Александра Торн - Драгоценный дар
— Если Берт поцелует меня так же, как ты только что, у нас будут неприятности.
— Подозреваю, что, пока мы тут разговариваем, он целует твою мать, — ответил Ари со смешком.
Ари оказался прав. Белла и Берт отскочили в разные стороны, будто смущенные подростки, когда Пич и Ари вошли в комнату. Их приветствие было почти столь же бурным, как приветствие Ари. Даже обычно сонный Лентяй принял в нем участие, перебегая от одного к другому и звонко тявкая в знак чистой собачьей радости.
— Ну и встречу вы мне устроили, — сказала Пич, когда все наконец успокоились. — Мне следует чаще уезжать из дома.
— Мои нервы этого не выдержат, — ответила Белла. — Я чувствую себя такой виноватой, я столько всего разболтала Сперлингу в последнее время. Когда я положила трубку после разговора с ним, нервы у меня совсем сдали.
— Джин Синклер меня хорошо оберегала.
Ари повел Пич к дивану и усадил рядом с собой.
— Она тебе понравилась?
— Сначала нет. Боюсь, я вела себя несколько резко.
— Ты должна была понять, что она — особенный человек, — вставила Белла. — У твоего отца был очень хороший вкус.
Пич бросила на Беллу косой взгляд.
— Ты ее простила?
— Поначалу я думала, что не смогу. Но с тех пор многое изменилось. Надеюсь, ты тоже ее простишь.
— Давайте пока забудем о Джин Синклер, — заявил Берт, нетерпеливо глядя на Пич. — Я хочу послушать о книге Блэкджека. Как она?
— Я ее не читала. Джин сказала, что папа хотел, чтобы мы с мамой вместе прочли ее. Он планировал быть при этом с нами. Так как это невозможно, я ужасно рада, что вы с Ари здесь. Я была бы вам очень признательна, если бы вы остались и прочли ее вместе с нами.
— Где она?
— В моей сумке.
— Хочешь, я ее принесу?
Она кивнула.
— Я и не знала, что так устала, пока не села.
— Пойду сварю кофе, — вызвалась Белла и ушла на кухню.
— Я помогу, — предложил Берт.
Пич смотрела, как три человека, которых она любила больше всего на свете — не считая близнецов, — вышли из комнаты. Хотя они находились в пределах слышимости, она сразу почувствовала себя очень одинокой.
Должно быть, Лентяй уловил ее настроение, так как он встал со своего любимого лежбища перед камином, пробежал в противоположный конец просторного помещения и подошел к двери во двор, издав глухое низкое рычание.
Пич замерла. Она никогда прежде не слышала, чтобы он так рычал. Страх захлестнул ее. У нее возникло странное ощущение, что там, в тени, кто-то стоит и смотрит на нее. Просто смотрит.
— Что с Лентяем, черт возьми? — спросил Ари, вернувшийся с рукописью.
— Кажется, он думает, что снаружи кто-то есть, — ответила Пич, стуча зубами.
— На заднем дворе есть освещение?
Она показала на выключатель возле двери.
Ари повернул его, и патио возникло из темноты словно по мановению волшебной палочки. За ним, словно черный шелк, переливалась вода в бассейне.
— Я никого не вижу, — сказал Ари, вглядываясь в темноту.
Лентяй был с ним не согласен. Он скреб лапой дверь, а когда Ари ее открыл, прыгнул мимо него, рыча все громче, пока рык не сделался громовым.
Пич вскочила, когда Ари бросился за псом.
— Будь осторожен! — крикнула она.
Она слышала, как Лентяй с треском ломится сквозь кусты.
— Лентяй, вернись! — крикнул Ари из темноты.
— Ари, что там у тебя? — позвала Пич таким тонким голоском, что сама его не узнала.
Она вглядывалась в ночь и ничего не видела. Она онемела от ужаса, когда более темная тень выступила из окружающей ночи, тень чудовищных размеров.
Пич открыла рот, но не смогла издать ни звука.
Тень неумолимо приближалась.
Внезапно она поняла, что это Ари, держащий за ошейник Лентяя. «Скажи спасибо своему воображению, — подумала Пич. — Еще немного — и запугала бы сама себя до смерти».
Ари вошел и отпустил Лентяя. Тот неторопливо вернулся на свое место у камина.
— Там никого не было, — сказал Ари.
— Ничего себе сторожевой пес, — с укоризной сказала Пич. — Единственный раз показал себя настоящим охранником, а тревога оказалась ложной. Ты же говорил, что он хорошо обучен.
— Если я никого не видел, это еще не означает, что там никого не было, — предостерег Ари и тщательно запер дверь, а затем проверил замок.
Рэндольф Сперлинг проехал мимо дома Пич и пару раз объехал вокруг квартала, изучая топографию участка перед тем, как установить наблюдение. Стоящий у гаража «ягуар» Пич сообщил ему, что Пич уже вернулась в Хьюстон. Свет на крыльце и в гостиной не горел, наверное, они с матерью уже легли спать.
Он вышел из машины, ничем не примечательного японского седана, который взял напрокат в аэропорту, и перешел через дорогу. Бросил беглый взгляд по сторонам, чтобы убедиться, что никто на него не смотрит, и кинулся к ограде.
У кирпичной стены, огораживающей задний двор, стояла металлическая лестница, и он решил, что это знак свыше. Взобрался наверх, с трудом удержал равновесие на гребне стены и почти свалился на густую подушку дерна на заднем дворе.
Его сердце так громко стучало, что несколько секунд он ничего не слышал, кроме этого стука. На цыпочках пошел к дому, ступая осторожно, словно по сырым яйцам. Один шаг, другой, пока не завернул за угол и не увидел свет, льющийся из двух французских окон.
Заглянув в них, Рэндольф увидел Пич, которая одна сидела в кабинете. По крайней мере он думал, что она одна, пока большой меховой шар не подплыл к ней, словно патрульный боевой корабль.
Он быстро шмыгнул в тень. В следующий миг он увидел, как кто-то распахнул дверь и меховой шар ринулся к нему.
Правду говорят, что осторожность — лучшая часть доблести. Рэндольф поспешил последовать этому мудрому совету. К тому же его очень подгонял страх. Он даже не подозревал, что может взлететь на шестифутовую стену, как кот, удирающий от своры псов. Но эта собака могла вдохновить кого угодно. Слава Богу, задний двор дома Пич выходил на дельту реки, не то он бы приземлился в соседнем дворе. И одному Господу известно, каких ужасных псов держат ее соседи.
Рэндольф соскользнул вниз по крутому склону к кромке стоячей воды, порвал брюки и загубил новехонькую пару дорогих кожаных туфель, затем побрел в сторону уличных огней, просвечивающих сквозь ветви деревьев. На этом пути его сопровождало пение цикад.
Правда ли, что в таких вот старых каналах обитают аллигаторы? Боже упаси! Он шел по илистому берегу до тех пор, пока не вышел на такое место, где можно выбраться обратно на улицу, не вторгаясь в чужой двор, и на каждом шагу осыпал проклятиями Пич Морган. Если бы не она, сидел бы он сейчас в своем офисе, а не рисковал жизнью и конечностями.
