"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Крейн Генри

— Господин адвокат, я не услышала ничего подобного. Ваше возражение отвергнуто. Обвинитель, можете продолжать.

Стук молотка возвестил о том, что над головой Вирджинии Кристенсен начинают сгущаться тучи.

Агрессивное поведение помощника окружного прокурора свидетельствовало о том, что он перехватил инициативу и теперь постарается не упустить ее.

— Я еще раз повторяю вопрос, мисс Кристенсен, — жестко произнес он. — Вы узнали от своего прежнего возлюбленного, доктора Роберта Бертрана, который был лечащим врачом Лоуренса Максвелла, о том, что у покойного миллионера было больное сердце. Это стало для вас побудительным мотивом к действию, и вы начали искать знакомства с мистером Максвеллом, пользуясь своими внешними данными. Это правда?

Услышав такую гневную обвинительную тираду, Мейсон поежился и словно вжался в кресло. Он не знал, что мог бы ответить на месте Вирджинии. Ситуация, по его мнению, усугублялась еще и тем, что подзащитная словно забыла о существовании своего адвоката и даже не взглянула в его сторону.

Но, слава богу, она ответила так, как было нужно.

— Нут, я не знала о существовании Лоуренса Максвелла до тех пор, пока мы с ним не познакомились, — совершенно спокойно ответила она и только после этого посмотрела на Мейсона.

Он стал так обрадованно трясти головой, что обратил на себя внимание окружающих. Почувствовав на себе несколько любопытных взглядов, Мейсон тут же успокоился и даже прикрыл глаза рукой, чтобы ни у кого не возникало лишних вопросов.

Помощник окружного прокурора весьма скептически отнесся к последнему заявлению обвиняемой, о чем свидетельствовал сардонический тон, которым был задан его следующий вопрос.

— Мисс Кристенсен, позвольте мне усомниться в том, что вы говорите правду. Неужели вы никогда раньше не встречали фотографии Лоуренса Максвелла в газетах?

Она безразлично пожала плечами.

— Я не читаю газеты.

Несмотря на агрессивность тона прокурора, ответ выглядел настолько обыденным и обычным, что мало у кого возникло сомнение в искренности Вирджинии, тем не менее Терренс Мессина продолжал ставить под сомнение истинность ее утверждений.

— Итак, вы можете поклясться на Библии, — сказал он, — что только благодаря случайному совпадению вы встречались и с мистером Лоуренсом Максвеллом, который умер от смертоносного сочетания секса и кокаина, и с доктором Робертом Бертраном, который лечил его от наркотического отравления?

Вирджиния подняла голову и свысока посмотрела на помощника окружного прокурора. Едва заметно улыбаясь, она ответила:

— А что в этом удивительного? Бриджпорт — очень маленький город. Мне кажется все это вполне естественным. Скажу больше, я даже встречалась с мужчиной, который встречался с женщиной, с которой встречались вы.

В зале возник оживленный шум, потому что слова Вирджинии Кристенсен попали в точку. Бриджпорт был, действительно, маленьким городом, где невозможно было скрыть от соседа, какая болезнь у вашей собаки. Не выдержали даже некоторые из присяжных заседателей. Наклонившись друг к другу, они стали перешептываться.

Мейсону было даже жаль смотреть на судью Кингстон, которая, застонав едва ли не в полный голос, повернулась к обвиняемой.

— Мисс Кристенсен, вы можете просто отвечать на вопросы, которые вам задают? Без комментариев.

Едва справившись с радостной улыбкой, Вирджиния откинулась на спинку кресла и слегка снисходительно ответила:

— Я просто пытаюсь объяснить, как все было на самом деле. Мне показалось, что так будет лучше.

— М–да, — разочарованно протянула судья и, повернувшись к окружному прокурору, махнула рукой.

— Ладно, продолжайте.

Терренс Мессина вернулся на свое место и, немного покопавшись в документах, вытащил оттуда протокол с результатами экспертизы.

— Мисс Кристенсен, в тот вечер, когда умер мистер Максвелл, вы смотрели с ним сделанную накануне запись порнографического характера?

