Элейн Гудж - Последний танец
Лидия погладила ее по плечу.
– Поплачь, поплачь, девочка моя. Видит Бог, мы пролили немало горьких слез. Теперь пришло время плакать от радости.
Несколько часов спустя Китти лежала в постели и смотрела в потолок, над которым парил ангел. Не настоящий ангел – всего лишь пятно на потолке, оставшееся после того, как много лет назад у нее прорвало трубу. Китти подумала о том, как ангел Господень явился Деве Марии, чтобы возвестить о непорочном зачатии, и чуть не рассмеялась. Уж она-то наверняка знает, чей это ребенок. Это ребенок Шона.
«У меня будет ребенок!» – пело ее сердце. Возвращаясь от матери и радуясь неожиданному подарку, Китти попросила Роджера остановиться у аптеки, где купила тест на беременность. Приехав домой, она пожелала всем спокойной ночи и направилась к себе в комнату. А если все это – жестокая ошибка? Пусть лучше Дафна узнает об этом утром, после того как Китти вдоволь наплачется в одиночестве.
Дрожащей рукой она стиснула индикатор и кинулась в туалетную комнату. На индикаторе появилась сначала одна голубая полоска, потом другая. Результат положительный. Значит, мама права!
Китти чуть не упала в обморок на бело-голубой кафельный пол. С трудом передвигаясь на ослабевших ногах, она добралась до комнаты и легла в постель.
Часы, стоявшие на ночном столике, показывали половину первого. Китти легла в платье, не раздеваясь, – что толку переодеваться, если все равно не заснуть? И как можно сейчас спать? Наверное, то же чувствовала и Святая Мария, услышав чудесную новость из уст архангела Гавриила. Вот почему на старинных иконах и картинах вокруг нее такое сияние. Но то чудо, что случилось с Китти, достойно не меньшего удивления: почему именно сейчас, после стольких лет? И почему именно от этого мужчины?
«Потому что всех остальных ты не любила по-настоящему».
Господи, да какая разница, кто отец ребенка? Главное, что это ее собственный ребенок. Ее плоть и кровь, и никто его не отнимет у Китти. Есть все-таки Бог, и он слышит наши молитвы!
Китти положила ладонь на живот, и ей показалось, что от него исходит внутреннее тепло. Слабый пульс, почти такой же как у нее – наверное, это бьется крошечное сердечко. Закрыв глаза, Китти пыталась представить себе, как будет держать младенца на руках и гладить нежные, мягкие волосики. Приятное тепло разлилось по телу, обволакивая ее.
Она переделает гостиную, где сейчас расположилась Дафна, в детскую. Но вместо всяких уточек и зайчиков развесит по стенам мамины акварели. Колыбельку поставит у окна, так что ее малыш, просыпаясь, будет видеть ласточек, вьющихся под крышей, и воды залива, сверкающие вдалеке. А на верхнюю полку Китти поместит птичье гнездышко и морские раковины, чтобы ребенок смотрел на них и знал, что окружающий мир отнюдь не враждебен ему и полон удивительных тайн и загадок.
Китти еще долго строила счастливые планы на будущее и незаметно задремала. Когда она проснулась, было еще темно, но Китти чувствовала себя отдохнувшей. Теперь она знала, что нужно делать. Встав с постели, Китти сняла смятое платье, надела футболку и джинсы, потом на цыпочках, стараясь не шуметь, спустилась по лестнице.
Она доехала до дома Шона довольно быстро – на дороге не было ни души. Дождь прекратился, и дорога блестела, как черная река. Китти даже не подумала о том, что следовало сначала позвонить. Ее словно вело шестое чувство, а «третий глаз» – глаз истины из индуистской мифологии – освещал дорогу.
Как Шон отнесется к ее сообщению? Вдруг испугается и не захочет больше с ней встречаться?
Надо сразу сказать ему, что он свободен и она вполне способна взять на себя все заботы о ребенке. Ей не нужна ничья помощь. Странно, но Китти не покидало ощущение, что это только ее ребенок и появился он как ответ на ее молитвы.
«Беременна – какое счастье!»
Шон спал на матрасе на полу, и когда Китти, склонившись над ним, слегка потрясла его за плечо, даже не пошевелился. Тогда она осторожно легла рядом с ним.
Он что-то сонно пробормотал и обнял Китти, словно даже во сне старался защитить ее от неведомой опасности. Потом, внезапно открыв глаза, оторопело уставился на нее:
– Китти!
– Прости, что разбудила, – прошептала она.
– У тебя все нормально?
– Да, все как нельзя лучше.
– Рад слышать. – Окончательно проснувшись, Шон приподнялся и оперся на локоть. – Но ты ведь приехала не за тем, чтобы сказать мне это. Что случилось?
– Мне захотелось увидеть тебя.
– Правда? – Он пристально посмотрел на нее. – Ты не очень-то хотела видеть меня несколько дней назад.
Он обиделся и еще не готов простить ее. А может, просто не верит ей. Что ж, если его интересовал не только секс, значит, у Китти есть надежда.
Она опустила глаза.
– Мне очень жаль, но ты неправильно меня понял. Ты мне вовсе не безразличен.
– Странная у тебя манера выказывать симпатию.
– Хочешь, чтобы я ушла?
Шон помолчал, прислушиваясь к шороху мокрых листьев за окном и гулу проезжавших по автотрассе автомобилей. Затем протянул руку и погладил Китти по щеке.
– Нет, – прошептал он. Китти поднесла его руку к губам.
– Я рада. Мне надо тебе кое-что сказать…
В его глазах, черных, как океан под ночным безлунным небом, вспыхнула тайная надежда. Китти медлила в нерешительности. Ей хотелось насладиться своим счастьем одной, но ведь Шон тоже имеет право знать. Как бы Шон ни отреагировал на новость, нельзя скрывать от него, что он станет отцом. Ведь не ангел же подарил ей ребенка, а Шон.
– Я беременна, – выдохнула Китти.
Шон уставился на нее во все глаза, но ни один мускул не дрогнул на его лице, словно он не слышал ее… или не хотел слышать.
Радость Китти померкла, но она постаралась успокоить себя. Какая разница? Ей ничего от него не нужно. Она ведь не девочка-подросток без гроша в кармане, а самостоятельная тридцатишестилетняя женщина, имеющая собственное доходное дело и способная вырастить ребенка одна.
Китти уже собиралась сказать ему это, как вдруг Шон спросил:
– Когда ты об этом узнала?
– Сегодня, несколько часов назад.
– Так ты не из-за этого не хотела видеть меня? Она недоуменно посмотрела на него.
– Господи, конечно, нет! Шон, как такое пришло тебе в голову?
– Так ты и в самом деле не против, чтобы я стал частью его жизни?
– Я еще не думала об этом. Но если хочешь, конечно. По правде говоря, я и не предполагала, что ты захочешь, – неуверенно добавила она.
– Приятно слышать, – отозвался Шон сдавленным голосом. – Ведь ты и понятия не имеешь, что я пережил за эти дни. Когда я увидел тебя в тот вечер… О Господи! – Он со стоном прижал Китти к себе и уткнулся головой ей в грудь. Через несколько секунд плечи его задрожали, и Китти поняла, что Шон плачет.
