Мой страшный главный врач (СИ) - Орех Софья
— Время уже половина одиннадцатого, — с сожалением произнесла я, глядя на часы.
— Ого, всё, Егорка, тебе пора спать, — продолжая посмеиваться произнёс Глеб, стаскивая с себя сына. Затем подхватил его под мышку и понёс в ванную. Я ошеломлённо следила за ними, потому что раньше Глеб никогда не мыл Егорку перед сном. Оказывается, он всё это прекрасно умеет делать!
Егор уснул не сразу. Глеб прилёг рядом с ним на его кроватку, подставив под свои длинные ноги табуретку и принялся читать ему книжку про Незнайку. Я в это время убралась на кухне и приняла душ. Сидя за чашкой ромашкового чая в своём любимом махровом халате на кухне, я ждала, когда Егорка уснёт и Глеб придёт ко мне на кухню. Нет ничего хуже неизвестности и ожидания! Именно эти два чувства сейчас боролись между собой у меня в груди. И ромашковый чай никак не помогал.
Вот на пороге кухни почти неслышно появился Глеб.
— Хочешь чаю или кофе? Чайник вскипел только что, — я сделала попытку вскочить со стула, но он махнул рукой:
— Сиди, я сам.
Он тоже заварил себе ромашку и сел, по привычке, напротив меня. Я замерла в ожидании. Он посмотрел на меня своим долгим взглядом. Господи, какие же у него красивые глаза! Такие чувственные губы! Только почему же за весь вечер он меня ни разу даже не обнял⁈ Больше не любит⁈ Тогда почему сказал, что останется с нами жить⁈
— Глебушка, не мучай меня этой неизвестностью! — умоляюще почти простонала я, потирая пальцами виски. — Что происходит⁈ Мы разводимся или нет⁈
— Скорее всего — нет, — чётко ответил он и пригубил бокал с ромашковым чаем.
— Так ты остаёшься жить с нами⁈
— Скорее всего — да. И не кричи так, Егорка спит, — негромко осаживает он меня.
Но у меня просто мозг кипит от этих его «скорее всего». В смысле — «скорее всего»⁈ Что за фигня⁈ С трудом сдерживая себя, стараюсь говорить спокойно:
— Глеб, хватит квестов! Говори всё как есть, иначе я прямо сейчас стукну тебя по голове чем-нибудь тяжёлым!! Не доводи меня!
— Ух, ты! — он поднимает на меня удивлённый взгляд. — Не знал, что ты так умеешь разговаривать. Вот, оказывается, как сильно ты меня любишь. Ну. да, ладно! Тебе всё равно кто-нибудь расскажет. Короче, твоя Ритка вчера добралась до моего руководства и сообщила им, что я — многоженец и негодяй. И что она беременна от меня, а я отказываюсь от этого ребёнка.
— Она, кстати уже давно не моя, а твоя. И что неверного она сказала? — успеваю вставить я, но он хмурит брови и, сделав глоток чая, продолжил: — Там, где я работаю, оказывается, принято быть хорошим семьянином. Конечно, я знал об этом, но не знал, что всё настолько серьёзно. Короче, мне дали понять, что, если я не вернусь в семью, то дальнейшее моё продвижение по службе будет невозможным. Особенно что касается работы за границей.
— Во-о-от оно что! — разочарованно протянула я. — Значит ты сегодня здесь не потому, что вдруг полюбил нашего сына и не потому, что получил мою смс-ку…
— Да, не поэтому, — кивнул он. — Мне нужно сейчас договориться с тобой о нашем дальнейшем совместном проживании. И кстати, я заметил, что ты снимала на телефон как мы баловались с Егоркой. Скинь мне это видео, пожалуйста. Завтра покажу начальству на работе, что у нас всё хорошо.
— А как ты на работе объяснил, что у тебя уже четыре внебрачных ребёнка? — неожиданно для себя спросила я.
— Никак, внебрачные дети моё начальство не интересуют. Их матери, оставляя этих детей, меня не спрашивали — хочу ли я этого. Хотя я всегда в начале отношений предупреждаю женщин, что не люблю детей. Тем не менее, они их оставили и это было их решение. Для моего руководства главное, чтобы официально оформленные отношения не разрушались.
— Ох, как ты сейчас выразился: официально-оформленные отношения! — поразилась я, понимая, что прямо сейчас мой любимый муж открывается совсем с другой стороны. И, скажем прямо, сторона эта более чем неприятная.
