Михаил Чернов - Мосты. Не разводи себя
И в ту ночь, точнее, в то утро, когда мы с тобой зашли ко мне, больше всего я хотел, чтобы вид за окном изменился до неузнаваемости, словно в другом мире. Возможно, этому помогло бы стихийное бедствие или война или просто вспышка света на пару часов, оставившая в невозможности видеть что-либо на несколько часов… Но, чуда не произошло. Ты вернулась с балкона на кухню, а по взгляду было яснее, чем дважды два. И в первый раз в жизни, в такой ситуации, я даже не стал пробовать оправдаться или объясниться, я просто понял, что это – пиздец вселенских масштабов. Не уверен, почему так, но у меня постоянно какая-то хуйня в таком духе происходит. Что это? Злой рок? Фатум? Плохая карма? Главным для меня было то, чтобы самая важная и любимая женщина в моей жизни поверила в то, что я не спал с Сашей, а я с ней не спал, но ты не поверила. Я бы вряд ли поверил сам. Разве только если бы хотел в это верить. То было очень грустное утро, мы поехали загорать в район «Озерки» на севере города, где пили пиво и уснули на неопределенное время, прямо в одежде. Кажется, проснулись мы уже после обеда. Рашн туристо, хули, не самые прихотливые в мире создания. Главное, что вместе, ведь так?
Далее, как и раньше, мы поехали в Пулково, чтобы я проводил тебя на рейс. Как и ранее, ты рассказывала о своих желаниях и чувствах, но кое-что было иначе, что-то отличало этот провод од других. В отличие от предыдущего разрыва, мне было грустно. Грустно по-настоящему. От того, что ты снова улетаешь за шестьсот километров, от того, что я остаюсь здесь. Остаюсь здесь, без тебя. И больше всего от того, что я тебя снова подвел. Да еще и с той же девушкой. В тот вечер я решил, что это должно закончиться.
Но… Что именно?
Потом ты прилетела в середине августа, в отличный летний денек. На улице было тепло, грело солнце, а бокалы были полны вина, как и наши сердца любовью. Уже при этой встрече я сидел и думал о том, как сильно я счастлив, но почему-то воспринимал это как должное, не думая о том, что стоит поговорить с тобой как два взрослых человека и расставить все точки в этом длинном рассказе. Но, вспоминая, сколько раз уже были такие ситуации, начинающиеся с «Давай начнем все заново?», я просто испугался, что и в этом раз мы потерпим фиаско. И именно поэтому мое трусливое нутро желало просто наслаждаться моментом в тандеме с самой восхитительной женщиной на планете. Я смотрел в твои глаза и как бы пытался сказать им: «Не улетай, останься!», но ты не понимала. Ты, наверное, хотела, чтобы я произнес все это вслух, но нет.
И ты улетела. Весь вечер я пил. И всю ночь. Пил с нашей общей подругой у себя на квартире. Потом она тоже уехала на следующий день, и я остался один. В таком огромном городе. И тут на моем пути появились «новые друзья». Это были коллеги с работы. Та их часть, которая тратила деньги так, словно они у них есть, прожигала слизистую, как будто в кармане их еще парочка и мучила печень, подобно героям произведений Ремарка. А я что? Мне одиноко и тоскливо. И я решил загулять с этими людьми, некоторые из которых оказались и не людьми вовсе, а чистыми ренегатами, но «Селяви». Ну, то есть, такая жизнь. Они помогали мне скоротать время до нашей следующей встречи не хуже работы.
Но время шло, дни менялись, а тебя все не было. Спустя почти месяц я решил тебе позвонить, чтобы узнать, как ты и куда пропала вообще, вдруг что-то случилось? Как оказалось, кое-что случилось.
«Мне это больше не нужно. Я тебя не люблю.»
Оказывается, даже родившись человеком, не так и сложно почувствовать себя выброшенным на улицу псом. В дождь, в конце ноября, когда ночью температура уже уходит ниже нуля. Да, это очень избитое клише, но именно так я чувствовал себя. Меня не покидало ощущение, что меня просто наглым образом поимели, прямо в мою нетронутую ранее задницу, без смазки, даже без плевка и обоюдного согласия. Взяли, нашли меня в другом городе и за три встречи напомнили, что я все еще жизненно нуждаюсь в любви, и эту самую любовь выкинули. И главный вопрос у меня был: «ПОЧЕМУ?». Что я сделал не так? Или что не сделал? Но, в море предположений, я выбрал самое, как мне думается верное – нашла себе нового мужчину.
Той осенью я открыл в себе некий феномен – я не вспоминал о тебе, будучи пьян. Но ты сразу появлялась в моей голове вместе с наступлением трезвости. Именно поэтому перспектива быть трезвым меня совершенно не устраивала.
