Поклянись, что никто не узнает... (СИ) - Энн Алена
Мне было так обидно, ведь я правда не была виновата в произошедшем! Это заставило меня сжать руки в кулаки и поднять от пола пылающий праведным гневом взгляд. Подавшись вперед, уставилась прямо в его удивленные глаза.
- Но я правда не виновата, и вы выслушаете меня, Павел Андреевич. Ведь у нас действует презумпция невиновности. И человек невиновен, пока его вина не доказана!
Котик замер, даже рот приоткрыв от удивления. Еще бы, какая-то пигалица вдруг посмела противостоять ему! Думала выгонят меня сейчас с позором, и прощай, родной институт, но нет, Павел Андреевич вдруг усмехнулся, взглянув на меня с интересом, и указал рукой на стол, что находился прямо напротив его стола.
- Хорошо, я слушаю, - проговорил он, усевшись на свое место.
- Тимофей мой сводный брат, - собравшись с духом, начала я.
Обалдеть можно, первым человеком, которому я так просто призналась в этом, стал мой преподаватель по гражданскому праву! Девки точно меня порешат!
- Это… новость для меня.
Котик явно был впечатлен, и я продолжила.
- Мы с ним не очень дружны. На днях он испортил мою очень дорогую блузку. Я решила отомстить, поэтому и спрятала его одежду в отместку. Вы знаете, что из этого вышло, - покраснела я, вспомнив события вчерашнего дня. - Я честно хотела попросить у него прощения, и я попросила вчера вечером, а он в ответ напоил меня чаем со снотворным. Специально, чтобы я проспала семинар. Вот…
Я закончила, смущенно принявшись крутить колечко на своем пальце. То самое, счастливое. Его мне подарили мама с папой еще когда мы были семьей. Сижу, молчу и понимаю, что в моей голове это все не звучало так глупо. Действительно, детский сад штаны на лямках…
Преподаватель молчал, видимо, думая о том же самом. Сейчас явно выдаст нравоучительную лекцию о нашем с Тимом инфантилизме, поэтому я пошла на опережение.
- Павел Андреевич, я знаю, вам кажется это ужасно глупым, но для меня все не так…, - Котик встал из-за стола и принялся выхаживать взад-вперед по аудитории. - Поступки Тимофея очень задевают меня по многим причинам.
Павел Андреевич вдруг остановился у моего стола и опустился на стул рядом.
- Я очень сожалею, что у вас не очень хорошие отношения с Тимофеем. Это печально, - к моему огромному удивлению произнес он, что заставило меня оторваться от созерцания своих рук и уставиться на мужчину во все глаза. Я то ждала, что он меня сейчас стыдить начнет, но в его взгляде не было ни намека на издевку, только участие.
- Так и есть, - вдруг пробило на откровенность меня. Возможно потому, что Павел Андреевич был единственным, кто за все это время заинтересовался моими проблемами. - Мои родители развелись из-за того, что мама полюбила отца Тимофея. Для меня это стало…
- Настоящей трагедией, - вдруг закончил за меня Павел Андреевич, и я с удивлением посмотрела на преподавателя. Его лицо приняло отсутствующее выражение, словно мыслями мужчина сейчас был далеко-далеко. - Ты так и не смогла принять факт того, что твоя жизнь так круто поменялась. А новые члены семьи вызвали в душе только чувство отторжения…
- Да, вы правы, я не смогла принять ни отчима, ни Тимофея. А мама будто и не замечала моих страданий, все внимание было им, и это ужасно ранило меня. Я считала, что она предала меня…, - Господи, и что же меня так прорвало? Еще расплакаться осталось, стыд-то какой! Но слова Павла Андреевича затронули что-то в самых глубинах моей души. Что-то сокровенное и такое… болезненное. Возьми себя в руки, Элиза! Котик не твой личный психоаналитик! Однако, вовремя заткнуться оказалось выше мох сил. - Я думала, что со временем смогу принять эту ситуацию, но у меня не получается, хотя я стараюсь, Павел Андреевич, честно стараюсь! А как вы так хорошо… понимаете мои чувства?
Котик горько усмехнулся, и его горячая ладонь вдруг легла на мою руку, заставив испытать спектр самых противоречивых чувств.
