Дружба, Inc - Лисина Алиса

Нет, нет, я пошутила! Мне совершенно неинтересно, чем его кормят. Я категорически не хочу ничего об этом знать. Я зажимаю нос, выпрыскиваю в унитаз полфлакона освежителя и поспешно выскакиваю. А ведь у этого, с позволения сказать, мальчика такие приятные родители. Воистину чужой человек — это потемки (а в данном случае очень ароматизированные).

— Мам! — доносится из-за двери еще через полчаса. — Мам, иди сюда!

Вид у Игоря-младшего до ужаса несчастный. Он бледный, мокрый и невероятно печальный.

— Мам, а ты их не можешь отвезти пораньше? Я уже не знаю, что с ними делать! С Тимуром я подрался, а Костя мне сломал Гимли, у него рука отвалилась. Андрею скучно, он плачет. А Саша на что-то там нажал на компьютере, он теперь не работает…

Я обещаю приделать покалеченному гному руку, выдергиваю из сети зависший компьютер и старательно успокаиваю плачущего. Не сомневаюсь, что если бы сейчас моему неграмотному ребенку предстояло поставить запятую в предложении «казнить нельзя помиловать», он бы сделал верный выбор.

Когда до долгожданного момента расставания с гостями остается полчаса, мне кажется, что мой ребенок проклинает меня и свой день рождения. А муж хотя и улыбается, но внутри кипит. Гости окончательно вышли из-под контроля (они бегают по коридору, без стука заглядывают в спальню и еще чудом не выбили стеклянные двери, отделяющие проходную комнату от коридора). И я принимаю мужественное решение пожертвовать собой.

Следующие двадцать пять минут они бесятся на школьной площадке (Господи, какое счастье, что ворота открыты и по воскресеньям!). А я сижу не лавочке, наблюдаю за ними и нервно курю. Когда остается один, чья мама безнадежно опаздывает всего на каких-то полчаса (не думай о секундах свысока — так это, кажется, называется?), у меня возникает подлая мысль бросить его тут и скрыться. Но наконец появляется и она.

Воистину в жизни всегда есть место чуду…

На часах ровно четыре, а у дома уже стоит папина «ауди». Остается надеяться, что не все приглашенные мной гости пожалуют одновременно.

Увы, папа с мамой привезли максимально неудачные подарки. Со мной в детстве было то же самое. Да и сейчас. Но сейчас я проще к этому отношусь (тем более что папа всегда прикладывает к подарку тысячу-другую в иностранной валюте. И совсем не албанской).

Дело не в том, что они жадные. Совсем наоборот. Но с подарками у них всегда были проблемы.

Сегодня ребенок получил бинокль от дедушки (ой, простите, своего друга Серёни). И игрушечный автомат от бабушки. А ведь он проводит у нее достаточно времени, чтобы она заметила, что игрушечное оружие его совершенно не интересует. Но бабушка в своем репертуаре.

— Я же у тебя просил новый «геймбой»! — Ребенок чуть не плачет. — И немного картриджей?

Бабушка смущена. Я быстренько увожу ребенка в спальню и объясняю ему, что сердиться на бабушку совсем не надо. В следующие выходные она обязательно исправит свою ошибку. И вообще за год он вытаскивает из нее столько денег, что хватило бы на «Оку», о которой якобы мечтает мои папа. А уж разными дисками и картриджами, приобретенными за ее счет, можно было бы завалить всю его комнату.

— А зачем мне эта дрянь?

Ребенок возмущенно показывает мне бинокль. Я не знаю, зачем ему эта дрянь. Моему папе наверняка казалось, что ребенку это будет интересно. Он не подозревает, что сегодня же вечером бинокль окажется на антресолях и никогда не вернется оттуда в большой мир. С его помощью никогда не будут обозревать поля сражений, И даже подглядывать за обитателями дома напротив.

— А помнишь, как Серёня подарил мне на Новый год камуфляж?

Ребенок улыбается и вытирает выступившие слезы. Даже ему понятно, что его маме (да, да, его очаровательной, невероятно сексуальной и безрассудно молодой маме!) некуда ходить в мешковатой камуфляжной форме. Но мой папа считает, что зимой камуфляж очень нужен. В нем можно, например, прогуляться морозным утром за хлебом. Он ведь не знает, что я не гуляю морозными утрами за хлебом. Да и сам он за ним за ним не гуляет. Даже летними вечерами.

Я прошу ребенка подождать и возвращаюсь вместе с мужем. Игорь-младший получает вторую часть подарка. Фирменную майку «Властелин колец» со всеми бирками, подтверждающими ее подлинность. И портретом его любимого героя, эльфа Леголаса. А вместе с ней — кепку с изображением того самого Кольца Всевластья, из-за которого и возникла вся суета в вымышленном Средиземье.

Идея вручать подарки в несколько этапов, разумеется, принадлежит мужу. Ребенок снова веселеет, в свои десять лет он уже ценит красивые вещи. Я даже знаю, от кого у него это (да, вы правы, и от меня тоже). Он быстро натягивает майку, нахлобучивает на голову бейсболку и бежит смотреться в зеркало. Я тем временем отправляюсь к папе. Папа изучает висящие на стенах японские гравюры.

— Привет, пап! Ты говорил, у тебя новый телефон?

Папа мне ничего такого не говорил, но он об этом и не вспомнит. И не вспомнит, что покупал его при мне две недели назад. Он с готовностью извлекает его из кармана и начинает демонстрировать мне все его достоинства. А потом произносит то, ради чего я завела этот разговор:

— Я вообще-то вчера такой аппарат приобрел, последнюю модель… Знаешь, забери этот, только сим-карту мою отдай…

К ребенку я возвращаюсь с новеньким телефоном. Но он чересчур увлечен созерцанием самого себя, и я решаю приберечь подарок напоследок.

Я оперативно привожу в порядок пострадавшую от малолетних гостей комнату. Муж подкатывает к столу тележку со спиртными и безалкогольными напитками, вскрывает вино и водку и снова уходит на кухню. Я следую за ним и ощущаю себя собакой Павлова, страдающей от обильного слюнотечения.

Огромный разделочный стол заставлен банками с красной икрой и исландской селедкой, горчицей и маойнезом, черными и зелеными оливками. Он завален разными сырами, колбасами и ветчинами, листьями салата, огурцами и помидорами и черенками сельдерея. И вообще всем, что можно только себе представить.

Из всего этого муж оперативно создает крошечные канапе (причем так, что один бутербродик не похож на другой). И, завершая картину, втыкает в каждый коктейльную палочку. Любуется собственным произведением и делает очередной глоток пива.

— Милый, это потрясающе…

Господи, как бы мне хотелось все это продегустировать! Но уже звонит дверной звонок. На пороге — сестричка Катюша со своим мужем (и, к счастью, без детей). Выясняется, что они оставили младших отпрысков на старшего, но поскольку делают это нечасто, то надолго у нас не задержатся. Выскочивший в коридор ребенок получает набор ниндзя. Надеюсь, это займет его минут на десять. Лучшего от чужих подарков ждать не стоит.

В течение следующего часа я впускаю в квартиру нашего дедушку Володю и нашего братца Владика, свою бабушку, Лену, тренера нашего ребенка Сергея Олеговича (к счастью, гитару он с собой не захватил), Вареру-сан без супруги. Ребенок нетерпеливо выслушивает поздравления. Подарки для него важнее слов.

Владик вручает ему иллюстрированную и очень красивую книгу «Властелин колец». Не важно, что ребенок не будет ее читать, пусть хотя бы полистает (может, вспомнит забытые буквы). Лена привозит футбольный мяч, и я поспешно уношу его в спальню и прячу под кровать (пока ребенок не решил его опробовать). Сергей Олегович торжественно преподносит Игорю-младшему совершенно не заслуженный им желтый пояс. Оценить этот подарок мой сын, конечно, не в состоянии. Варера-сан дарит ему серебристый кубок с крошечным каратистом наверху. Кубок явно предназначен для победителя каратистского чемпионата, каковым мой ребенок не является и никогда не будет. Он чересчур ленив.

Бабушка привозит в подарок торт и вызывает у ребенка приступ гнева. Он тут же вспоминает, что, когда они на зимних каникулах вместе жили в подмосковном пансионате, бабушка одолжила у него пачку сухариков «Три корочки» и так и не отдала долг. Пристыженная бабушка вынимает из кошелька сто рублей, и конфликт исчерпывается.