Я сидела на своём месте с остывшим чаем в кружке и понимала, что завтра на работу я пойду разбитая…
Так вот, скорее всего, что хотела рассказать Ритка, когда звонила мне в последний раз. Как она дошла до начальства Глеба. Только ей там ничего не обломилось. И в результате её действий Глеб вернулся ко мне как к своей официальной супруге. И, скорее всего, можно забыть о том, что он собирался разводиться со мной. А я ведь так хотела, чтобы он вернулся ко мне! И вот он вернулся. Только почему у меня на душе сейчас так горько⁈
Глава 6. День второй. Посещение ОРИТ
ЛЕВ
Утро началось как обычно: подъём по будильнику, разминка минут на десять, дальше контрастный душ, фен, гречневая каша с котлетой, чёрный кофе с двумя ложками сахара.
Воспоминания дня вчерашнего заставили меня ухмыльнуться как нашкодившего мальчишку. Да уж, мистер совершенство, задал ты вчера жару этой щучке Ольге Васильевне! Но и она, надо признаться честно, была очень даже на уровне. Можно будет как-нибудь повторить, но не стоит сильно увлекаться её мастерством и доступностью. Чувствую я в этой вышколенной секретарше какой-то подвох. Никогда не поверю, что преданная секретарша сможет прямо сразу забыть о своём бывшем начальнике и тут же перекинуться на нового. Возможно, что-то их ещё связывало кроме работы и коротких сексуальных радостей. Так что держим ухо востро.
Мой второй рабочий день в этой клинике. Подъезжаю на годовалой красной Тойоте-Venza к шлагбауму. Охранник в окне приветливо улыбается, машет мне рукой. Шлагбаум поднимается, и я въезжаю на территорию клиники. Пока мало кто обращает внимания на мою машину, разве только заядлые автомобилисты, знающие толк в автомобилях. Паркуюсь на специальной парковке для сотрудников. Спасибо завхозу Трофимову, вчера всё мне показал и рассказал. Направляюсь к основному входу и сразу замечаю быстрые женские взгляды в мою сторону. Это всегда приятно. «Красота — страшная сила!» — сказал кто-то из мудрых. Хорошо, что я нашёл в себе силы осознать это и сделал всё для того, чтобы сейчас все эти девушки, женщины, тётки и даже бабульки у подъездов замолкали при моём появлении, а потом шептали за моей спиной, что мол «хорош мерзавец, кобелино!» Смешно, но я вправду несколько раз сам слышал такую фразу в свой адрес.
— Здравствуйте, Лев Романович… здравствуйте… здравствуйте… — шелестит со всех сторон. Я хмурю брови и отрывисто здороваюсь в ответ.
— Ой, Лев Романович, а я вас у другого входа ждал! — неожиданно рядом со мной вырастает фигура запыхавшегося начмеда Муранова.
— Какого другого? — недоумённо поднимаю брови.
— Та-ак, похоже, что Трофимов, наш завхоз, забыл вас вчера предупредить! — всплескивает руками Муранов. — Идёмте, я сам вам покажу.
— Да он вчера мне, вроде всё показал, — я пожимаю плечами и следую за ним
— Всё, да не всё. Забыл, видать, с перепугу.
Мы поднимаемся на лифте на пятый этаж, и он подводит меня к обычной двери без опознавательных табличек с небольшим кодовым замком. Достаёт из кармана зелёную карточку и прикладывает её. Приоткрыв дверь, я вижу раздвижные двери лифта.
— Здесь вот по приказу Дмитрия Ивановича был заложен лифт при постройке этого корпуса, — предвосхищая мой вопрос быстро проговорил начмед Муранов. — Завтра для вас тоже будет готова карточка и тогда сможете напрямую подъезжать к отдельному входу и проходить через него. Дмитрий Иванович всегда только им пользовался.
Я глянул на часы и заторопился: — Пойдёмте, Григорий Иванович, пора начинать оперативку. Люди уже, наверное, ждут.
Мы подходим к двери ведущей в холл административного этажа, за которой слышны чьи-то шаги и мужские голоса.
— А где наш главный лизоблюд Муранов? — слышим мы оба чей-то негромкий, но отчётливый голос.
— Да, наверное, уже выплясывает вокруг нового главного врача, должность свою сберечь старается, — также негромко, со смешком отвечает ему второй.
— Да, ладно вам, Муранова можно понять. Ему уже шестьдесят пять и больше никто ему такой должности не предложит. А сидеть в отделении рядовым хирургом уже не хочется. Тут хочешь-не хочешь, будешь выплясывать, — быстро проговорил удалявшийся третий голос.
