Дебби Макомбер - Возвращение на Цветочную улицу
Аликс отодвинула стакан и кивнула:
— Конечно.
— Я полюбила тебя, Аликс. И хочу, чтобы ты это знала. Я помню, как ты ребенком посещала воскресную школу. Ты всегда была такой хорошей и доброй девочкой, готовой помочь. Мы с мужем были так рады, когда вы с братом стали ходить на службу.
Аликс не удержалась от смешка.
— Утром в воскресенье родители хотели услать нас куда-нибудь, — Аликс посмотрела Сьюзен прямо в глаза, — чтобы иметь возможность отоспаться после вчерашней пьянки накануне.
Сьюзен не отреагировала.
— Я помню, как ты пыталась стать похожей на других девочек, — продолжала она.
Аликс тоже это помнила. У нее было не так много одежды. Только то, что она надевала в школу. Не было красивых платьев, чтобы надеть на Пасху или Рождество. Аликс считала за счастье, если у нее появлялась одежда не из секонд-хенда.
— Я была белой вороной, да? — спросила Аликс.
Она вспомнила, как сильно хотела выиграть Библию, которая была призом для того из детей, кто расскажет наизусть больше всего стихотворений. Аликс готовилась вызубрить сотню стихотворений. И она действительно выиграла ту Библию, но потом где-то ее потеряла. Свою Библию и все, что она собой олицетворяла.
— Что ж, ты не была похожа на других детей воскресной школы, — признала Сьюзен.
— Я так и осталась белой вороной? — спросила Аликс, подбираясь к самой сути разговора. — Вы это хотите сказать мне, ведь так? — Она пыталась говорить начистоту. — Проще говоря, вы считаете, что я не могу стать хорошей женой для Джордана.
— Нет-нет, все совсем не так, — поспешила объяснить Сьюзен. — Просто ты не подходишь церкви. — Она вздохнула. — Это так ужасно звучит, я не хочу обидеть тебя, Аликс, правда. Просто я думаю о тех временах, когда Джордан станет священником.
— Другими словами, я стану для него помехой.
— Жена пастора должна быть женщиной особого рода.
Аликс потребовалось время, чтобы это осмыслить.
— То есть мне нужно стать более похожей на вас.
Сьюзен покачала головой:
— Я хочу сказать, что в церкви работать нелегко. Ты и понятия не имеешь, насколько критично люди ко всему относятся. Паства будет оценивать Джордана по тебе.
— Понятно.
Аликс никогда не размышляла о будущей супружеской жизни в подобном ключе.
Сьюзен обернулась и через плечо посмотрела на мужа и сына.
— Ларри не знает о нашем с тобой разговоре, — предупредила она, понизив голос.
— А Джордан? — Если да, то Аликс готова была встать и уйти сейчас же.
— О нет, боже мой! — ответила Сьюзен. — Я хотела поговорить с тобой как женщина с женщиной.
Сьюзен не требовалось ничего объяснять. Ведь Аликс уже знала. Знала потому, что услышала тот телефонный разговор в доме у Донованов.
— Месяц назад, за несколько дней до того, как я отменила большую свадьбу, — начала Аликс, уставившись на стакан с лимонадом, — я пришла в дом Жаклин. Вы с ней говорили по телефону, а Жаклин не знала, что я в доме. Я не хотела вас подслушивать и собиралась уйти, но тут Жаклин произнесла мое имя. Я тут же уловила смысл разговора. Вы бы хотели для Джордана другую невесту.
У Сьюзен вспыхнули щеки.
— Нет, вовсе не так! О боже, я все испортила.
— Тогда объясните. — Аликс старалась сдержать злость.
— Просто… — Сьюзен замолчала. — Признаю, у меня были кое-какие опасения и… Я вдруг поняла, что мой сын женится на женщине, которая связана с преступным миром, — выпалила она на одном дыхании.
— А еще я знаю нескольких проституток, — ответила Аликс шутливым тоном. — На самом деле они были скромными приличными женщинами. Спорим, что вы удивлены?
Сьюзен несколько раз моргнула.
— Джордан не рассказывал о том, как я жила на улице? Или о том, что я часто сбегала из приютов?
— Аликс, мне жаль, — прошептала Сьюзен.
— Не нужно. Возможно, вы правы. Вы ожидали, что ваш сын женится на верующей красавице со светлыми волосами. Конечно, вам не нужна невеста, у которой мать сидит в тюрьме, а отец шел по жизни никогда не оборачиваясь. Я достаточно грешила, принимала наркотики, жила на грани. Я уже далеко не та худенькая девочка, которая усердно трудилась, чтобы выиграть Библию.
Сьюзен побледнела.
— И это не самое худшее, — холодно произнесла Аликс.
— Пожалуйста, не нужно, — взмолилась Сьюзен. — Джордан любит тебя и…
— Послушайте, вы должны понять, что я уже не та, что раньше, — произнесла Аликс, сглатывая ком в горле. Она не хотела, чтобы Сьюзен видела ее плачущей. — Джордан это знает, а вы, видимо, нет.
— Может, и нет, — признала Сьюзен. — Но что я должна думать, когда к тебе приходят люди с просьбой кого-то убить?
— Не убить, а избить, — поправила Аликс, считая, что между тем и другим — большая разница. — Маргарет хотела, чтобы человеку, сделавшему больно ее дочери, тоже причинили боль.
Должно быть, она повысила голос, потому что Джордан обернулся.
— Это папа тебе рассказал? — спросил Джордан, быстро подходя к столику, где они сидели.
Сьюзен встретилась взглядом с Аликс в безмолвной просьбе не рассказывать об остальном разговоре.
— Да, он упоминал об этом, — натянуто ответила Сьюзен. — Мы с Аликс обсуждали этот… инцидент.
Джордан встал позади Аликс и положил руки на ее плечи.
— А Аликс рассказала, что она ответила Маргарет? — Голос Джордана был невозмутим, но Аликс чувствовала, сколько эмоций скрывалось за этой невозмутимостью.
Сьюзен помотала головой:
— Мы до этого не добрались.
— Она говорила с Маргарет о прощении, — объяснил Джордан. — Какой прекрасный ответ, не правда ли? Я уверен, Маргарет внимательно слушала.
— Надеюсь, — пробормотала Аликс. Она не знала точно.
— Она слушала, потому что Аликс сама пережила похожую злобу и боль. Знаю, ей не нравится, что я сейчас об этом вспоминаю. Чтобы вырасти неиспорченной в среде, в которую попала Аликс, нужно быть необычайной женщиной. С каждым днем я восхищаюсь ею все больше. — Джордан наклонился и взял Аликс за руку. — Только тот, кто научился прощать невыносимую боль, может помочь тому, кому все еще больно.
Аликс сжала руку Джордана и, обернувшись, посмотрела на него с предупреждением, но Джордан не обратил внимания.
— Поэтому Аликс будет так полезна мне в церкви и дома, — продолжал Джордан. — Люди могут не бояться рассказать ей о чем угодно. Вот какой дар она принесет моему приходу. — Он встретился взглядом с Аликс и улыбнулся. — Я рос в церкви и не знаю, как ладить с беспризорниками. Они считают, что я не способен понять их проблемы, и это действительно так. Я не могу. Я никогда не ночевал в каком-нибудь переулке под открытым небом. Зато такой опыт есть у Аликс. И дети послушаются ее гораздо охотнее, чем меня.