Что было «трезвость» для меня в то время: спокойствие, работа и постоянные мысли о тебе, о том, какой я мудак и созидание внутри души костра стыда и самобичевания, на котором мне приходилось гореть большую часть времени. Что было «алкогольное опьянение» в то время: хорошее настроение, веселье, разные и приятные по общению девушки вокруг и отсутствие каких-либо мыслей о тебе. Будь на моем месте, что выбрала бы ты? Да хватит, я и так знаю.
Понимаешь, тот телефонный разговор и твои слова поделили мою жизнь на «до» и «очень хуевое после». И все, что мне оставалось, по такой же логике, найти другую, которая сможет разделить мою жизнь на «хуевое до» и «охуеть какое крутое после».
Получилось ли? Я бы сказал, что да. Просто мне казалось, не так уже и сложно проникнуться человеком, с которым у вас как минимум две общие темы по жизни: работа и алкоголь. Но тут все было иначе, ведь была и третья тема – неразделенная любовь. Потом мне нравилась еще одна, ее подруга, но и там был этот краеугольный камень, который тормозил нас обоих. Я не приверженец обета безбрачия, но считаю хорошим то, как все получилось – все остались при своем и ни одно сердце более не пострадало. К слову, все, с кем я пересекался, уже сегодня счастливо живут с новыми половинками, а я за них лишь рад.
Когда-то осенью, на кухне, мы заговорили о любви:
– Как же странно все получается – мы совершенно не ценим то, что имеем до определенного критического момента.
– Да потому, блять, что пары забывают о значимости друг друга в их существовании.
– Но ведь бывают времена, когда оба понимают свое счастье, и их существование становится прекрасным.
– Ага, только это не триста шестьдесят пять дней в году, а дай боже пару месяцев.
– А что тогда остальные десять? Рутина? Ссоры?
– Почему ты меня спрашиваешь, как будто я знаю наверняка?! – я ударил стаканом и налил еще рома нам обоим
– Ну… Мы же говорим об этом.
– Да, так и есть, ссоры и рутина.
– Это ужасно.
– Почему?
– Было бы лучше, если бы мы всегда помнили о любимом человеке и ценили каждую секунду с ним.
– Брось ты эту хуйню! И что было бы? Постоянное безлимитное счастье? Вечный парад бабочек в животе и моча с запахом ванили?
– Ну, не то, чтобы совсем так…
– А как? Как?! Кому нужно каждый день жрать один и тот же пресный, пускай и вкусный хлеб, когда в баре еще есть иголки, перец чили, ложка дегтя, миска дерьма?! Нахуя терять вкус жизни?!
– …
Я продолжал, выпив еще пятьдесят и как бы скривив лицо от порции:
– Говно это все! Никому не нужно постоянное счастье! Людям свойственно забывать и ошибаться, ведь мы все хотя бы раз в год, но любим дождь! Дождь, сука, ливень! А это он и есть!
– Тогда… Тогда хорошо, что у всего есть свой конец, особенно у плохой погоды.
– Да. Главное – постараться пережить его вместе. Но многие идут под чужой зонт и тем самым портят всю картину.
– Вот. За это можно и выпить.
– А до этого ты, блять, не пила?!
Было часов восемь утра. Было хорошо, тепло и разумно. Это было то утро, когда в семь часов еще темно, но на душе становится светлее.
Примерно в начале ноября я впал в жуткую, дичайшую депрессию. Не то, чтобы я хотел умереть или что-то близкое к этому, но чувство безразличности ко всему вокруг подхлестывало и овладевало мной ежесекундно. Пара недель бессонницы в отказе от алкоголя привели к тому, что я написал тебе с левого аккаунта на просторах «Вконтакте» и договорился о встрече на двадцатое ноября.
Переломный момент
После непродолжительного сна я проснулся и поехал в Пулково. Мне нужно было находиться там в районе десяти часов утра. На душе светило солнце, пели птицы и порхали эти заебанные, уставшие, бабочки в животе. Даже сильные заморозки и иней на деревьях тем утром казались какими-то особенными, предвещающими что-то важное и хорошее.
Встреча с тобой в аэропорту была на удивление теплой. Ты вышла из зоны прилета, двери раздвинулись и я увидел тебя, с легким загаром, в коротком полушубке. После, мы, договорившись не пить, поехали на Белинского, в бар «Putanesca». Ты заказала рыбу, мне заказала какое-то мясо. А я заказал нам два Лонг-Айленда на вишневом соке, вместо Кока-Колы. Уже к концу обеда мы были достаточно упитые, смеялись и фоткали друг друга, снимая глупые видео. В целом день прошел хорошо, но вот вечерний рейд на Думскую был, очевидно, лишним. Там я познакомил тебя со своей старой знакомой, которая испортила небольшую часть жизни, но испортила еще как. Белочка пришла. Мы, вообще, редко видимся с ней, но так уж получилось, что в тот вечер она присоединилась к нашей компании. Прихватив с собой имена и лица всех тех, с кем я, так или иначе, был близок за последние два месяца.
