(не)жестокая нежность (СИ) - Гутовская Ирина

Я устроился между стройных ножек жены, широко их раздвинул, открывая максимальный доступ… И уже ничто не мешает ласкать её плоть. Скольжу языком и губами по нежным складочкам, а пальцами проникаю внутрь, ощущая, как там горячо.

«Вкусная моя…» — её утончённый неповторимый аромат действует на меня, как афродизиак.

Моя девочка тихо застонала, выгнулась навстречу. И сначала показалось, что она проснулась… Но нет, ласка вызвала опять не ту реакцию, которую ожидал увидеть. Тина пробормотала что-то неразборчивое, попыталась отстраниться, потом вовсе удивила — жалобно захныкала.

«Чёрт, что ж такое!» — обнял лицо жены ладонями, всматриваясь внимательно. Она часто дышит, кусает и облизывает губы, трётся об эрекцию, при этом, как будто, борется сама с собой.

И хоть прекрасно понимаю, что Тина крепко спит и, вероятно, лучше оставить в покое, но остановиться уже не в состоянии — член требовательно упёрся в неё…

Не успокоюсь сейчас. Не смогу.

— Сладкая моя девочка… проснись… — шепчу ей на ухо. Затем жадно засасываю любимые губы и целую с таким натиском, словно хочу съесть.

Она дёрнулась подо мной, желая вновь оттолкнуть.

«Да что происходит?!» — схватил её тонкие запястья, стараясь подавить сопротивление. Если подумать, то я занимаюсь насилием: жена спит, а мне приспичило… И тормозить не собираюсь, возьму своё — плевать, включится ли она в процесс или нет.

— Тина… — делаю ещё одну попытку разбудить.

— Не могу… нет… не надо… оставь… не трогай… уйди… — она мотает головой в разные стороны, а по лицу текут слёзы. Это мгновенно отрезвляет. И, отчасти, пугает. Что ей снится?

— Тина! — хлопаю по щекам довольно сильно, даже красные следы от пальцев остаются на коже. — Проснись!

Наконец, моя девочка открывает глаза. Смотрит потерянным взглядом.

— Что ты делаешь? — говорит дрожащим голосом.

— Наказать решила? Третий день к себе не подпускаешь, — я не отпускаю её руки, как и отказываться от секса не планирую.

— Вообще-то я спала, если не заметил… — Тина хмурится, когда замечает, что мы обнажены, а мои действия, кроме как насилием, по-другому не назвать.

— Заметил... Сказал приму душ, а ты успела уснуть. Почему отталкиваешь? — не позволю жене отдалиться: ни физически, ни духовно. Она моя!

— Дурак, какой же ты дурак… — тихо смеётся. — Иди сюда.

Тина тянется к моим губам… У меня крышу сносит от дикого жгучего желания. Врываюсь с победным возгласом в её податливое нежное тело… а стоны удовольствия тонут в непрерывном поцелуе…

Чуть позже, когда охватившее нас безумие поутихло, даря расслабление и приятную усталость, мы решили продлить блаженство, приняв ванну.

— Что тебе снилось? — я мягко массирую хрупкие плечи Тины, пока она лежит на моей груди. Но почему-то от простого вопроса жена ощутимо напряглась.

— Неважно… — она садится, намыливает мочалку и трёт кожу.

Такой ответ меня не устраивает, словно какую-то тайну делает из сновидения.

— Это был кошмар? — уточняю. Если что-то беспокоит — хочу точно знать. Тем более, помню прошлый опыт, когда её переживания могут вылиться в сон.

— Нет, не кошмар… неважно…

Опять «неважно». Врать моя девочка не умеет — всем своим поведением говорит сейчас, что приснившееся чем-то впечатлило или даже потрясло. Только в каком качестве?

— Ну-ка, посмотри на меня, — разворачиваю Тину к себе лицом.

— Ян… не надо… — она опускает глаза, как будто стыдится. Ничего не понимаю. Такая реакция выглядит странно.

— Рассказывай, — крепко обхватываю её подбородок и не позволяю отвернуться.

— Ты не будешь злиться? Это ведь просто сон.

— Я не знаю, о чём речь, а ты спрашиваешь — не буду ли я злиться…

— Мне снилась Лара… — наконец, говорит.

— И-и? — внимательно смотрю в ожидании продолжения.

— Подсознание со мной сыграло злую шутку, подкинув воспоминания сегодняшнего дня... Но в какой-то момент ты вмешался, пытаясь разбудить… и… так получилось, что во сне Лара меня ласкала… хотя в реальности это делал ты…

— Тебе понравилось? — поинтересовался.

Злиться? Нет, не буду. Ревновать глупо в данной ситуации, но не скрою — неприятно слышать.

— Это делал ты! Ощущала ведь я по-настоящему, пусть и видела другие образы…

— Ты не ответила. Понравилось?

— Какая разница? — она опустила взгляд.

— Значит, да… Хочешь так? — не мог не задать этот вопрос.

— Нет, не хочу, — твёрдо сказала.

Я верю Тине. Хотя гадкий червячок сомнений высунулся наружу… Как говорила Лара, распространяя свою жизненную философию: все женщины, без исключения, по натуре бисексуальны, только кто-то позволяет себе эту сторону удовольствия, а кто-то стыдиться собственных желаний и никогда не рискнёт. А главное, на измену не тянет… Не поспоришь. Но этому не бывать!

— Иди ко мне… — обнимаю мою девочку, желая продолжить и заодно доказать, что лучше меня нет никого.

2.32

Не даёт мне покоя сон Тины…

Понимаю, как нелепа и беспочвенна ревность в этой ситуации, но ничего не могу с собой поделать — заткнуть голос собственника не получается. Постоянно себя накручиваю тем, что моя неискушённая разнообразием отношений девочка захочет попробовать нечто новое… Хотя едва ли она чего-то не знает о сексе, кроме откровенных извращений — чего не приемлю сам.

Можно сказать, я воспитал её под себя в сексуальном плане: открыл в ней трепетную чувственность, испепеляющую страсть, жажду, ненасытность; показал все грани и оттенки наслаждений; научил получать удовольствие. Мы идеально подходим друг другу.

И, тем не менее, продолжаю сходить с ума от дикой ревности…

Заверения Лары на тему того, что больше не будет приставать к моей жене — для меня ничего не значат. Я слишком хорошо её знаю, эта женщина не из тех, кто сдаётся, не рискнув. Мужик в юбке — вот, кто она, несмотря на довольно привлекательную внешность. В ней умело сочетаются женские и мужские качества, смягчая характер и одновременно усиливая его, в зависимости от обстоятельств.

И если быть откровенным до конца, то я вижу в ней настоящую соперницу. А раньше такого не было… Ни один мужчина не вызывал во мне подобных ощущений. Да, всегда ревновал жену, но чтобы кого-то всерьёз опасаться — случилось впервые.

«Чёрт… дурацкий сон…» — навязчивые мысли не покидают и травят ядом разум.

Теперь не могу не думать о том, чем занимается Тина, когда не рядом. В очередной раз, чувствую себя глупо, успокаиваясь лишь тем, что она верна мне во всех смыслах: и телом, и душой, и помыслами.

«Только моя».

Может быть, если бы Лара не позвонила, то и я не терзался сейчас… Ей хотелось о чём-то поговорить, сообщила, что есть кое-какая информация, которая, возможно, пригодится. А поскольку мы и так вечером все вместе собираемся в офисе у Филиппа Абрамовича, я посчитал, что это терпит, и срочности нет встречаться раньше обозначенного времени.

И всё бы ничего… Но, как бы между прочим, Лара спросила — работает ли Тина сегодня и можно ли застать её в галерее… А перед глазами сразу появились надоедливые образы, вспыхивающие невольно и ещё больше разжигающие неконтролируемую ревность.

«Если всё-таки моя девочка хочет испытать новые ощущения? Ведь женщина женщину лучше поймёт, сможет угадать потаённые желания, даст почувствовать иначе…» — нет, я не буду поддаваться сомнениям и развивать однополый сценарий в голове. Она сказала: не хочет — значит, не хочет. И не надо извращать всё. Точка.

Хотя с момента звонка места себе не нахожу…

«М-да, мужик… Думал ли ты когда-нибудь, что превратишься озабоченного одержимого безумца, что будешь проживать эти крышесносные эмоции, что одна-единственная женщина станет твоим смыслом, что именно она подарит счастье…» — если бы шесть лет назад кто-то озвучил нечто подобное, я бы принял этого человека за умалишённого, и тут же забыл бы весь бред.

Но жизнь умеет преподносить сюрпризы…

«А может навестить Тину? И хоть на время успокоиться, а заодно прервать нескончаемый поток мучительных мыслей» — так и сделаю.