Эффект разорвавшейся бомбы (ЛП) - Соренсен Карла

Мне понравился этот логотип — волк с запрокинутой головой в торжествующем вое. Он символизировал двенадцать лет пота, крови и преданности делу, которые я бы переделал в мгновение ока. Каждая травма, каждый промах, каждая победа и поражение привели нас именно сюда.

И я был их лидером. Может быть, я и не был тренером или «костюмом» в приемной, но на поле я был парнем, который кричал парням в лицо, когда им это было нужно, хлопал их по шлемам, когда они делали неуловимый бросок, растягивался для невозможного подката, был сбит за то, что слишком долго оставался в лузе, и затем вставал и делал следующий бросок, чтобы передать мяч.

Я был парнем, который однажды в своей карьере завоевал блестящий серебряный трофей и отчаянно хотел сделать это снова. И если бы я не действовал в такие моменты, как этот, значит, я не заслуживал должности капитана команды.

Я положил тяжелую руку Джеку на плечо. На поле он только и делал, что болтал без умолку и танцевал сумасшедшие тачдауны, что выводило из себя защитников.

— Важно то, что мы делаем прямо здесь. Мы тренируемся и становимся лучше, и через три недели мы начнем новый сезон и победим, независимо от того, кто сидит в главном кабинете. Это не влияет на работу, которую мы выполняем, или на часы, которые мы тратим на то, чтобы стать лучше, ясно? Они не могут заставить нас выигрывать или проигрывать. Это на нашей совести.

Джек кивнул и пихнул меня локтем в живот.

— Да, ты прав.

— Я всегда прав, — сказал ему. Фейт наблюдала за нами с легкой улыбкой на лице. Ей нравилось бывать на тренировках. Она любила проводить время с командой, любила проводить время с их детьми, женами и подругами. Эту черту она, несомненно, унаследовала от Кассандры, потому что во мне было меньше экстровертности. Но Фейт нравилось находиться среди людей. — Не так ли, турбо?

Она хихикнула.

— Не всегда.

Джек присел на корточки и заговорщицки наклонился к ней.

— Хорошо, милая, тебе придется назвать список случаев, когда папа был не прав, чтобы я мог использовать это против него.

Фейт скривила губы и взглянула на меня. Как и каждый божий день, мое сердце болезненно сжалось. Может быть, я и пропустил возможность повеселиться, но она стоила каждой секунды этого. Затем она открыла рот.

— Ну, он был не очень любезен с нашей новой соседкой.

Черт возьми, черт возьми, черт возьми.

Я использовал все остатки самообладания, чтобы не воспроизвести то заклинание, которое хотел произнести, после того как дамочка швырнула в меня тарелку с кексами и удалилась, вальсируя, как королева.

Джек притворился, что делает заметки в своем телефоне.

— Расскажи мне еще.

— Фейт, нам нужно идти.

— Нет, не нужно, — сказал Джек. — Продолжайте, прекрасная леди.

Фейт наклонилась.

— Она похожа на Барби, и она принесла кексы после того, как я помахала ей. И папа не позволил мне дойти с ним до двери, а потом стал злым и разбросал кексы.

— Это так? — протянул Джек. Я свирепо посмотрела на него, пнув его ботинок. — Барби?

Моя дочь кивнула.

— Но красивее.

Глупое лицо Джека стало очень серьезным.

— Красивее, говоришь?

— Намного красивее. — Глаза Фейт драматически расширились.

— Во что она была одета?

— Ладно, — перебил я, наклоняясь, чтобы поднять сумку Фейт. — Этого достаточно.

Джек дулся примерно так же, как моя шестилетняя дочь рядом со мной.

— Но ее история только начиналась, старина.

Фейт убежала, а я ударил его кулаком в грудь.

— Ай, придурок. — Он потер то место, куда я его ударил. — Серьезно, что случилось?

Я пожал плечом.

— Цыпочка появилась в дверях в купальнике и с тарелкой кексов в руках, которую она запустила в меня, когда я сказал, что она не очень оригинальна.

Его лицо застыло, затем он с отвращением покачал головой.

— Ты такой никчемный профессиональный футболист. Ты знаешь, сколько парней хотят, чтобы это дерьмо случилось?

Я хлопнул его по плечу.

— Просто подожди. Это случится и с тобой тоже. В ту секунду, когда вы решите, что не хотите спать со случайными поклонницами футбола, они почувствуют запах этого, как от только что открытой бутылки бесплатного шампанского, и начнут появляться повсюду. Обычно на них очень мало одежды.

— Обещаешь? — сухо спросил он.

— Это забавно только первые несколько раз. — Я бросил на него взгляд. — Поверь мне. Как только ты понимаешь, что они трахнут любого в джерси, это становится намного менее захватывающим.

— Я просто, просто не думал в таком плане.

— Что, это надоедает?

— Да ладно, — практически заныл он. — Ты хочешь сказать, что она была у твоей входной двери и ничего не случилось?

Я прищурился, глядя на него с таким раздражением, что он отступил. Что было удивительно, потому что Джек обладал самообладанием щенка, когда его не было на поле. Вот почему он спал с любой женщиной, у которой был пульс (небольшое преувеличение). Поскольку он регулярно донимал меня из-за отсутствия у меня сексуальной жизни, это было именно то, чего ему не нужно было слышать.

Ему не нужно было слышать, что Барби из «Плейбой» реально появилась у нашей входной двери, вблизи она была еще более сногсшибательной, чем с расстояния в дюжину ярдов на своей веранде. Стоя в тени своего крыльца, я видел зелено-голубые ее глаза и маленькую родинку над идеальными розовыми губами. Не имело значения, что она прикрыла свое черное бикини. Свободная ткань, прикрывающая тело, не скрывала того факта, что она была на десятку. Может быть, даже одиннадцать.

Хотя на лице Джека было написано, что он мне не поверил, давить на меня он не стал. Он знал, что это не поможет. И этому я был рад, потому что меньше всего мне хотелось обсуждать женщину, которая теперь жила по соседству со мной и Фейт.

Был момент, мимолетный безумный момент, когда я задался вопросом, не ошибся ли я в ней, когда она ткнула кексами мне в грудь. Ее глаза яростно сверкнули, но не от неприятия. Я часто видел этот взгляд с тех пор, как появилась Фейт.

В отказе чувствовалась отчетливая холодность, недоверие, которое делало черты лица жесткими и непоколебимыми. Это было не то, что я видел у Барби из «Плейбой».

Но это не моя проблема, то, что промелькнуло в ее глазах, потому что, если повезет, мне никогда больше не придется с ней разговаривать.

4

Элли

Наступила тишина. Затем смех. Всеобщий смех. На самом деле, если бы я сидела за маленьким кухонным столом в нашей миланской квартире, думаю, Пейдж плюнула бы мне прямо в лицо.

— Хорошо, — сказала я, устраиваясь на диване, доставленном ранее этим утром. Окна выходили на озеро, что обычно помогало мне мгновенно снизить давление, но смех моей лучшей подруги, когда она услышала новость о том, что я теперь вроде как не очень гордый владелец профессиональной футбольной команды, произвел противоположный эффект. — Я поняла. Ха-ха, так забавно.

Она издала этот странный звук, и я на мгновение подумала, не подавилась ли она, но просто закатила глаза.

— Прости, Элли, — прохрипела она. — Это просто… ты… футбольная команда. — И истерика началась заново.

Передо мной были разложены папки на папках. Стопки документов, требующих моей подписи. Странные статьи, которые я загуглила о том, «как стать владельцем профессиональной футбольной команды» и «что делают владельцы команд в национальной футбольной лиге».

Удивительно, но они не очень помогли в моем нынешнем затруднительном положении. Мой мозг был перегружен фактами и цифрами, структурой команд со всей лиги и тем, почему они были или не были успешными, биографиями людей, которые, по-видимому, теперь работали на меня.

Невероятно успешные мужчины, которые теперь работали на женщину, известную своими фотографиями и линией ювелирных украшений, которая теперь не существует, из-за чего мой сберегательный счет стал менее полным, чем был два года назад. Хотя, как только все деньги моего отца перейдут ко мне, документы будут подписаны и заполнены, все изменится. Святые угодники, неужели это изменится? У меня всегда был постоянный приток денег из наследства мамы, но это… это было на совершенно другом уровне.