"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Крейн Генри

Судья Кингстон надолго задумалась, но не найдя никакого определенного ответа на этот вопрос, обратилась к помощнику окружного прокурора:

— Что вы можете ответить, мистер Мессина?

Тот гордо поднял голову.

— Я думаю, что господин защитник напрасно волнуется. Я собираюсь выяснять не подробности сексуальных игр Вирджинии Кристенсен и Лоуренса Максвелла, а только обстоятельства, которые привели к его смерти.

Очевидно, слова обвинителя звучали достаточно убедительно, потому что судья Кингстон, еще немного подумав, сказала:

— Возражение защиты отвергнуто. Мисс Кристенсен, — она повернулась к обвиняемой, — отвечайте на вопросы обвинителя, но кратко и четко.

Помощник окружного прокурора удовлетворенно скрестил руки на груди и остановился рядом с массивным дубовым ограждением, за которым сидели двенадцать присяжных заседателей.

— Мне повторить вопрос? — спросил он. Вирджиния отрицательно покачала головой.

— Нет. Я все хорошо слышала. Я никогда не причиняла боли Лоуренсу.

Мессина не унимался.

— Вы унижали его?

Она спокойно смотрела обвинителю в глаза.

— Нет, никогда.

Тот возбуждался все сильнее и сильнее, бросая слова, словно камни в грешницу.

— Тогда как вы объясните использование наручников? В доме мистера Максвелла обнаружили еще кое–какие игрушки, свидетельствующие о том, что вы причиняли ему физические страдания. Об этом же говорят и результаты судебно–медицинской экспертизы. У него были обнаружены следы не только на руках, но и на лодыжках. А также на спине и груди.

Мисс Кристенсен медленно покачала головой.

— Я никогда не делала этого намеренно. Это нельзя было назвать болью в обычном понимании этого слова. Лоуренс просто любил играть. У нас были приняты именно такие правила игры.

Хотя она держалась достаточно спокойно и уверенно, Мейсон чувствовал, как затылок у него покрывается потом, холодным потом. Вопросы помощника окружного прокурора были отнюдь не случайными. Он медленно, но целенаправленно вел Вирджинию к признанию собственной вины.

Он немного сменил тему, заставив Мейсона насторожиться еще больше.

— Мисс Кристенсен, судя по показаниям свидетелей и отдельным фактам из вашей жизни, у вас есть слабость к богатым пожилым мужчинам. Это правда?

Вопрос, действительно, был хитрым, и Вирджиния с надеждой взглянула на своего адвоката.

Мейсон едва заметно кивнул. Ей, действительно, следовало это признать, однако, очень осторожно.

Но обвиняемая не стала ничего скрывать:

— Да, я люблю уверенных в себе мужчин, которые не бояться экспериментировать.

— Уточните.

Вирджиния немного помолчала.

— К сожалению, молодые мужчины обычно не обладают тем запасом опыта и достаточными денежными средствами, которые позволяют не бояться чего‑то необычного. К этому склонны, скорее, мужчины в возрасте. Именно такие, какие приходят ко мне в галерею.

— То есть вы хотите сказать, что у вас достаточно элитарная галерея, куда приходит избранная публика?

Вирджиния уверенно кивнула:

— Да.

— Вы установили высокую цену за вход в вашу галерею?

— Да. Сюда приходят люди с деньгами. Я же не обязана просить у них налоговую декларацию.

Помощник окружного прокурора саркастически улыбнулся.

— То есть вы хотите сказать, что и доктор Бертран, и мистер Лоуренс Максвелл, и Джозеф Макинтайр были вашими любовниками только потому, что это совпадение?

Вирджиния наморщила лоб.

— Я не совсем поняла, что вы хотите этим сказать. Скорее всего, это действительно было совпадением.

Обвинитель торжествующе вскинул руку и повернулся лицом к залу.

— Итак, господа, вы слышали. Это было простое совпадение. И у Джозефа Макинтайра, и у Лоуренса Максвелла было плохое сердце, оба они были богаты и оба включили мисс Вирджинию Кристенсен в свое завещание, — победоносно закончил он.

Вирджиния поторопилась возразить.

