Поклянись, что никто не узнает... (СИ) - Энн Алена

- Я знаю, что вела себя как последняя стерва, - тут же озвучила свои мысли, - Но ты тоже пойми меня, Тим. Я жила себе спокойно семнадцать лет в счастливой, любящей, как мне казалось, семье. И тут как обухом по голове… Пойми, что вы с отцом были для меня совершенно чужими людьми. Я воспринимала Сергея Борисовича как чужака, отнявшего у меня родного отца. Если бы он не появился в жизни мамы, они с моим папой может до сих пор были бы вместе!

Пожалуй, получилось слишком эмоционально для извинения… Но Тим, к моему удивлению, вовсе не разозлился на этот выпад. Лишь тяжело вздохнул и задумался, словно пытаясь подобрать слова.

- Нет, Эль. Дыма без огня не бывает. Значит у твоих родителей не все было гладко. Скорей всего они скрывали от тебя свои истинные отношения.

А ведь Тим был чертовски прав… Мама и папа всегда оберегали меня. Никогда не ругались при мне, не выясняли отношения, как те же родители Ксю, к примеру. Только вот была ли в этом польза? Я смотрела на мир сквозь розовые очки и думала, что по небу летают пушистые единороги и какают ромашками, а мама и папа любят друг друга так, что будут жить долго и счастливо и умрут в один день! Только никто не предупреждал, что эти чертовы розовые очки бьются стеклами внутрь…

- Возможно, но… войди в мое положение. Я была озлоблена на отчима, на маму, на тебя, да на весь мир. И мама еще носилась с вами двумя как с писаной торбой. Мне было очень обидно. Она даже мою комнату тебе отдала! Мою любимую комнату!

Обиженно надула губы, словно маленькая девочка. Тим улыбнулся и, поднявшись с места, опустился у моих ног, заключив ладони в свои теплые руки и заглянув в глаза.

- Почему ты ничего не сказала? Я же ничего не знал. Если бы ты сказала, я бы освободил ее. Хочешь, верну?

- Нет, я уже привыкла у себя, - пролепетала я, снова ощутив себя очень глупо. Сижу тут как маленькая, только захныкать осталось. Хотела же по-взрослому поговорить!

- Элиза, мне тоже было нелегко, - вдруг проговорил Тим. - Когда мама умерла, это было шоком для меня, огромной потерей. Но отец переживал намного тяжелей. Он сильно запил, чуть не потерял бизнес и меня. Я в принципе справлялся сам. Научился готовить, ходил в школу, не пропуская. Но все равно нашлась добрая душа… Меня забрали органы опеки. Этот год я не хочу вспоминать… Но к счастью, это привело в чувство отца. Он перестал пить, восстановил бизнес и ему позволили забрать меня. Думал, что все закончилось, но отца бросило в другую крайность. Он начал менять женщин как перчатки, я уже даже перестал запоминать их имена. Это просто морально убивало меня. И я стал поднажимать на учебу. Хотел поступить и свалить от отца как можно скорей, лишь бы не видеть как он оскверняет память моей матери, приводя этих женщин в дом. Но затем он встретил Лару. Она была совсем другой. Явилась как светлый ангел в мою жизнь. Изменила моего отца. Глядя на него, я понял, что папа по-настоящему влюбился. И я был счастлив. Поэтому даже не раздумывая принял ее всем сердцем, и так же готов был принять тебя. Да ты вот заартачилась…

Я слушала эту маленькую исповедь, глядя в его печальные голубые глаза, и не могла сдерживать слёз. Господи, сколько же ему пришлось пережить… Почему я никогда не говорила с ним? Почему вела себя как тварь? А Тим вдруг стер большими пальцами слезы с моего лица и улыбнулся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Тим…, - только и смогла всхлипнуть я. - Прости меня, я такая дура…

Тим погладил меня по волосам и совсем неожиданно заключил в крепкие объятия. А я… А я как дура разревелась в голосину, вцепившись в его спину. Мне было жаль его, жаль себя и потраченное на ненависть и злобу время. Но сейчас все будет совсем по-другому. Я стану самой лучшей сестрой в мире!

- Ладно, Эль, все ведь хорошо.

Тим отстранился, очевидно испытав некоторую неловкость.

- Я обещаю, что больше никогда не обижу тебя, Тимка, - клятвенно заверила я, протянув ему мизинец. - Мир?