Вот это уже было опасно. Мейсон понял, что нельзя терять ни секунды, потому что по законам штата Нью–Джерси даже один такой факт может быть основанием для возбуждения уголовного дела. В интересах его клиентки было всячески избегать упоминания о подобных вещах.

Поэтому Мейсон вскочил с места и поднял вверх руку.

— Ваша честь, я возражаю против использования обвинителем термина «порнографический».

Миссис Кингстон еще ничего не успела возразить, как помощник окружного прокурора согласился с доводами защиты.

— Хорошо, назовем это записью эротического характера.

Этот вопрос ничуть не смутил Вирджинию. Она вновь снисходительно улыбнулась.

— Лоуренс говорил, зачем смотреть на то, как занимаются сексом незнакомые люди, когда можно смотреть на друзей.

Ее ответ прозвучал настолько двусмысленно и даже вызывающе, что публика не могла оставить такое без внимания. Возмущенный гул прокатился по залу, затихнув где‑то в задних рядах. Правда, нельзя было не отметить, что многие при этом улыбались.

— Что было после того, как вы закончили заниматься любовью?

Вирджиния пожала плечами.

— Я ведь уже говорила. Я поцеловала Лоуренса, проследила за тем, чтобы он принял лекарство и, накрыв его одеялом, ушла.

— Почему же в таком случае видеомагнитофон остался невыключенным?

Вирджиния развела руками.

— Наверное, он просто забыл.

Помощник окружного прокурора вскочил со своего места и с неожиданной яростью воскликнул:

— А я вам скажу, как все обстояло на самом деле. Это вы забыли выключить видеомагнитофон, потому что ваш друг мистер Максвелл уже скончался. И вы просто торопились поскорее покинуть дом.

Это был уже не вопрос, а настоящее оскорбление. Во всяком случае, адвокат мог представить это поведение помощника окружного прокурора именно в таком свете. Чем он и не преминул воспользоваться.

— Ваша честь, — вскочил Мейсон, — я подчеркиваю грубое поведение господина обвинителя. Это недопустимо. Вина моей подзащитной еще не доказана, и право делать выводы принадлежит присяжным заседателям.

Судья Кингстон благосклонно взглянула на Мейсона.

— Я поддерживаю возражение защиты, — сказала она.

Повернувшись к Мессине, она строго покачала головой.

— Господин обвинитель, держите себя в руках. Можете продолжить.

Мессина кивнул и, чуть понизив голос, спросил:

— Вы часто занимались любовью в наручниках?

Вирджиния на мгновение задумалась.

— Это зависело только от Лоуренса, от его желания. Я готова была делать все, что он захочет. Иногда он хотел заниматься любовью в наручниках, иногда нет. Все зависело от настроения. Но вообще‑то ему это нравилось, и мы довольно часто прибегали к такому способу.

Мессина удовлетворенно кивнул.

— Об этом говорят и многочисленные ссадины на запястьях покойного, об упоминаниях которых вы, господа присяжные заседатели, можете найти в протоколе судебно–медицинской экспертизы.

Он вновь повернулся к Вирджинии.

— Скажите, мисс Кристенсен, а в тот вечер все было, как обычно?

Она непонимающе посмотрела на Мессину.

— Что вы имеете в виду?

— Вы говорили, что в начале одели на него наручники, а затем стали заниматься сексом.

Она отрицательно покачала головой.

— Нет, все обстояло не так. Мы сначала занялись любовью, а потом я одела на него наручники.

Помощник окружного прокурора недовольно поморщился и, боком повернувшись к Вирджинии, обронил:

— Большое спасибо за то, что вы меня поправили. Я сформулирую вопрос по–другому. Вы как‑нибудь по–другому проявляли свою доминирующую роль над партнером?

— Как это?

— Может быть, вы били его? Вы использовали какие‑либо предметы для того, чтобы причинять мистеру Максвеллу физическую боль?

Направленность его вопросов вновь начала приобретать опасный для Вирджинии характер, и Мейсон поспешил ей на помощь.

— Я возражаю! — крикнул он с места. — Специфика сексуальных отношений между моей подзащитной и покойным Лоуренсом Максвеллом не имеет отношений к выдвинутому против моей подзащитной обвинению.