— Я ничего не знала о том, что у Лоуренса слабое сердце. Он говорил мне только о том, что у него легкая аритмия. По моему убеждению, это не означало, что он болен.

Помощник окружного прокурора вернулся и с сардонической улыбкой воскликнул:

— Что ж, я даже готов сделать вид, что поверил вам. Возможно, вы ничего не знали о сердечном заболевании мистера Максвелла, однако вам было хорошо известно, какое сердце у Джозефа Макинтайра.

Это был, действительно, непреложный факт, и Вирджинии ничего не оставалось, как признать его.

— Да, — потупив глаза, ответила она.

Мейсон в душе молился богу, умоляя его смилостивиться. Если дело пойдет так дальше, то спустя несколько мгновений помощник окружного прокурора сможет доказать присяжным коварный умысел в действиях его подзащитной. Допрос шел по сценарию, разработанному Мессиной.

Мейсон сидел, низко опустив голову и прикрыв рукой глаза. Сейчас ему приходилось испытывать самые тяжелые минуты за все время этого судебного процесса. Он никак не мог помочь своей подзащитной, и это ощущение собственного бессилия заставляло его кусать губы.

— Я могу рассказать вам, мисс Кристенсен, что было дальше в ваших отношениях с мистером Макинтайром, — не скрывая своего торжества, продолжал помощник окружного прокурора. — После того, как он сделал операцию на сердце, и ему поставили искусственный клапан, здоровье вашего бывшего возлюбленного пришло в норму. То есть ваши шансы на то, чтобы быстро овладеть завещанным вам наследством, свелись к нулю. Что же вы сделали после этого? Вы его бросили, он вам больше стал не нужен. Это так?

Мессина был уверен в том, что загнанная в угол, Вирджиния Кристенсен не станет ничего отрицать. Именно сейчас должен был наступить момент истины.

И он наступил. В уголках глаз Вирджинии проскользнули С1езы, и слабым сдавленным голосом она ответила:

— Я ушла от него совсем по другой причине.

— По какой же? — продолжал давить на нее помощник окружного прокурора.

На ее лице было написано такое смятение, как будто она собиралась вот–вот признаться в уголовном преступлении. Вирджиния беспомощно переводила взгляд с Мейсона на помощника окружного прокурора, но, почувствовав, что поддержки ей ожидать неоткуда, в конце концов ответила:

— Мы больше не могли оставаться вместе, потому что я застала его в постели.

Она низко опустила голову и умолкла, едва слышно всхлипывая.

Обвинитель даже позволил себе покуражиться.

— Ну конечно, для такой сексуально раскрепощенной женщины как вы, это весьма уважительная причина. Извините, мисс Кристенсен, но при всем желании я бы не мог вам поверить.

Вирджиния торопливо достала из сумочки носовой платок и вытерла промокшие глаза.

— Это правда, — всхлипывая, ответила она. — Я не могла конкурировать…

Кривляясь, помощник окружного прокурора подошел к тяжелому дубовому ограждению, за которым сидела свидетельница.

— Это звучит очень интригующе, мисс Кристенсен. Интересно, что же такого делала с Джозефом Макинтайром в постели та, другая, из‑за чего вы не могли с ней конкурировать? Она что, полосовала его бритвой?

Мейсон весь съежился, ожидая, что спустя несколько мгновений его подзащитная потеряет самообладание, и обвинитель совершенно справедливо сможет сделать вывод о ее виновности.

Однако случилось совсем наоборот.

— Я застала его в постели с мужчиной… — едва слышно ответила Вирджиния.

Это сообщение было настолько ошеломляющим, что в зале воцарилась полная тишина. Никто не мог предположить такого неожиданного поворота.

Не ожидал этого и помощник окружного прокурора. Он растерянно хлопал глазами, руки его бессильно опустились, на лице было написано глубокое разочарование.

Однако он попытался опровергнуть слова обвиняемой.

— Это звучит не слишком убедительно…

Не слишком убедительными звучали слова самого Мессины. Но сейчас ему нужна была пауза для того, чтобы собраться с мыслями и продумать план дальнейших действий.

Обреченно покачав головой, Вирджиния ответила: