Шейла О'Фланаган - Замужество Изабель
– И подбородок тоже, – сказал Нико, бумажной салфеткой вытирая мне лицо.
Мне очень понравилось, как он это сделал: без всякой аффектации, спокойно и властно. По-отечески.
– Спасибо, – сказала я.
– Мое удовольствие, – ответил он.
Скорее это мое удовольствие, подумала я про себя. Мне он вообще очень нравился.
Потом мы поймали такси, и он отвез меня домой.
– Хочешь что-нибудь выпить? – спросила я, когда мы стояли у дверей моего дома. Я чувствовала, как от волнения вся дрожу и покрываюсь потом.
– Как-нибудь в другой раз, – ответил он и поцеловал меня в губы. Поцелуй его был совсем не таким, как у Тима. И кожа его была мягче, чем у Тима, на ней не чувствовалось признаков щетины. И прикосновения его были тверже, чем у Тима. Он сжал меня так крепко, что я боялась хрустнуть в его руках.
– Я тебе позвоню на неделе, – сказал он, отрываясь от меня.
– Хорошо, – согласилась я. – Спасибо за замечательный вечер.
– И тебе спасибо, Изабелла.
Потом я долго сидела на балконе и смотрела на огни города. Спать я все равно не могла. Я думала о Нико. До чего же он теплый, и заботливый, и обходительный. И в постель со мной не захотел прыгнуть (впрочем, я не могла твердо для себя решить, довольна я таким поворотом событий или нет). Мне очень хотелось, чтобы он оставался рядом со мной. Он был таким… уютным. По всем признакам, как мне показалось, я в него втюрилась.
Он позвонил в понедельник, и мы встретились в обед. Он объяснил, что вечером должен играть с друзьями на дне рождения, и эта работа оплачивается несравненно лучше, чем уличная. Он сказал, что они с друзьями никогда не упускают реальную денежную работу, которая к тому же позволяет им себя считать настоящими музыкантами.
В среду мы пошли с ним в кино, в четверг поужинали, в пятницу – снова вместе пообедали, в субботу он повел меня в Прадо, сказав, что покажет лучшие картины, и я при этом не потеряюсь. Мы шли по залам музея, держась за руки. Нас осеняло ощущение мира и спокойствия. Потом мы пошли в Ретиро-парк, и он покатал меня на лодке. Я опустила руку в воду и постаралась представить себе, что вокруг нас нет никаких тинейджеров, орущих и цепляющих друг друга за борта лодок с намерением их опрокинуть. Потом мы зашли перекусить в спортивное кафе, а потом он отвез меня домой. На этот раз я не стала его приглашать, и он не сказал об этом ни слова. Только поцеловал меня в щеку и пообещал, что скоро позвонит.
Габриэла сразу поняла, что у меня появился некто. Она сказала, что видит это по глазам и по тому, как я улыбаюсь. Моя улыбка ее очень обнадежила.
– Ты его любишь? – спросила она как-то, когда мы вместе просматривали отчеты.
– Не знаю, – честно созналась я. – Не могу же я влюбиться в человека за неделю! Такое случается разве что в кино да в невысокого пошиба романах.
– Не можешь? – переспросила она. – А вот я встретила Альфреда в пятницу вечером, а в понедельник утром уже точно знала, что выйду за него замуж.
– А я не хочу замуж за Нико! – засмеялась я. – Просто он пробуждает во мне замечательные чувства!
– Ну что ж, – сказала Габриэла, – в таком случае я за тебя рада. Я хочу, чтобы ты была счастлива в Мадриде, Изабель.
– Я счастлива, – ответила я совершенно искренне.
Жюли попросила меня быть подружкой невесты на ее свадьбе с Энди. Для этого я решила сшить себе новое платье, но подружкой быть отказалась.
– Я для этого слишком стара, – сказала я ей по телефону. – Для таких целей больше подходят какие-нибудь юные невинные особы.
Жюли захихикала.
– Если уж на то пошло, – сказала она, – то я тоже слишком стара для невесты. Я имею в виду – выходить замуж в длинном-предлинном белом платье и в вуали. Однако мать настаивает, и я, если честно, тоже не против. Так что ты зря отказываешься, Изабель, будет забавно.
– Я не сомневаюсь, что будет забавно, – ответила я. – Только я себя мало представляю в нежно-персиковом платье и с шелковыми цветами в волосах. И вообще, Жюли, ты знаешь, я сделаю для тебя все, что хочешь, только не это.
– Я понимаю, – ответила она. – Только потом не говори, что я тебя не приглашала.
Разумеется, я ей этого никогда не скажу, подумала я. Просто я органически не могла себе представить свой торжественный проход по церкви вслед за невестой, пусть даже эта невеста была моей лучшей подругой. Если честно, то свадьба Жюли вообще приводила меня в трепет. В голову неотвязно лезли мысли о собственной несостоявшейся свадьбе, и я ничего не могла с этим поделать. Перед глазами возникало мое замечательное, уже несуществующее свадебное платье, расшитое жемчужинками. Мне показалось, что все это было только вчера…
Для своего платья я купила материал глубокого лилового цвета. Этот цвет мне очень шел, и материал был дорогим и легким в шитье. Я выбрала простой и элегантный фасон с юбкой до колен, и Магдалена, увидев его на моем домашнем манекене, одобрила.
– Очень красиво, – похвалила она.
– Спасибо.
– Твоя подруга теперь уедет жить в Америку? – спросила она.
– Да, – ответила я. – Но я рада, что мы все равно остаемся друзьями.
– Как это интересно – свадьба! – воскликнула она.
– Да, масса разных выходов, церемоний, придется все время выставлять себя на показ, как на сцене.
– А как насчет Нико?
– Что ты имеешь в виду?
– Он тоже поедет на свадьбу?
Я брякнулась на диван рядом с ней.
– С чего ты взяла? Я его об этом не просила. И вообще, я не люблю, когда в моих поступках додумывают нечто, чего в них нет.
– Извини, я просто думала, что ты в него влюблена.
Я непринужденно хмыкнула.
– Что есть любовь? – пустилась я в отвлеченные рассуждения. – Это никому не известно. Мне он нравится, но чтобы тащить его домой и устраивать для него смотрины, словно мы стоим в очереди на свадебном конвейере!.. Нет уж, ни за что!
– О Изабель, как ужасно ты выражаешься!
– Извини. – Я закинула руки за голову. – Просто люди часто неправильно интерпретируют самые простые вещи, а я хочу внести в них ясность. К тому же я не знаю Нико как следует.
– В постели побывала, а узнать – не узнала? – лукаво спросила она.
– Магдалена!
– Но мой вопрос вполне справедлив! – запальчиво воскликнула она.
– Так вот знай, что я еще не побывала.
– Почему?
– Понятия не имею. – Я начала разглядывать потолок. – Наверное, потому, что он внутренне этого не допускает.
– Главное, чтобы ты допустила, – заметила Магдалена.
– А я тоже не хочу, – немного слукавила я. – Главное, что я не хочу менять наши отношения.
– Может быть, он тебе не нравится?
Я представила себе его тонкую и вместе с тем сильную фигуру, его умные, надежные руки, его темные, почти черные глаза. Да как он может не нравится? Я же не сумасшедшая, чтобы мне не нравился такой человек!
