Дружба, Inc - Лисина Алиса

Я говорю не закрывая рта и завидую Тане. Она делает это с потрясающей легкостью, а вот мне начинает не хватать кислорода. Тем не менее я всех благодарю и знакомлю, с каждым перебрасываюсь несколькими фразами и каждого пытаюсь хоть как-то развлечь. К семи часам вечера у меня начинает раскалываться голова и подкашиваются ноги. А до конца праздника еще далеко.

Телефон звонит просто беспрестанно. Бабушка Тома сожалеет, что не смогла поздравить именинника лично, и ссылается на больные конечности. Моя троюродная сестра извиняется за то, что не приедет (они с мужем засели в яме, выезжая с дачи, чему я очень рада. Да, я нехорошая — и мне на это плевать!). Рома, бывший сослуживец Игоря (а я ведь даже не помнила, что я его приглашала!), сообщает, что он сейчас в Петербурге, но обязательно навестит нас по возвращении. Таня извещает, что у Олега температура под сорок (полагаю, он влил в себя слишком много сорокаградусного напитка). И так далее и тому подобное.

Звонит даже Ванечка. И как он не забыл дату? Ах да, это же повод выпить! Ванечка нетрезвым голосом выражает готовность приехать, но у него нет денег на такси. По-моему, он намекает, что его надо забрать из дома и потом доставить обратно. Я выражаю глубочайшие сожаления по поводу того, что я нетрезва (а это абсолютная ложь) и не могу сесть за руль.

Ванечка уверяет, что может приехать и сам. Надо лишь оплатить перемещение его измученной спиртным и очень бренной оболочки по городу. Я со смехом жалуюсь, что Игорь перебрал виски и вот-вот ляжет спать. И вешаю трубку.

Муж и ребенок куда-то исчезают. Игорь обнаруживается на кухне, где готовит все новые и новые канапе и пьет из горлышка пиво. Ребенок сидит рядом с ним. Кажется, я понимаю, почему нам надо так много этих чудесных маленьких бутербродиков.

Игорь на мое предложение отдохнуть и пообщаться с гостями отвечает отказом. Он говорит, что они и так к нему приходят, а на нем лежит важнейшая задача и он не может отвлекаться. Ребенок идти к гостям тоже не хочет.

— Вообще-то они приехали к тебе, Игорюша, — укоряю я. — Разве тебе с ними невесело?

— Они к тебе приехали…

Игорь-старший скашивает глаза на Игоря-младшего.

— Да нет, мам, мне весело. — Ребенок так быстро меняет мнение, что я с подозрением смотрю на сына и мужа. — Просто они очень шумят…

В квартире действительно шумно. Для такого количества людей у нас слишком мало кресел. Гости разбились на группки и разбрелись по комнатам. Сергей Олегович, как и следовало ожидать, беседует с Рерой-сан. Неизменно печальный Владик что-то обсуждает с сестричкой Катюшей, а дедушка Володя уединился с моим папой. Папа вряд ли понимает, о чем говорит Володя, но его это, по-моему, не смущает. Может, он овладел телепатией?

Мама с бабушкой сидят за столом. Неприкаянная Лена вцепляется в меня и утаскивает в ванную. Я только сейчас замечаю, что у нее почему-то очень красная щека.

— Видишь? — Лена демонстрирует мне свою щеку. — Вчера утром Антон на работу собрался, это в субботу! Я ему — кого на сей раз будешь трахать? Он давай возмущаться, а я ему — да трахай кого хочешь, мне все равно. У меня теперь, может, тоже есть с кем трахаться! А он мне такую оплеуху залепил, я чуть не упала…

Лена ощупывает щеку и морщится. Кажется, ей действительно больно.

— Я ему — ах ты, скотина, тебе можно, а мне нельзя?! А он давай орать, что у него никого нет и никогда не было и что трахается он сам с собой, потому что у его жены то голова болит, то живот, то еще что. Это про меня, прикинь? И что, мол, жена у него дура, потому что своими отказами сама его толкает на измену, а он изменять не хочет. А потом и говорит — я, мол, знаю, что ты так пошутила, но если изменишь на самом деле, разведусь сразу. И второй день со мной не разговаривает, гад!

— Так, может, он и правда тебе не изменяет?

Лена смотрит на меня так, словно большего бреда не слышала в своей жизни.