- Я тоже был в подобной ситуации однажды, - проговорил он, и было заметно как мужчине тяжело об этом говорить. - Но я не смог простить свою мать, мы не общаемся до сих пор…
Я замерла, ошеломленная этим таким личным признанием. Не знаю, что сподвигло меня накрыть его руку своей ладонью в ответ… Мы долго смотрели друг на друга, и я не могла отвести взгляд от этих прекрасных и таких печальных глаз. Тая от тепла его ладони, просто с ума сходила от этого мгновения, ощущая чувство единения с этим человеком. Но тут Павел Андреевич вздрогнул, прервав зрительный контакт. Мы тут же отпрянули друг от друга, почувствовав себя ужасно неловко. То ли от того, что только что держались за руки, то ли от этого спонтанного и такого личного разговора. Кажется, и от того и от другого…
Мгновенно поднявшись из-за стола, Павел Андреевич вернулся на свое место.
- Элиза, я прекрасно понимаю твои чувства, но все же попытайся найти точки соприкосновения с Тимофеем. Ваша вражда начинает негативно влиять на вашу жизнь и учебу. Это был твой второй страйк. В следующий раз будем разговаривать совсем по-другому. А сейчас начинай уборку.
С этими словами он поднялся из-за стола и направился на выход.
- Подождите, Павел Андреевич, - спохватилась я, поднявшись следом и достала из пакета его пиджак. Преподаватель остановился, и я протянула ему вещь, с которой так не хотелось расставаться. - Спасибо вам за пиджак.
- Не за что, Элиза, - улыбнулся он, посмотрев мне в глаза так, что у меня ноги онемели.
Принимая пиджак из моих рук, будто бы нарочно коснулся ладони и исчез за дверью.
Мое бедное сердечко грозило пробить грудную клетку. Боже, до чего же Котик классный! Такой невероятно красивый, сексуальный, а еще такой добрый и чуткий! Идеальный мужчина! Меня вдруг накрыло такой волной нежности, что я чуть не задохнулась от этого всепоглощающего чувства. Сейчас я определенно точно осознала, что впервые в своей недолгой жизни влюбилась до беспамятства…
Ради вас, Павел Андреевич, сделаю все, что угодно! Даже помирюсь со своим невыносимым братцем!
Глава 8
Воодушевленная нашим задушевным разговором и окрыленная затопившей меня как цунами влюбленностью, парила с ведром грязной воды в руках по направлению к туалетам. Романтика, мать ее! Но уже в полушаге от того, чтобы завернуть за угол, остановилась, услышав знакомый голос… Затаив дыхание, прислушалась и, оставив ведро, на цыпочках подкралась к стене, осторожно выглянув из-за угла.
- Макс, на меня смотри, - вполголоса произнес Тим, аккуратно обхватив ладонями лицо своего друга.
- Слушаю и повинуюсь, лапусик мой, - рассмеялся Максим, а я округлив глаза, юркнула обратно, вжавшись спиной в стену. Нет! Нет, нет, нет и еще раз нет! Это не может быть правдой! Я должна убедиться! И снова осторожно выглянула из-за стены.
- Ну хватит, а, - возмущенно прошептал Тим. - Не хватало еще, чтобы кто-нибудь увидел нас.
- Так никого же нет, чего ты трусишь? - вновь рассмеялся Макс, а затем я увидела то, что уже вряд ли когда-нибудь смогу развидеть. Тим начал медленно наклоняться к лицу Макса. Нет! Этого моя тонкая душевная организация точно не вынесет! Хотела уж было тихонько ретироваться, но мой маленький внутренний дьяволенок буквально принудил меня нашарить в кармане телефон и сделать пару снимков. Простите меня, любовь моя, Павел Андреевич, я правда помирюсь с Тимом, но… не сегодня! И вот крадусь по стеночке подальше от всего этого безобразия. Добравшись до ведра, схватила его и как горная лань помчалась на третий этаж. Надеюсь, там у туалетов меня не будет ожидать Содом и Гоморра.
Медленно поднимаюсь по лестнице, а перед глазами так и стоит эта картина. Нет, я конечно могла бы и догадаться будь более внимательной. Тут же вспомнила, что за эти полтора года не видела рядом с Тимом ни одну девушку. И дружил он только с Максом. Теперь понятно. Видимо, Макс запрещает Тиму общаться с другими парнями. Ну да, на его месте я бы тоже ужасно ревновала. Шок! Просто шок! Вот даже не знаю стоит шантажировать Тима этим или отомстить как-нибудь по-другому… Этот вопрос отпал, едва я оказалась дома.
