Ульяна Соболева - Черные вороны. Петля
– Потом на покой отпустите?
– На покой отсюда только в гробу уходят, Дед. Да ты и сам не захочешь - я тебя знаю. Наставником тебя поставим - молодых да зеленых уму-разуму учить.
– Больше похоже на проклятие, Андрей Савельевич, чем на награду за выслугу лет….
Мы рассмеялись одновременно - друг друга с полуслова поняли. А через несколько секунд Дед продолжил:
– Короче говоря, контакт я без проблем установил. С тем, чтобы выманить, проблем не будет. Транквилизаторами подстрелим и на палке с петлей вытащим.
- Отлично. А что с главной частью плана? Теперь ты можешь дать ответ?
- Могу, Андрей Савельевич, кинологи уже начали проработку, - ответил хриплым голосом. - Но пес нам нужен в тесный контакт.
- Обеспечим! Все указания уже даны. Сколько времени на это уйдет?
- Ну, с собакой поработать придется плотно. Эти породы не ринговые, бороться особо не лезут, больше давят. Но конкретно эта особь азартна и несдержанна. Психика очень лабильна, демонстрирует явные признаки агрессии, короче, есть на чем сыграть.
- А как ситуация на самом объекте?
- Я уже несколько раз там был, с нашим человеком постоянно на связи. В дальней части усадьбы камер нет, только проволока с переменным током по верхней части ограждения. Оно и понятно, не там смысла вешать датчики движения. То белки, то зайцы шмыгают. Да и пес постоянно без присмотра бегает.
– А патруль? Другие охранные собаки? Ограждение? Не лохи же там сидят - система безопасности похлеще, чем в Черном дельфине.
– Это мы уладим, расписание обходов нам с точностью до чиха передали.
– А внутри дома что? С персоналом как дела обстоят? Новый человек опасения не вызывает?
– Да там прислуга меняется, как салфетки в туалете - хохотнул… - как вы и говорили. Шарахаются от старухи, как черти от ладана. Знают, что управы на нее нет. Даже за большие деньги работать отказываются. Так что эту карту мы удачно разыграли, из постоянных там только охрана да горстка тех, кому уже рыпаться некуда.
Я постучал пальцами по столу, и на несколько мгновений замолчал, прищурив глаза. В голове словно шестеренки закрутились, и схема со стрелками, которую я несколько раз прорисовывал, перед глазами возникла. Еще раз по всем главным пунктам прошелся и, убедившись, что все идет согласно плану, до хруста сжал ладонь в кулак и подошел к итоговому указанию.
– У нас на все про все - максимум неделя. За это время мне нужен результат.
– По опыту могу вам сказать, что бьется всегда не пес, а тот, кто его направляет. Собачка будет обработана так, что один запах хозяйки будет вызывать ассоциации с болью. Дело техники. Звуковой сигнал добавим вместе с разрядами, выработаем условный рефлекс. Нужная аппаратура для подкрепления током тоже уже имеется. Так что, как только она почует старушенцию - слюну пустит, как собака Павлова.
– Работайте. И пожестче там, без сантиментов. Чтоб без единого шанса на другой исход.
***
Горничная бесшумно выскользнула из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Ее пальцы с побелевшими от напряжения костяшками изо всех сил стискивали края антикварного подноса для завтраков. На начищенной серебряной поверхности позвякивали осколки разбитого фарфора. Жидкая овсяная каша с мёдом и орехами стекала на накрахмаленную салфетку. Ровным уверенным шагом женщина спустилась вниз в буфетную, где в это время дня обычно собирался на завтрак весь персонал. Когда она вошла в большое помещение, все разговоры стихли, и женщина поняла, что алый след от пощечины на её щеке не остался незамеченным.
– Чертова старуха снова беснуется?
Это был Борис, старый смотритель, следящий за всеми коммуникациями особняка, а по совместительству ещё и дворник.
– Нет, это уже перебор, если она вздумает поднять хоть палец на меня - я немедленно заявлю и в агентство и в полицию! - прошипела молоденькая служанка, которая работала в доме первую неделю.
Ей никто не ответил - все окружающие прекрасно понимали, за что им платят внушительную зарплату. А еще лучше знали они цену неосторожных слов. Несогласные здесь не задерживались. Скорее, пропадали в неизвестном направлении.
Поставив поднос с разбитой посудой на столешницу в кухонной зоне, женщина взяла влажное полотенце и, приложив к щеке, села за общий стол.
– Нинель, она не хочет кашу, просит приготовить омлет. Я подожду здесь.
Пухлая грузинка тяжело поднялась на свои отёкшие больные ноги и поплелась к холодильнику.
– Хозяйка совсем с ума сошла, как пропал это дьявол. Только я вам говорю, - она потрясла рукой с вытянутым вверх пальцем, - это черти его утащили! Нинель молилась о том, чтоб этот дьявол сгинул!
– Ты молилась, а вот отдуваться пришлось Абдулле.
Все помнили - когда выяснилось, что любимый ротвейлер хозяйки пропал, первый удар пришёлся на смотрителя территории. Именно он отвечал за собаку - выгуливал, устраивал псу пробежки по лесу, следил за рационом и количеством нагрузок. Охранной собакой призовой Рудольф Второй так и не стал, сделавшись диванным любимцем старой Зухры. Пёс спокойно перемещался по дому и территории усадьбы, наводя ужас на работников. Больше суток его лихорадочно искали по всем укромным уголкам обширного участка - подвалы, подсобки, дождевые коллекторы, люки, но собака как сквозь землю провалилась. Когда следов не нашли, решили, что пёс удрал через ослабленные упавшим деревом прутья забора в дальней части усадьбы.
На глазах всего персонала и под вопли маленькой скрюченной старухи “Куда ты дел моего Рудика?!” Абдулла клялся самым святым, что ни в чем не виноват, укрывая голову руками от остервенелых ударов резиновых дубинок. Не успевший ничего понять Абдулла был в тот же день вышвырнут с работы, и наверняка потом ещё долго мочился кровью, не забывая благодарить Всевышнего за то, что остался жив.
– Омлет готов, забирай, моя хорошая, - сказала кухарка негромко.
Горничная очнулась от раздумий, и, поправив передник, стала сервировать серебряный поднос заново.
– Не грусти и не бойся. Хозяйка ни в чем никогда меры не знала. Жестокая была. От одного ее взгляда все холодели. Дети разъехались, навещают раз в несколько лет, так к могиле она совсем из ума выжила. - Кухарка поправила горничной накрахмаленный воротничок. – А как пёс её проклятый сбежал, так она лютует, будто дитя родное потеряла…
Взяв поднос, женщина вышла из буфетной, а поднимаясь по черной лестнице на второй этаж, ощутила вибрацию телефона, спрятанного на талии. Пользоваться мобильными телефонами на смене было строжайше запрещено. Быстро оглядевшись, она пристроила поднос на перилах и, достав телефон, прочла сообщение. Её задание подходило к концу.
