириться, пока не появились другие клубы и папа не стал слишком много пить. Эти ночи были самыми страшными, потому что новые люди не знали, что я дочь Саймона Стоуна. У меня было слишком много опасных моментов, один из которых заставил меня сбежать из дома и привел к Уэсу.

— Что скажешь Джексу? Он же недавно грозился отдать кому-то твое кресло? — Лора повернула голову, и ее голубые глаза уставились на меня.

Мне не нравилось, как она хмурилась от беспокойства. Ей не нравился мой босс, и не только потому, что он слишком настойчиво к ней приставал. Он был законченным мудаком.

Я пожала плечами.

— У меня есть моя офисная работа. Тату-салон — это подработка, и клиентов у меня не так много. Джекс отказывается выкладывать мои работы, пока я не внесу аванс за место, так что... Я все понимаю, но у меня нет таких денег.

Лора села и ткнула в меня пальцем.

— Пока нет! Вот план — ты едешь в Роуз-таун в конце недели.

— Роуз-Ридж, — поправила я.

Она отмахнулась от меня и продолжила.

— Роуз что угодно. Ты находишь риелтора, оцениваешь место, и кто знает? Может, тебе хватит на собственный салон, и ты станешь конкурентом Джекса.