— Он?! Да он небось тут же и поехал трахаться! А скандал устроил, чтобы я ему поверила. Нашел дуру, такому кобелю верить. И по морде еще дал, гад! Мало того, что изменяет, так теперь еще и бьет…

Я не знаю, что ей сказать. Но что бы я ни сказала, она все равно останется при своем мнении.

Я делаю вид, что вспомнила о чем-то необычайно срочном, и обещаю Лене, что мы еще поговорим попозже. И иду проведать гостей Гости, впрочем, не скучают (ни без меня, ни без моего мужа, ни без ребенка, хотя он вообще-то именинник). Я наливаю себе бокал вина и обхожу всех по очереди. Потом еще бокал и еще. Их же много, а я одна. После четвертого бокала я говорю себе, что, несмотря на авантюрность плана, праздник состоялся и все идет просто блестяще. Лучшего варианта придумать было просто нельзя.

Припоздавший Лева привозит мне букет цветов и нежно целует меня в щеку. Ребенок, получивший игрушечную машинку, совсем не в восторге (у него еще лет в пять была огромная коллекция машинок, но за ненадобностью она давным-давно переехала на дачу). Я отвожу его в сторону и делаю строгое внушение, приказывая пообщаться с гостями. А потом беру мужа и обхожу всех заново. А потом по второму разу. И по третьему.

Праздник удался, мне весело, и я ужасно всем довольна. Мне даже становится грустно, когда гости начинают разъезжаться. И еще я понимаю, что ужасно устала. Наверное, я начинаю трезветь.

Лева, который уходит последним, просит нас заехать к нему в самое ближайшее время. Ему искренне жаль, что на прошлой неделе он не принял нас как следует. Это все из-за этой чертовой обслуги клуба, укравшей у него несколько бутылок. И из-за девушки, на которую он потратил долларов пятьсот, угощая ее в клубах и ресторанах (и которая даже не появилась на дне рождения хотя бы на полчаса). А так он нам будет ужасно рад. В любой момент, когда у нас будет время.

— Разумеется, приедем. — Муж дружески похлопывает его по плечу. — На следующей неделе, договорились?

Почему-то мне кажется, что к Леве мы больше никогда не приедем. Но сейчас мне все равно. Я хочу быстро прибраться, переодеться и принять душ. А потом сесть и вытянуть ноги. И чтобы муж налил мне бокал вина. Я хочу, чтобы мы втроем тихо и мирно обменивались впечатлениями. Потому что это был великолепный праздник.

Хотя в принципе душ может и подождать, сесть куда важнее. Игорь наливает мне вина и уносит грязные тарелки и бокалы на кухню. И кто придумал, что от перестановки слагаемых значение суммы не меняется? Полный вздор! Пусть кухня сейчас завалена грязью, но я ведь ее не вижу. Зато в комнатах чисто.

Игорь пьет свое пиво. Странно, но он выглядит абсолютно трезвым. А ведь он только на моих глазах открыл не меньше шести-семи бутылочек. И наверное, столько же без меня.

— Милый, я слепну или ты тайком выливаешь пиво в цветочные горшки?

— Исключительно в себя. Просто оно безалкогольное.

— Но почему?

Муж явно удивлен моим удивлением.

— Потому что у нашего ребенка сегодня день рождения. Потому что если я захочу обычного пива, я выпью его, когда он ляжет…

А я-то опасалась, что Игорь к вечеру будет в неадекватном состоянии. Я впечатлена. И мне стыдно.

— И горюша, иди сюда!

Сейчас я не прочь услышать, что это был фантастический день рождения и он мне за это очень благодарен (ведь это была моя идея, хоть вы-то не забыли?). Тем более он целый день развлекался, ел и получал подарки и поздравления, а мы трудились. Я — ногами и языком (не надо пошлостей, пожалуйста!), муж — руками и языком (я ведь, кажется, просила!).

Ребенка не видно. Наверное, объелся и сейчас скрывается в туалете. И точно, в коридоре щелкает выключатель, а потом раздаются шаркающие шаги. Ну просто не именинник, а жертва родительского произвола. Полагаю, что, помимо гамбургеров и сладкого, он проглотил не один десяток канапе.

Этот ребенок никогда своего не упустит. Если после праздника в холодильнике остается хотя бы треть бутылки колы, он не заснет, пока ее не допьет. Возвращаясь на следующий день из школы, он точно помнит, сколько должно остаться сладкого. Не сомневаюсь, что завтра у него будет весь день болеть живот, но он не успокоится, пока не уничтожит купленный для него торт.