Бернадетт Стрэхн - А счастье пахнет лавандой!
Бинг здорово опаздывал, чтобы тратить время на критику ее способностей ухаживать за детьми.
— Можешь мне одолжить твой свободный белый джемпер?
— Конечно. — Иви последовала за Бингом в свою комнату, чтобы понаблюдать, как он роется в ее гардеробе. — А что у тебя запланировано после спектакля? — громко спросила она. — Какой-нибудь исключительный рабочий сцены? А может, билетер или сразу двое?
— Я сразу вернусь домой, — ответил Бинг отстраненно.
— Опять? Ты себя хорошо чувствуешь, Бинг?
— Да.
— Но ты на этой неделе все ночи провел дома. Я даже не заметила ни одного нового знакомого. Серьезно, ты не заболел?
— Я здоров как бык, — сообщил Бинг. — Не могу найти этот чертов джемпер. У тебя там все навалено, как на дешевой распродаже. Где он, в конце концов?
— Посмотри под кроватью.
Бинг бросил на Иви красноречивый взгляд и нырнул под кровать.
— Почему это ты так внезапно стал вести жизнь затворника?
— Затворники не выступают в «Палладиуме» по вечерам.
— Мне это не нравится, — пожаловалась Иви. — Я чувствую себя неудобно, когда ты не такой, как всегда.
— Нашел! — Торжествующий Бинг появился с джемпером в руке. — Хочешь знать, что я еще нашел?
— Да.
— Боюсь, тебе это не понравится.
Иви прижалась к стене не свойственным ей быстрым движением.
— Что-то живое?
— Нет. Совсем не то, что ты думаешь. Боюсь, что тебе придется расстаться с одной из твоих иллюзий. — Бинг бросил на одеяло старомодную черную кожаную сумку. — Призрак не имел отношения к запаху. Просто сумка Белл валялась в открытом виде под твоей кроватью.
— Ой. — Иви прикусила губу. А Белл сделала шаг назад, в таинственную тень.
24
Такое событие решено было отпраздновать.
— Встретимся в «Блэкс», и я куплю тебе большой бокал шампанского, — сказала Бет. — Не можешь себе представить, как я рада, что переезжаю на Кемп-стрит.
— А где этот «Блэкс»? И что это за «Блэкс»? — спросила Иви. — Единственный «Блэкс», о котором я знаю, это шикарный клуб в Сохо.
— О нем и речь. Недавно я стала его членом.
— Черт побери! И когда это ты успела? Стоило отпустить тебя всего один раз на несколько часов, и ты уже влезла в такое исключительное заведение. — Иви была поражена. К тому же она завидовала. Она не могла не опуститься до такой, например, мысли: «Я уже сто лет прожила в Лондоне, но так и не стала членом клуба «Блэкс». Даже членом какого-то там «Блокбастера» я не стала. И где справедливость?»
Вот и сейчас, прохаживаясь по мозаичному, в жевательных резинках полу платформы «Морнингтон Кресчент», она продолжала испытывать уколы зависти. Одним махом она должна была спустить Бет с небес на землю. По мере того как платформа заполнялась людьми, Иви мысленно с ожесточением репетировала предстоящую речь. Ну, что-то вроде этого, импровизировала она: «Непредвиденные обстоятельства вынуждают меня отказаться от сделанного мной предложения». — Нет, слишком официально. — «Ты не сможешь переехать в эту квартиру». — Слишком резко. — «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, прости меня! Не презирай меня и всегда присылай мне на Рождество в подарок «Ойл оф Олэй». — Слишком подобострастно.
Воздух загудел, и с грохотом подъехал поезд. Иви не настолько была поглощена своими мыслями, чтобы не успеть занять местечко. У лондонцев есть исключительная способность пихаться, толкаться и лететь вперед, как на автопилоте. Метро было бы таким удобным видом транспорта, если бы сюда не пускали всех этих мешающихся пассажиров!
Бет поймет. Она из тех, кто умеет понимать. Обратите внимание, Ивино представление о старшей сестре значительно улучшилось за последнее время. Она больше не была обычной домохозяйкой из пригорода, она теперь была свободной женщиной, распивающей шампанское с загадочным любовником в Сохо. Хотя, возможно, Иви чего-то недопонимала…
— А что я могу сделать? — Иви жаловалась, выискивая себе оправдание. Главная причина в том, что Кэролайн не захотела никуда уезжать. Иви содрогалась, припоминая сегодняшний утренний разговор с ней. Кэролайн что-то напевала, спуская Милли в коляске по лестнице.
— Привет. Кто-то у нас повеселел, — улыбнулась Иви.
— Ах! — Кэролайн покраснела, как будто ее застали на месте преступления.
Иви помогла ей спуститься с последних двух ступенек.
— Я видела, как уходила твоя мама. Было уже поздно. Она выглядела совсем другим человеком.
— Да. Точно. — Улыбку очень трудно было подавить, хотя Кэролайн и прилагала к этому неимоверные усилия.
— Я так за тебя рада. — Иви говорила очень искренне, хотя ее так и подмывало добавить: «И это несмотря на то, что ты несколько месяцев пудрила нам мозги».
— Спасибо, — пробормотала Кэролайн, застенчиво разглядывая свои ботинки. — Я… — она сбилась.
— Да? — ободряюще произнесла Иви. Кэролайн сделала отчаянное усилие, чтобы высказать то, что хотела:
— Я очень сожалею, что столько вам наврала.
Иви кивнула и не стала ничего говорить — она ждала продолжения.
— Очень много было всяких обид, — неловко вставила Кэролайн. — Все, что происходило дома, между мной и отцом, так больно было вспоминать, вот и не хотелось об этом говорить. Самое простое было сказать, что все прошлое умерло.
— Ты хотела все вычеркнуть и начать сначала?
— Вот именно, — Кэролайн искренне закивала. — Я представляла себе все так, как будто мы с Милли вдвоем против всего белого света.
— Теперь-то уж ты так не думаешь. У тебя опять есть семья.
— Да. — Кэролай о чем-то задумалась. — Это просто фантастика… Я опять увидела маму, увидела, как она держит на руках Милли. — Она покачала головой, как бы стараясь прогнать расслабляющую сентиментальность. — Но все должно идти своим чередом. Некоторые раны еще свежи.
— Боже, как ты чувствительна! — восхищенно сказала Иви. — Мне очень жаль, что ты уходишь, хотя и по очень радостной причине.
— Ухожу? А куда я ухожу? — резко сказала Кэролайн с внезапно вернувшейся вредностью.
— Домой. Разве нет? А я думала…
— Это из-за задолженности? Мама оставила мне денег, я заплачу все.
— Конечно же, причина не в этом. — Иви очень на себя рассердилась. — Я думала, ты захочешь переехать поближе к родителям.
— К этому я еще не готова. — Кэролайн содрогнулась всем телом. — Отец иногда говорил мне такое… Нужно, чтобы все успокоилось.
В этом был свой резон. Несомненно, лучше всего было действовать именно так. Но это расходилось с тем, что ожидала и хотела услышать сейчас Иви.