Тим закатил глаза, всем своим видом давая понять, что я опять устраиваю детский сад, но все же протянул мизинец в ответ.

- Мир.

Глава 10

Тридцатое сентября… Самая волнительная, самая долгожданная для меня дата! А знаете почему? Сегодня мне исполняется целых девятнадцать лет! Да! Ваша девочка стала совсем взрослой! Душа полна ликования, а сердце трепыхается в груди от предвкушения сегодняшнего вечера! Родители были так великодушны, что спонсировали меня достаточно щедро, и я решила отмечать с размахом в одном из лучших ночных клубов города «Solo». Пригласила добрую половину нашего курса, это будет просто грандиозно! Мечусь как бешеная по своей комнате от шкафа к трюмо и не знаю за что хвататься в первую очередь. Такси приедет через час, а я еще даже не накрашена! Все-таки ринулась к шкафу и невольно хохотнула, вспомнив выражение лица мамы, когда оттуда чуть ли не вывалился Тим. Господи, неужели она и правда думала, что между мной и ним что-то могло быть? Смешная!

Раскрыв створки, извлекла на свет свое новое платье, просто невероятное! Надела его и с благоговением провела ладонью по изумрудной ткани, которая так и льнула к телу. Короткое, но не вульгарное, оно идеально подчеркивало мою фигуру и гармонировало с шоколадного цвета волосами. Сегодня вечером я определенно буду блистать! Ладно, хватит копошиться, остался только макияж. Хотела сделать смоки айс, но времени впритык. Поэтому просто вывела стрелки, густо накрасила ресницы тушью, и сделала акцент на губы, воспользовавшись помадой винного цвета. Может, мой образ и не идеален, не знаю, я не особо слежу за модой. Главное, что мне нравится.

На столе завибрировал телефон и я запищала от восторга. Сообщение от Котика! Да, мы обменялись номерами телефонов, но не подумайте, тут нет ничего такого, к моему великому сожалению. Просто он пишет мне по делу. Вот и сейчас прочитала пришедшее сообщение: «Элиза, отработка на завтра отменяется».

Отвечаю: «Хорошо, Павел Андреевич»

Вновь пищу от восторга и целую телефон. Знаю, я дурочка, влюбленная дурочка! Тут же набираю Ксю: «Завтра после пар свободна, Котик освободил меня из плена!» И… не сразу осознаю, что на аватарке вовсе не Ксю! Нет! Нет! Святые ёжики! Лихорадочно тыкаю пальцами по дисплею, пытаясь удалить сообщение, но… статус меняется на «прочитано». Сижу, тупо уставившись в свой телефон, а потом мое сердце ухает вниз. Павел Андреевич что-то печатает мне в ответ…

«Ты еще не была у меня в плену, Элиза, но послезавтра узнаешь каково это. Готовь швабру и побольше тряпок».

О, это просто конец света! И что на это отвечать? Ну хоть про «Котика» ничего не сказал! Сгорая от стыда, печатаю ответ:

«Павел Андреевич, простите, я случайно!» и кучу рыдающих смайликов. Я понимаю, что он мой преподаватель, завкафедрой, черт возьми, но как еще выразить крайнюю степень сожаления?

С замиранием сердца слежу, как он печатает ответ.

«Поговорим об этом послезавтра, Эль».

Эль! Эль! Он назвал меня Эль, черт возьми! Он никогда меня так не называл. Только по фамилии, или просто Элизой. Боже, значит ли это? Вообще что это значит? Я даже о своем дне рождения забыла. Черт, я забыла о своем дне рождения! Подскакиваю с ошалелыми глазами и несусь в коридор. На полпути вспоминаю, что забыла сумочку, возвращаюсь. Сумасшедший, просто сумасшедший день!

- Эль, ты что такая взвинченая? - с интересом смотрит на меня мама. Еще бы, глаза блестят, щеки пылают, а сердце грозит пробить грудную клетку. Не удивлюсь, что мама вышла на его бешеный стук. А теперь смотрит на меня с подозрением. - Влюбилась что ли?

- Мам, - краснею как школьница. У нас не принято говорить о настолько личных вещах. Не знаю почему мама вдруг решила нарушить это правило.

- Да ладно, Эль, колись, - хохочет она, еще больше вгоняя свою несчастную дочь в краску. Но меня спасает звонок телефона.

- Это такси, мам, поговорим позже.